Гостья дальних земель

Глава 6

Амелия Стикс

Аликорн среагировала мгновенно – плавно сверкнув глазами, она прервала луч и тот не успел её достигнуть. Удивление Селестии не знало границ.

 — Ты… пыталась… ты? – прошептала принцесса.

Рассудок вернулся к Оливии. Но добавилось и осознание столь ужасающей ситуации. Кобылка ошарашено посмотрела сначала Твайлайт, которая растерянно виляла хвостиком. Затем, перевёртыш заметила то, как на мордашке принцессы проявились нотки гнева. Распаниковавшись, Оливия бросилась в ближайшее окно. Разбив копытами стекло, она быстро помчалась прочь. От неожиданности, толпа пони разбежалась с пути Оливии, тем самым предоставив «коридор» для беспрепятственного побега.

Выбежав из черт деревни, кобылка спряталась под низкой кроной карликового дерева, слившись очертаниями с ветвями и корой. Даже издалека было видно суету деревенских жителей. Оливия обрадовалась, что столь смогла убежать от могущественного существа, но в то же время расстроилась, ведь у неё появился мизерный, призрачный шанс на понимание, который она, поддавшись хищной натуре, благополучно запорола.

Тяжело вздохнув, кобылка убедилась в том, что её никто не преследует и спешно поковыляла в сторону Вечнодикого леса, дабы найти в его глубинах своё последнее пристанище. Многовековые деревья казались бесконечно высокими и за счёт обилия ветвей практически полностью перекрывали летнему солнцу взор на мрачные земли. Оливия наткнулась на некую тропинку, но благополучно её перейдя, направилась дальше, даже не думая о том, что может ждать её там… в чаще леса.

Забредя в самые дебри хвойных деревьев, кобылка присела отдохнуть. Едва её круп достиг мха, покрывавшего влажную почву, как на глаза попалась некая фигура. Оливия пристально посмотрела на силуэт, что приближался к ней.

«Пони? Здесь?» — удивилась Оливия.

Но к ней шла не пони. Едва фигура выглянула из-за ветвей, кобылка сразу распознала в ней аликорна, но не Селестию, а её сестру, о которой тоже не менее наслышана. О той, чьё самодельное чучело используется для тренировок воинов… Страх вновь окутал храброе сердечко Оливии, заставляя ту безмолвно смотреть на приближающееся создание. Принцесса Луна шла медленно и взгляд её, был прикован к кобылке. Оливии не хотелось вступать с ней в контакт и набравшись последних сил, побежала в самую чащу леса.

Хруст веток, шелестении листвы ссадинами и царапинами отражались по её телу. Оливия не знала как долго бежала. Ей казалось, что прошла целая вечность. Наткнувшись на живописный пруд с зеленоватой водой, она устало повалилась на его берегу. Хрипя от жуткой отдышки, перевёртыш подползла к воде. Там на неё посмотрела необычное существо – конкретнее, отражение. Конечно, Оливия много раз видела себя в зеркале но всегда она как-то… не понимала себя.

«Не пони и не перевёртыш, кто же я?» — совсем расстроилась кобылка, глядя на смешенные черты двух видов.

Кобылка ударила копытом по воде и та исказилась волнами, растворяющимися по мере удаления в сторону центра пруда.

Отвернувшись от воды, Оливия снова остолбенела от ужаса. Передней стояла принцесса Селестия. Её разум не сразу понял что к чему, но через пару секунд до неё дошло – побег от принцессы лишь иллюзия. Разве можно убежать от столь могущественного существа? Врятли.

 — Принцесса, я не хотела вам навредить, — дрожащим голосом произнесла Оливия.

Белоснежная ничего не ответила, лишь продолжая смотреть на перевёртыша. После долгой паузы, она всё же подала голос.

 — И давно уже? – спросила светлая.

 — Я не поняла, — удивилась Оливия.

Селестия присела и мельком кинула взгляд в сторону Луны, что подходила к беседующей парочке.

 — Давно ты голодаешь? – спросила принцесса.

Оливия сразу поняла, о каком голоде пошла речь.

 — Уже несколько лет… — прошептала она.

Удивлению Селестии не было границ.

 — Твой вид не может столь долго жить без энергетической пищи, — высказалась светлая.

 — А я могу. И это невыносимо, — сказала Оливия.

 — Это одна из основных причин, по которой мы не хотим тебя оставлять в наших землях. Ты представляешь опасность народу Эквестрии. Учитывая то, что ты скрыла от нас свою несдержанность, это значительно отягчает твоё положение, — говорила светлая.

 — Что вы со мной сделаете? – спросила кобылка.

 — Правильно было бы изгнать тебя обратно, либо заточить в темнице, но я отправлю тебя в заэквестрийские земли и там ты сама изберёшь свой путь. За чертами страны находятся и другие народы, возможно, ты сможешь найти с ними общий язык. Но учти, если ты вновь оступишься, то не все будут к тебе столь благосклонны как я, — молвила светлая.

 — Нет, принцесса, прошу! У меня больше нет сил искать себе дом, я больше не могу… — поникла пасмурная.

 — Сестра, неужели нет иного пути? – спросила Луна.

Селестия задумалась.

 — Я обещаю, что ни кому не наврежу! – крикнула Оливия.

 — Ты не можешь исполнить своего обещания, ибо инстинкты неподвластны контролю, — отрезала белоснежная.

 — Есть один способ… — начала Луна.

 — Нет, Луна, нет, — прервала Селестия, уловив ход мыслей синей кобылицы.

