Библейские монстры

Глава II

Вернувшись домой к Адамсу, я обнаружил Твайлайт перед двумя книжными полками в конце комнаты, ее глаза методично обводили корешки. Я подошел поближе и увидел, или подумал, что увидел каплю слюны на ее нижней губе. Она протянула копыто к Сагам Исландии, остановилась, чуть не коснувшись первых двух томов, и убрала копыто.

— Можешь смотреть эти книги, — сказал я, — просто не трожь те, что с крестами.

Она повернулась ко мне, — А что в них особенного? – ее тон был не дерзким, но серьезным.

— Хороший вопрос, — ответил я, — Иногда мне нравится их читать – у меня и самого есть копия. Но некоторые люди… они очень раздражительны, когда дело заходит об этих книгах. Долго объяснять.

Она повернулась обратно к полке: — Связанно ли это с тем, что у него несколько копий?

— Вроде как. Это очень старая книга, со многими… переводами…, — пока я говорил это, у меня в голове мелькнула какая-то кажущаяся важной мысль. Но когда я попытался ее уловить, она испарилась, словно тухнущая перед порывом ветра спичка.

— Что случилось? – Твайлайт, должно быть, заметила мое задумчивое выражение лица.

— Ничего. Я просто подумал – ты можешь читать на нашем языке, так? И говорить на нем.

— На самом деле, — сказала она, — я как раз задалась вопросом, откуда вы знаете мой язык, — она постучала по голове копытом, ее лицо – маска концентрации, — Может быть, это как-то связано с моим заклинанием. Такое может случится с определенной сложной магией, которая не так хорошо задокументирована. Твой друг, эмм…

— Адамс, — сказал я.

— Адамс…, — когда магический портал открылся, он был поблизости, — она начала ходить кругами, снова размышляя вслух, — Может быть, заклинание перенесло его знание языка в мой мозг? Было ли это причиной использования такого большого количества энергии? Имеет смысл включить нечто подобное в заклинание – не очень приятно было бы отказаться в совершенно незнакомом месте без знания языка. Старсвирл, ты воистину был гением.

— Но почему тогда Адамс ничего не заметил? Он же спал, конечно. Он сказал, что нашел меня прямо после пробуждения. Да, все логично.

— Слушай, — сказал я, — насчет него…

— Да? – должно быть, она почувствовала тревогу в моем голосе, потому что небольшая складка волнения снова показалась у нее на лбу.

Я отступил от Твайлайт и опустился в кресло Адама, чтобы не выглядеть столь угрожающе, – Ты должна кое-что знать – он тебя боится.

Твайлайт прикусила губу, — В той книге что-то говориться о единорогах, да? – это не было вопросом.

— И драконах, — сказал я, — и многих других вещах.

Она снова взглянула на полку: — Что конкретно там написано?

— Все, что я помню – это то, что драконы – злые, — я наклонился вперед, — И ты правда встречалась с ними? – я не смог удержать нотки благоговения, прокравшиеся в мой голос.

Она кивнула, — Наверно, мне не следовало ничего говорить. Я должна уйти так скоро, как только смогу. Я его оскорбила, и, ну…, — она замолчала.

— Ты его боишься так же, как он боится тебя.

— Это поможет?

— Не думаю, что он бы тебе поверил, если бы ты ему это сказала.

Твайлайт уселась на пол, ее уши опустились, — Я не могу на него злиться, — сказала она, — Я знала многих пон-гхм, людей, которые сильно вбивали себе в голову какую-нибудь идею и отказывались быть разумными и рациональными. Да и не может кто-то с коллекцией книг быть настолько плохим.

— Знаешь, вы бы поладили друг с другом, — сказал я, — если ты настолько любишь литературу, — это было правдой, и я не мог не почувствовать укол грусти. У Адамса не было много друзей.

С кухни раздался грохот ширмы. Адамс зашел в комнату.

Две пары глаз последовали за ним. Он не обратил на нас внимания.

Адамс подошел к одному из ящиков, открыл его и вытащил длинный нож.

Флуоресцентный кухонный свет отражался от его края.

Адамс повернулся к холодильнику, открыл его и вытащил пакет с морковью. Затем он положил пару морковин на разделочную доску и начал их крупно резать.

Я выдохнул, осознав, что все это время задерживал дыхание.

