Коллекционер жизней

Специалист по особым вопросам.

Первая, завязывающая сюжет глава.

Гравий мягко шуршал под ногами. Спикер шел по аккуратной дорожке к резиденции Корвеллов. Был мрачный осенний день, который клонился к своему концу. Признаться Спикер был поражен размерами парка, в которой стояла резиденция. Он шел по аллее из монументально огромных деревьев. Под ними росли уже увядающие цветы.

Вот наконец, из-за деревьев проступил массив великолепного здания. Пройдя по парадной дорожке, немного засыпанной опавшей листвой, Спикер поднялся к огромным дубовым воротам. Безусловно, Корвеллы были очень богатыми пони.

По началу Спикер даже немного растерялся. Что же, ему просто стучать? Судя по размерам ворот, они были также очень толсты и его стук врядли кто-нибудь услышал бы. Но затем он увидел веревку, которая свисала откуда-то сверху. Догадываясь о ее назначении, Спикер схватил ее зубами и потянул. Где-то по ту сторону он услышал звонок. И меньше, чем через минуту ему открыл дверь дворецкий.

— Вы кто? — спросил тот старческим, но влиятельным голосом.

— Я специалист по особым вопросам, — ответил Спикер. Его голос был деловой и как бы просящий, чтобы его поскорей впустили.

— Спикер Блустоун?

— Собственной персоной.

— Входите.

Спикер вошел вслед за дворецким. Его глазам предстал огромный холл, в центре которого монументальная лестница. На лестнице стояли чета единорогов Корвеллов — Уильям и Кемберли.

— Это тот самый специалист? — спросила Кемберли дворецкого холодным немного презрительным голосом.

— Да, мэм.

Спикер не был удивлен тем, что миссис Корвелл усомнилась в том, что это действительно он специалист. Он был одет в обычное черное пальто и потертую шляпу, и нес он с собой старенький потрепанный дипломат. Плюс, он был земнопони, а таких единороги презирают. Не сравнить с четой Корвеллов — Кемберли была одета в дорогущее платье из шелка, подолы которого были обшиты беличьим мехом, а ее муж носил шикарный фрак и монокль, что лишний раз подчеркивало его элитность. Все они, включая дворецкого, смотрели на него свысока, будто делали ему одолжение, общаясь с ним, хотя он пришел сюда по их вызову.

— Миссис Корвелл, — начал Спикер, — я пришел сюда, чтобы ответить на ваш особый вопрос.

— Да, разумеется, — ответила она.

— Я полагаю, что мы должны поговорить наедине.

Кемберли поджала губы.

— Хорошо.

Дворецкий провел Спикера и Кемберли в один из гостиных залов. Там она кивком предложила ему сесть. Спикер сел, но миссис Корвелл осталась стоять.

— Я вас слушаю, — томно сказала она.

— Полагаю, что сначала слушать должен я, — ответил Спикер, — вы ведь вызвали меня. Задавайте свой особый вопрос.

Кемберли поджала губы. Безусловно, специалист был прав, но она ох как не любила, когда ее заставляют что-то делать.

— Ну хорошо, — проговорила она сквозь зубы, — я хотела спросить. Что вам известно о коллекционере жизней?

Коллекционер жизней? Но это же сказка вроде пони без головы. Коллекционер жизней — это пони, который приходит и забирает любого, кто откроет ему дверь. Это сказка, придуманная для того, чтобы жеребята не открывали дверь незнакомцам. Он приходит и забирает жизнь себе, добавляет к своей жизни столько лет, сколько пони еще жить осталось. Но почему взрослая почетная пони спрашивает это?

Спикер растерялся. Врядли взрослая пони задает такой особый вопрос случайно. Интересный случай.

— Я уверен, что знаю не больше вашего, — ответил Спикер. Он поведал Кемберли Корвелл то, что знал о коллекционере жизней еще с маминых рассказов.

— Но позвольте спросить, — сказал Спикер, после того, как поведал сказку о Коллекционере жизней Кемберли, — почему вы задали этот вопрос?

Миссис Корвелл ответила не сразу. Она пожевала губы, провела языком по нижней губе.

