Древние

ГЛАВА 1 «Как во сне»

ГЛАВА 1 «Как во сне»

Артур вновь и вновь тайно перечитывал дневник Твайлайт, который она вела о своей жизни с момента прибытия в Пониивилль. Он запирался в маленькой комнате и читал страницу за страницей, которые волшебным образом генерировались магией. Особенно его интересовали моменты про своё прибытие, про вторжение людей и едва не начавшуюся войну с ними, про приключения в холодном измерении и мрачных пустошах Азгарда. Твайлайт писала всё, и не только свои личные записи, но и то, что рассказывали ей окружающие. То, что тем или иным образом касалось её пушистой жизни. Были и моменты о том, как Артур умудрился сблизиться с представителем иного вида — с ней. Как он долго метался из-за этого, боялся сделать такой шаг. Она была не просто пришельцем, а пони. В тот момент, согласно тайным записям дневника, когда она узнала о пони из его мира, то поняла почему Артур так избегал с ней отношений: она была похожа на земное животное не обладающее высоким интеллектом. Из дневника Артур так же понял, что единорожка сильно обиделась из-за того, что в его глазах она сравнима с животным, хотя он никогда ей этого не говорил. Он с ужасом узнал, что однажды она хотела с ним расстаться из-за этого, и действительно, их отношения стали немного холоднее.

— Артур, ты снова заперся? Ох, ну чем ты там занимаешься? — в дверь стучала Твайлайт.

Единорожка вернулась от подруг раньше, чем предполагал Артур, и тот начал нервозно метаться по маленькой комнате. Она застала его врасплох и парень думал, куда же спрятать её дневник.

— Ты, случаем, не наркоманишь? Не подсел на цветок аболтусара? А то были у нас случаи. Я магией открою дверь. Открываю! – раздавался голос единорожки из-за деревянной двери.

Увидев то, что засов сам по себе начал открываться, Артур ничего лучше не придумал, как бросить дневник в открытое окно. Дверь открылась, и хозяйка библиотеки вошла в комнату. Она с тревогой посмотрела на часто дышавшего парня с румяным лицом и дрожащими руками.

— Ты что тут делал? – озадаченно спросила пони, поворачивая голову на бок. – Что ты тут всегда делаешь?

У Артура руки затряслись ещё больше. Если Твайлайт узнает о дневнике, то он им же могилу себе и выроет под её чутким надзором — он просто не сомневался в этом. Парень вспомнил о том, как Селестия едва не похоронила его заживо, обвиняя в предательстве Эквестрии и союзе с военной базой людей. Да, единорожка могла быть очень грозной и не только из-за способности превращаться в пирогрива. За последний год совместной жизни было множество ссор, в которых, в силу своего интеллекта, Твайлайт практически всегда оказывалась в выигрыше.

— Да так, убирался, — сглотнул парень.

Единорожка вошла, осмотрела комнату, посмотрела на мятую кровать, на которой лежал Артур, затем на него самого, потом снова на кровать. После, она посмотрела на открытое окно, отчего чего парень едва не затрясся. Но Твайлайт быстро отвела от него взгляд и, прищурившись на Артура, молча вышла из комнаты. Артур облегчённо перевёл дух и рухнул в пружинную постель. Он не знал к какому выводу пришла пони. Может, вовсе ни к какому, но он был уверен, что к этому разговору они ещё вернутся, и не раз.

Артур поправил кровать, потянулся и, совсем успокоившись, вышел из комнаты. На кухне кто-то гремел, и когда человек пришёл туда, то застал Спайка, делающего с едой что-то непонятное. Затем Артур поднялся на второй ярус библиотеки, и Твайлайт оказалась там. Она лежала на пледе подогнув под себя копытца и что-то читала.

— Всё хорошо? – спросил он.

Пони оторвалась от книги и улыбнулась ему светлыми зубами, укрытыми под её мягкими губами.

— Ну, конечно, — приветливо она произнесла. – Ты что-то хочешь рассказать?