 — Наша страна веками давала помощь страждущим и не стоит делать исключение, — заступалась Сумеречная принцесса.

 — Даже если так, то кто пойдёт на «это» добровольно? Кто согласится? – загадочно говорила светлая, пока Оливия отчаянно пыталась понять, о чём вообще ведётся речь.

 — Она продержалась несколько лет, ты сама слышала. Возможно, «один раз» поможет ей ещё продержаться. К тому же, учти её кровосмешение, ибо она наполовину одна из нас, что я ощутила сразу, — молвила синяя.

Селестия пристально посмотрела на перевёртыша.

 — Дитя, сестра моя упорна и умна, что шанс тебе даровало. Поведай мне о сущности своей и возможно, я смогу помощь тебе оказать, — сказала светлая.

 — Но я уже рассказывала о своей жизни, — озадачилась Оливия.

 — Верно, но другую речь услышать я желаю. Кто ты есть, кто родители твои? – спросила Селестия.

 — Я никогда не видела своих маму и папу. Меня всегда воспитывала бабушка, а та в свою очередь, никогда о них не рассказывала, как бы мне не хотелось. Единственное, что я о них знаю – их больше нет… — печально вздохнула кобылка, ощущая, как спасительная ниточка надежды медленно рвётся.

 — Ох, бедняжка, — посочувствовала Луна.

 — Есть ли у тебя догадки, относительно сущности своей? Ты же понимаешь, что ты не совсем… перевёртыш, — говорила Селестия.

Оливия поднялась на ноги и вернувшись к пруду, вновь посмотрела на себя.

 — Просто я родилась какой-то… больной, — сквозь слёзы, проконстатировала пасмурная.

 — О нет, дитя, не верны рассуждения твои. Ты здорова, не сомневайся, но ты… ты не перевёртыш. Во всяком случае, не чистокровная, — Селестия осторожно подбирала слова.

 — Меня Кристалис называла грязнокровкой, я думала, она имела ввиду какую-то болезнь, — перевёртыш повернулась к принцессам.

 — Глаза твои зеркально отражают твою сущность. Ты пони, но наполовину. Ты перевёртыш и тоже наполовину, — сказала светлая и замерев, начала ждать реакции Оливии.

У перевёртыша всё в голове перемешалось, что сводило бедняжку с ума.

 — Но как такое возможно? Один из моих родителей пони!? У нас в улье нельзя строить подобные связи. Вообще не с какими другими видами! Принцесса, это невозможно… — запинаясь, тараторила Оливия.

 — Я говорю, как есть, прошу, прими правду, — произнесла правительница.

 — Но бабушка мне ничего не говорила! – разозлилась перевёртыш и её глаза сверкнули бирюзовым отливом.

 — Не вини бабушку, она пыталась защитить тебя, — вступила Луна.

 — Так нельзя… это неправильно! Я наполовину пони, ужас! – злилась Оливия.

 — Быть пони не так уж и плохо, — говорила младшая сестра.

 — Пони слабы и трусливы! Вот почему я иногда откровенно… туплю! – пыхтела перевёртыш.

 — Дитя, успокойся наконец! – крикнула Селестия.

Оливия в миг замолкла.

 — Как раз благодаря твоей сущности у тебя и появился шанс задержаться в Эквестрии, но придётся найти донора… — Луна озадачено посмотрела на сестру.

 — Лучик мой ночной, никто не пойдёт на это, не стоит давать ей ложную надежду, — отказалась Селестия.

 — Донора? – поинтересовалась Оливия.

 — Верно, донора психической энергии. Пони, которая согласилась бы побыть твоей… пищей. Одной кормёшки хватило бы тебе на долгое время, — объяснила Луна.

 — Сестра, прислушайся, что мы вообще такое обсуждаем! Кормить перевёртыша нашими пони? – встрепенулась светлая.

 — Небольшая кормёшка не причинит вреда, ты же знаешь, — пояснила младшая.

 — А почему вы не позволите покормиться вами? – спросила Оливия.

 — Что за наглость! – разозлилась светлая.

 — Оливия, это исключено. Наша энергия… она иная. Покормившись, ты потеряешь себя и будешь целиком ведома на своих инстинктах. Иными словами, это пробудит в тебе хищника ещё больше жуткого, чем твои сородичи, — объяснила синяя.

Аликорны отошли о оживлённо начали спорить, пытаясь найти для незваной гостьи хоть какой-то выход из сложившийся ситуации.

 — Во всём виноваты мои родители! Ну как? Как они могли встретить друг друга!? – кипятилась Оливия.

Аликорны замолкли. Селестия быстро подошла к перевёртышу, да так близко, что кобылка ощутило тепло, шедшее от груди принцессы. Селестия заметно нервничала и это ещё мягко сказано.

 — Сколько лет тебя, хотя не отвечай, я уже поняла. Оливия, у тебя есть фамилия? – спросила светлая.

 — Да, Обрагур. Но бабушка иногда путалась и называла меня Стикс, — ответила кобылка.

 — Селестия, неужели она…? – недоговорила Луна.

 — Ты тоже видишь? У неё «её» глаза, я уверенна, — голос принцессы немного дрогнул.

 — Глаза? Чьи? – спросила Оливия.

 — У тебя глаза твоей мамы, — с комком в горле, произнесла светлая.

 — Почему вы говорите так, словно знакомы с моей мамой? – перевёртыш ощутила то, как задрожали её коленки.

 — Потому что я действительно была с ней знакома, ибо имя её Амелия Стикс, — неуверенно улыбнулась принцесса.