— Потому что мой сын принес из школы это, — она левитацией подняла в воздух листок и положила его перед Спикером, — у них в классе было задание — написать страшную историю из их детства. И друг моего сына, Корнелиус, написал это. После того, как учительница проверила рассказ, Корнелиус, милый жеребеночек, подарил это моему сыну.

Я взял листок. На нем был текст, написанный детскими печатными буквами:
"Дождь барабанил в окна. Небо было белое от непрекращающихся вспышек молний. Гром грохотал, будто за окном непрерывно палили из пушек. И сквозь какофонию звуков... стук в дверь. Брикер поднялся на ноги. Он был достаточно высоким, накаченным взрослым пони и один лишь его внушительный вид частенько был весомым аргументом в разрешении многих споров. Прошествовав через гостиную Брикер крикнул:

— Кто там?

Ответ не последовал. Брикер снял двустволку с полки над дверью и открыл дверь. В кромешной тьме ничего не было видно и поначалу мы подумали, что там никого не было. Но затем вспышка молнии осветила на мгновение черную фигуру. Это был некто в темном плаще с капюшоном и можно было увидеть лишь его крепко сжатый рот.

— Тебе здесь не место. Уходи, — сказал Брикер. Молчание. Брикер все вглядывался в эту неподвижную черную фигуру.

— Уходи.

Брикер попытался закрыть дверь, но не тут-то было: дверь не поддавалась, ее вообще не возможно было сдвинуть с места.

— Э-эй! Я сейчас выстрелю! — срывающимся голосом сказал Брикер. И тут... некто в черном плаще откинул капюшон и как бы отстранился назад, чтобы только Брикер мог видеть его.

— Бегите, — шепнул наш друг. Последнее, что я увидел — это искаженные ужасом лицо, казалось бесстрашного Брикера. Мы с братьями не оглядываясь, побежали через черный ход. Высыпав на улицу, каждый устремился куда глаза глядят, от этого страшного домика в лесу. Мы бежали, разбрызгивая грязь, натыкаясь на ветки. От дома нашего друга Брикера, которого настигло нечто".

Спикер закончил читать и уставился на Кемберли.

— Это весьма неплохо написанный для, судя по подчерку, второклассника рассказ, — прокомментировал Спикер, — это просто сказка, жеребенок переписал то, что ему рассказала мать.

— Я тоже сначала так подумала, мистер Блустоун, — ответила миссис Корвелл, — но я кое-что вспомнила. Десять лет назад мы с мужем гуляли по местному лесу. Мы заблудились. Бродя по лесу в поисках выхода, мы наткнулись на домик лесника. Он помог нам выйти из леса, чудесный малый, такой вежливый, не то что городские, — она презрительно фыркнула, — так вот. Его звали Брикер. Я попросила Хаверфа узнать, как он... — она скривилась, увидев немой вопрос Спикера, — ... нашего дворецкого... Попросила узнать, как поживает Брикер. И он узнал, что тот пропал без вести около трех лет назад.

— То есть примерно в то время, в котором происходят события в рассказе жеребенка... — Спикер встал на ноги, — спасибо миссис Корвелл за интересный вопрос. Я займусь им в ближайшее время.

И специалист по особым вопросам быстро вышел из шикарного дома Корвеллов, бегло попрощавшись с Уильямом и дворецким Хаверфом.

Неужели коллекционер?