— Не-не, я это, туда… Мне надо туда, — он нелепо указал на стену пальцем и растерявшись, спустился вниз по лестнице.

Артур выскочил из дома с дикой скоростью. Он вспомнил о дневнике, который безрассудно бросил в окно и побежал за ним. Забежав за дом, он подошёл к тому самому окну, но, к его леденящему ужасу, на земле не оказалось дневника, как и рядом с окном вообще. Вокруг никого не было. Артур обежал дом, осмотрел все кусты, даже увеличил радиус поисков, но дневника не оказалось. Он понял, какую глупость сотворил. Дневник мог забрать прохожий. Но, тогда почему незнакомец его не вернул? А вдруг вернёт, и тогда Твайлайт всё узнает? Или дневник вовсе забрала Твайлайт? Неужели она всё поняла? Разрываемый вопросами, Артур неуверенно вернулся в дом. По торчащему сверху рогу он понял, что Твайлайт всё ещё на втором ярусе. Спайк гремел на кухне, Артур же лёг на диван в гостиной, размышляя, как дальше быть. Можно было прямо подойти к Твайлайт и признаться во всём. Тогда произойдёт серьёзная ссора, которая неизвестно как может закончиться. Артур понимал, что, безусловно, хуже будет, если Твайлайт сама найдёт дневник, или кто-то ей его передаст. Если она уже нашла, то почему молчит? Ждёт признания? Страх и слепая вера в то, что всё обойдётся, не давали парню поговорить с единорожкой.

Артур и раньше хранил секреты от Твайлайт, даже от Селестии, когда играл роль предателя, союзника военных во время вторжения, или когда собирал информацию об Эквестрии для Зубарева. Но тогда он наивно верил в его чистые побуждения. В любом случае, секреты всегда оборачивались против него самого. Артур понимал, что и сейчас сильно рискует, но в этот он раз осознавал последствия и всё же решил воспользоваться шансом того, что Твайлайт всё же ничего не узнает, и дневник найдётся до того, как она вновь решит к нему прикоснуться. Судя по записям, писала она в него далеко не часто. Размышляя так уже больше часа, парень и не заметил, как начал засыпать.

После того, как «Обелиск-4» приземлился в Азгарде, одной из первых корабль покинула Селена. Несмотря на многотысячную толпу, она мгновенно нашла родителей. Она испытала ни с чем не сравнимое чувство возврата домой, ведь надежды вернуться практически не было. Кто бы мог подумать, что учебный экспериментальный полёт может обернуться целой трагедией? Не все смогли вернуться. Не все. После этого Анатор принял решение переоборудовать все Обелиски с учётом самых суровых условий, с которыми только можно столкнуться в неблагоприятных областях космоса.

Если Селену холили и лелеяли, то Боливару досталось от королевской четы по первое число за то, что он своевольно пробрался на корабль и улетел и никакие защитные доводы принцессы Селены в учёт не ставились. Короля не особо интересовали оправдания о том, что Боливар просто хотел присмотреть за сестрой. Он нарушил запрет как Анатора, так и Кассандры, и был наказан временным магическим ошейником, который не позволял ему покинуть Цитадель целый месяц.

О смелости и мудрости маленькой принцессы королю доложил капитан корабля и профессор Кляйнер. Селена приняла рискованное решение, отправляясь в поход на чужой планете. Она рисковала всем: как собственной жизнью, так и риском лишить колонию азгардийки королевской крови. Однако, она поступила мудро, ведь начинались восстания и, как выяснилось, не все были довольны правлением Анатора и его семьи. Прямых угроз Селене не было, и по закону король не мог заключить возможных предателей под стражу, ведь на одних подозрениях правосудия не совершить. Он был вынужден отпустить лидеров группировок, якобы затевающих переворот в колонии. К тому же, они всё отрицали. Тем не менее, благодаря Селене, он стал более осторожен, ведь даже маленький раскол в обществе азгардийцев не сулил ничего хорошего.