Отдел борьбы с преступностью, отдел борьбы с организованной преступностью, отдел устранения последствий чрезвычайных ситуаций, отдел устранения чрезвычайных ситуаций, еще парочка отделов и наконец отдел особых вопросов. Спикер толкнул дверь в последний отдел. За ней оказалась тесная комната, половину которой занимал стол. В комнате также присутствовали два стула. Они стояли по разные стороны от стола. Спикер подошел к тому, что было дальше от входа. Точнее, это был не стул, а большое старое кожаное кресло. Да, отдел по особым вопросам был небольшой и работал в нем только один пони. Вы еще в первый главе наверняка задались вопросом — что такое особый вопрос. Каждый пони имеет право на только один особый вопрос. И специалист должен ответить на этот вопрос, чего бы ему это не стоило. Но нужно всегда помнить об одном — ты имеешь право на только один вопрос. По этому задать его ты можешь лишь раз в жизни. И если ты глупо потратил его, спросив чепуху, то винить ты можешь лишь себя одного. Поэтому особые вопросы берегут для особых случаев. Часто их боялись задавать, ведь правда иногда бывает страшнее любых других кошмаров. И разумеется, не имеет смысла задавать вопросы, на которые невозможно найти ответ, типа: "А когда-нибудь изобретут машину времени?". Но если специалист знает ответ, он не имеет права не ответить. Это может быть какая-то политическая или просто государственная тайна. Но специалист ответить обязан. Когда отдел только появился, он был довольно большим, но пони очень тщательно берегут особые вопросы. И поэтому из-за нехватки работы штат все сокращался и сокращался и в итоге остался лишь один специалист по особым вопросам — Спикер Блустоун.

Спикер сел и начал перебирать в памяти все, что он услышал от Кемберли Корвелл. Таинственный незнакомец, который по всей видимости убил лесника Брикера, вел себя довольно пугающе, но ничего мистического в его действиях не было. Возможно это и не был сказочный коллекционер жизней? Но был один момент. Как написал жеребенок, дверь заклинило. Брикер не мог ее сдвинуть с места. Этот момент нужно прояснить.

Спикер поднялся на ноги. Ему нужно было поговорить с жеребенком, что стал свидетелем убийства лесника. Кажется, его (жеребенка) зовут Корнелиус. Можно было обратиться в полицию и сказав, откуда он, попросить найти оного Корнелиуса. Но быстрее было обратиться к Корвеллам, ведь их сын учится в одной школе с интересующим Спикера пареньком.

Дом Корвеллов встретил Спикера таким же великолепием. Пройдя по парадной дорожке Спикер подошел к воротам и уже уверенно потянул за веревку. Открыл ему, опять же, дворецкий.

— Мистер Хаверф, — кивнул Спикер.

— А это вы, мистер Блустоун. Входите.

Спикер вошел в холл. Он никак не изменился, кроме, разве что, отсутствия четы Корвеллов.

— Вам нужна миссис Корвелл, да? — спросил дворецкий.

— Да.

— Я сейчас ее позову.

Хаверф удалился, оставив Спикера наедине с великолепием одного только холла резиденции. Стены были увешены картинами известных художников и, судя по богатству Корвеллов, это вполне могли быть оригиналы. Стены справа и слева от ворот украшали зеркала в дорогих рамах. Спикер взглянул в одно из них. Было понятно, почему Кемберли относилась к нему пренебрежительно. Он весь не вписывался в это величие и монументальность. Спикер был земнопони болотного цвета с черно-коричневой гривой, которую он причесывал крайне редко. А о его грязном пальто и дипломате можно было и не говорить. И если бы не угольно-черные, но горящие глаза, то его можно было принять за задрипанного курьера.

— Мистер Блустоун? — с лестницы спустилась Кемберли Корвелл, — я надеюсь, вы зашли сюда не по пустякам?

— Я ни к кому не захожу по пустякам, миссис Корвелл, — вежливо, но холодно ответил Спикер, — я хотел спросить у вас, вы не знаете, где живет тот самый жеребенок Корнелиус?

— Разумеется, знаю, — с легким раздражением ответила Кемберли, — Улица Мэйнфлауэр, 16.

— Мэйнфлауэр... Шестнадцать, — записал Спикер.

— Это все?

— Да, миссис Корвелл. Всего доброго.

Мэйнфлауэр 12, Мэйнфлауэр 14, Мэйнфлауэр... 16. Спикер остановился у дома шестнадцать. И он был... великолепным. Как оказалось, улица Мэйнфлауэр была на окраине Мэйнхэттэна, неподалеку от которого и находилась резиденция Корвеллов. И зайдя на окраину города, Спикер увидел старенькие кирпичные дома. Он был полностью уверен, что дом шестнадцать от них никак не отличается, но оказалось, что это был миниатюрный дворец с башенками. Спикер подошел к воротам (дверями их назвать сложно) и позвонил в звонок. Дверь распахнулась. Ему открыла очень хорошо одетая кобылка, но она не была похожа на Кемберли Корвелл, ее голос был добрым и приветливым.

— Здравствуйте, чем я могу вам помочь?

— Здравствуйте миссис...

— Вудсбор.

— Миссис Вудсбор, видите ли, я специалист по особым вопросам. И мне нужно поговорить с вашим сыном, Корнелиусом.

— С Корни? Но почему, он что-то натворил?

— Нет, это касается пропажи лесника Брикера.

— Ах вот оно что, — голос ее неожиданно похолодел, — чтоже, поговорите с ним. Но если мой сын после разговора с вами вновь будет страдать от ночных кошмаров, я лично вас найду и расправлюсь с вами, мистер...

— Блустоун, — быстренько ответил Спикер, — я вам обещаю, ничего с вашим сыном не случится, это всего лишь мирная беседа.

— Ладно, — махнула копытом миссис Вудсбор, — идем те.

Спикер зашел в дом. Он был гораздо меньше, чем резиденция Корвеллов, но обставлен был так же дорого. Они поднялись по лестнице наверх и миссис Вудсбор толкнула дверь с надписью "комната Корнелиуса". Жеребенок повернул голову.

— Корни, это мистер Блустоун. Он хочет с тобой поговорить.

Спикер вошел в комнату. Мать закрыла дверь. Спикер достал из своего дипломата сочинение Корнелиуса и положил перед ним.

— Узнаешь?

— Да, — ответил жеребенок высоким детским голосом, — это я написал.

— Я хотел бы уточнить одну деталь. Дверь.

— Что дверь? -Куда она открывается? Наружу или внутрь?

— Эээ... По моему внутрь.

— Дверь могла зацепиться за что-нибудь на полу?

— Нет, там высокий порог.

— Хорошо, хорошо... А как заклинила дверь? Брикер мог сместить ее хоть на милиметр?

— Нет. Ее как-будто держал кто-то очень сильный.

— А дверь была объята свечением, будто на нее действуют магией?

— Нет.

— Вот как... Чтож, спасибо тебе большое, Корни, — Спикер легонько потрепал жеребенка по гриве. Счастливо оставаться.

Спикер покинул дом шестнадцать. Если Корнелиус ничего не напутал, то это действительно что-то мистическое. Дверь взяла и неожиданно заела. Причем, ее не смог сместить ни на миллиметр очень сильный пони. Причем, если там действительно что-то заело, то значит заело в дверной петле, а при таком роде поломки сместить дверь уж точно можно. Неужели это значит, что там действительно был некто, кто по описаниям очень напоминает коллекционера жизней?

Кто такой коллекционер?

Третья и самая короткая глава.

— Можете идти, мистер Хаверф, — сказала Кемберли Корвелл своему дворецкому. Она собиралась отправится на званный обед у Маерсов. Ее муж был на работе, он был банкиром крупнейшего банка Эквестрии. Сегодня Кемберли была одета в роскошное платье, украшенное брилиантами. Она крутилась перед зеркалом, любуясь собой, когда она услышала стук в дверь. Да-да, именно стук. Негодуя, как можно не догадаться о назначении веревки, что висит рядом с дверью, единорог открыла правую створку ворот и увидела... фигуру в черном плаще с капюшоном. В ужасе, она попыталась закрыть дверь, но не тут-то было: она не поддавалась. Кемберли попятилась назад, ноги ее подкосились и она упала. Пони за дверью снял капюшон и свет упал на его лицо. Чернеющие дыры на месте глаз. Белая, потрескавшаяся кожа вместо шерсти. Полу-разложившиеся остатки зубов. Этот пони в физическом плане уже давно умер. Но его душа жива. Он коллекционирует жизни. Те, что ему нравятся меньше всего, он начинает тратить. Те, что больше приберегает. Но он не может забрать жизнь у тех, кто не открыл ему дверь. Дверь туда, где лежит ваша жизнь. Поэтому, если вы находитесь в чужом доме, можете смело открывать дверь на стук. Но если это ваш дом, дом в котором прожита ваша жизнь, открыв дверь вы впускаете этого страшного похитителя. Коллекционера.