Принцесса уже вторую неделю пребывала в эйфории от того, что вновь увидела родителей, подруг и лучшего друга Корвина. Она с трепетным удовольствием слушала, как придворные обсуждали её храбрость в трудной ситуации, а по вечерам бродила по мрачной Цитадели, осматривала выученные наизусть коридоры и вечно запертые двери. Никто точно не знал, сколько лет Цитадели. Хронология пребывания азгардийцев насчитывала тысячи лет, десятки тысяч лет. Увы, как бы подробно история не записывалась, но самые первые года, — да целое тысячелетие — кануло в лету, ведь никаких документов о начале эры азгардийцев не сохранилось, над чем уже долгое время бились лучшие умы планеты.

Селена снова смотрела на большую, одну из самых её любимых дверей. Она была примечательна своими необычными узорами, включающими в себя как часть культуры Азгарда, так и что-то совершенно непонятное. Узоры не образовывали рисунок или письменность, но они были слишком сложны для украшения и слишком непонятны Селене, что притягивало ту к двери, заставляло смотреть на них неотрывно десятки минут. В них было что-то знакомое, даже родное. Но что? — она не знала. Возможно, это была просто привязанность к узорам, на которые она смотрела не первый год. А материал стен, дверей? На планете такого материала не было найдено, как и на тех, которые азгардийцы успели обследовать. Откуда бы невероятный корабль не прилетел, но он прибыл из очень отдалённых краёв, в этом принцесса была уверена. Селена настолько устала от вечерних размышлений, что не стала уходить в свои покои, а просто легла прямо на полу, перед дверью. Глаза её требовали долгожданного сна, тело медленно расслаблялось, словно незримо превращалось в нежное облако.

— Тут же неудобно, — послышался голос Боливара.

Принцесса немного взбодрилась и ползком развернулась.

— Неудобно спать на жёстком полу, — улыбнулся тот.

Боливар всегда был хоть и вредный до невозможности, но чуткий и заботливый именно тогда, когда такое требовалось. Селена особенно ценила в нём это качество и всегда чувствовала себя защищённой. Принцесса заметила на его шее ошейник, от чего ей стало грустно.

— Мне так жаль, — расстроилась принцесса.

Принц покосился на свой ошейник, что ему не особо удалось в силу особенностей анатомии.

— Ты почти каждый день извиняешься. Говорю же, ты не виновата. Не будь тряпкой, а будь принцессой. Ты видела, на что способны аликорны, когда ситуация накалена до предела. Тряпки не могут управлять таким стадом, — сурово говорил Боливар.

— Они не стадо, а наши братья и сёстры, — возмутилась принцесса, вставая на ноги.

— Эти твои "братья" едва не покалечили тебя. Отец тоже хорош, не стал брать падонков под стражу, – рыкнул Боливар.

— Он следует букве закона. Мы должны чтить наши порядки и никого не можем наказывать без предмета преступления, — протараторила принцесса.

— Дурочка, нельзя быть доброй ко всем и вся. Ты же начитанная у нас, должна понимать. Иногда, закон бессилен. Ты же знаешь как он несовершенен, верно? – Боливар подошёл ближе.

Селена промолчала и опустила глаза.

— Чтобы защититься, нужно нападать, — задумался принц. – А теперь иди в кровать, а то мне достанется и за то, что ты простудишься.

— Тебе? – удивилась она.

— Как видишь, чуть что случись, и крайний у нас всегда я, — усмехнувшись, он указал копытом на свой ошейник.

— Мне правда жаль.

— Селена! – фыркнул Боливар.

Принцесса молча пошла прочь от двери, принц же пошёл рядом с ней.

Артур выспался, хотя сон ему приснился странный и необычный. Он мало что из него помнил, лишь образы и какие-то разговоры. Уже который раз ему снилась какая-то история, он словно по ночам просматривал фильм, только почему-то с марлей на глазах и затычками в ушах. Было раннее утро и прекрасное самочувствие. Артур заметил, что укутан в одеяло и вспомнил, что находится в гостиной, где заснул на диване. Видимо, единорожка заботливо укутала его, пока он спал без задних ног. Поднявшись на ноги, он похрустел костями и начал искать свои тапки.