Начало паранойи.

Глава не закончена, выкладываю то, что успел написать и замораживаю Коллекционера жизней.

Спикер подошел к двери в свой отдел. Было три часа ночи и разумеется, никого не было. Спикер открыл сумку и стал искать ключи, но... остановился и посмотрел направо, а затем налево. Коридор был пуст. Специалист вздохнул и продолжил искать ключи в своем дипломате. Но... Спикер резко обернулся. Сердце его стучало. Лампочка в правом конце коридора замигала. "Здесь никого нет, все разошлись" — про себя сказал себе Спикер, "Ты становишься параноиком". Он наконец нашарил ключи и открыл дверь. Пройдя через небольшой кабинет Спикер плюхнулся в кресло и задумался. Коллекционер вроде как существует. Его задача узнать о нем как можно больше. С чего же начать? Может, порыться в архиве? Нет, он ничего не найдет, кроме сообщений о пропавших без вести. Максимум, коротенький рассказ, вроде того, что написал Корнелиус. Это никак не поможет в нахождении новой информации о нем. Но что же тогда делать? Не понятно. Ладно, утро вечера мудренее, подумал Спикер. Сейчас ему надо поспать, а завтра что-нибудь придумает. Спикер собрал вещи и направился к выходу, но... остановился. В коридоре была тишина, только гудела мигающая лампочка в конце коридора. Ну и что? Просто тишина. Но во всем здании никого, только спящий охранник на первом этаже. Спикер стиснул зубы и вышел в коридор. Он поворачивал ключ в замке, как вдруг... Спикер повернулся вправо. Никого. Тишина. В спешке закрыв дверь, Спикер быстрым шагом отправился к лестнице вниз. Да что с ним такое? Он уже раз двадцать приходил в свой отдел глубокой ночью и все всегда проходила гладко. А сегодня почему-то им овладела странная тревога. "Я точно становлюсь параноиком" — подумал Спикер. Он ступил на лестницу, как вдруг... та лампочка, что мигала в конце коридора лопнула. За ней вторая, чуть ближе. Третья. Противоположный конец коридора погрузился во мрак. Спикера с головы до ног ледяным душем окатил ужас. Когда лопнула пятая лампочка, Спикер кубарем скатился по лестнице и бросился наутек. На темной, безжизненной улице страх отступил. Специалист по особым вопросам двинулся к своему дому.

На следующее утро Спикер проснулся поздно — лег он в три часа ночи. Приготовив себе скудный завтрак, включающий в себя яичницу из трех яиц и чашки обжигающего кофе, Спикер развернул газету и тут же поперхнулся кофе, которое он в тот момент пил. На первой странице было написано — "Таинственное исчезновение Кемберли Корвелл, жены Уильяма Корвелла, банкира крупнейшего банка Эквестрии Омега-банка. Как сообщает мистер Джейсон Хаверф, дворецкий резиденции Корвеллов, Кемберли собиралась отправится на званый обед к Майклу и Джудит Маерсам. Когда она стояла в дверях, она сказала, что мистер Хаверф свободен и может идти. Тот поднялся в его комнату и больше не видел миссис Корвелл. "Вполне возможно, что это похищение с целью выкупа и с Уильямом Корвеллом похититель или похитители еще свяжутся", — заявил шеф полиции: "Мы постараемся распутать это дело".

Дальше Спикер читать не стал. Его трясло. Он не сомневался, что это был коллекционер жизней. Но теперь, когда его заказчик мертв, (а Спикер в этом не сомневался) стоит ли продолжать это дело? Раньше, его побуждало то, что он обязан найти ответ на этот вопрос. Но теперь...

Спикер вошел в министерство здравоохранения, где собственно и находился отдел по особым вопросам. Но он не пошел в свой отдел, там ему нечего было делать. Он отправился к управляющему. По дороге он проходил по своему коридору и увидел пони, которые вкручивали новые лампочки, вместо лопнувших старых. Кабинет управляющего находился на третьем этаже.