Адамс положил морковь на тарелку и поставил ее на стол вместе с чашкой воды. Он повернулся и направился в подвал, вход в который лежал между кухней и вестибюлем.

Повисла тяжелая пауза.

Твайлайт встала и подошла к столу.

— Думаю, это хороший знак, — сказал я, следуя за ней.

Она кивнула и подняла одну морковь тем самым странным телекинезом, который использовала раньше. Адамс не очистил шкурку, но, если эти и волновало Твайлайт, она этого не показала.

— И все-таки, сказала она, откусывая морковь, — Я все еще считаю, что мне следует уйти как можно скорее. Мне очень жаль это говорить, но, если я ничего не знаю о местных людях, а они что-то знают о единорогах и уже все для себя решили…, — она левитировала чашку и сделала глоток, прямо как человек из кружки.

Но мы же ничего не знаем, подумал я. Ничего из того, что Твайлайт нам рассказала, равно как и ничего из ее прочих слов и действий не соответствовало ни одной мифологии, о которой я знал. В самом деле…

Меня озарило, и щекочущая задворки моего подсознания мысль внезапно стала ясной, — Прости, Твайлайт, — я поднялся и поспешно направился в комнату, где Адамс держал свой почтовый ноутбук.

---

— Она не из Библии.

— Что?

— Вот, посмотри.

Я нашел Адамса за верстаком в подвале. Он листал Библию и вчитывающегося в страницы под светом переносной лампы. Подняв ноутбук повыше, я указал на нужный параграф.

— Здесь. Перевод Короля Якова – неправильный. Слово “Ре’ум” переводится с иврита как “Тур”. Туры были подвидом крупного рогатого скота.

Адамс промолчал в ответ, но посмотрел на экран, читая и перечитывая параграф снова и снова. Уголки его губ опустились вниз. Несмотря на все, мне было его немного жаль.

— Ну, — наконец сказал он, — Она – определенно нечто, — в его словах не было ни толики позитива.

Я решил довести мысль до конца: — Значит, нет причин для никакого неприятного поведения.

— Я не говорил, что были какие-то причины, — проворчал он, словно раздражаясь от необходимости объяснять очевидное.

Книга на верстаке осталась открытой, и он опять повернулся к ней, продолжая листать страницы.

— Думаю, я разрешу ей остаться в моем доме, — сказал я, — пока она не сможет уйти.

Адамс выглянул в небольшое окно подвала, установленное прямо над землей: — Погода еще плохая.

---

Мы с Твайлайт выступили в бурю, и я уже принял привычную позицию, готовясь противостоять ветру. Внезапно мелькнула пурпурная вспышка и я оказался внутри прозрачной, светящейся сферы, отражающей ветер и дождь. Сбитый с толку, я взглянул на стекающие по внешней поверхности сферы капли дождя и перевел взгляд на Твайлайт, рог которой был объят светом.

Она улыбнулось в ответ на мое озадаченное выражение лица и махнула копытом: — Вперед?

— На станции нет запасных жилых помещений, — говорил я, шагая вперед, — но эти дома были построены для семей, так что места достаточно. У меня всегда есть запасная койка и пара покрывал на случай, если кого-то нужно на время приютить.

— Спасибо большое, — сказала она, — А что это там? – из постройки около моего дома издавалось низкое гудение.

— Моторное отделение.

— А что за моторы?

— Дизельные.

— Никогда о таких не слышала, — на кивнула на здание, — можно на них посмотреть?

— Тебе придется договориться с Адамсом, — сказал я.

Твайлайт не стала настаивать.

Когда мы заходили в мой подвал, Твайлайт все больше и больше уменьшала сферу, словно складывая зонтик перед тем, как зайти в дом. Внутри она осмотрелась, разглядывая оборудование и разный мусор, расставленный около стен и под лестницей: верстаки, куски древесины, прибившиеся к берегу деревянные обломки и прочее.

— Как интересно, — сказала она, — у нас есть очень много таких же инструментов, — Твайлайт указала на опирающуюся о стену кувалду, — но ваши, конечно, побольше.

— Ты не замерзла? – мне только пришло в голову об этом спросить.

— Немного, — сказала она, поворачиваясь ко мне, — А что?

— Запасная одежда тебе не подойдет. Но, полагаю, вы обычно ходите голыми.

— Твайлайт приподняла бровь, — тут так не принято?

Я задумался на мгновение, размышляя, как ответить, — мы всегда носим одежду, — сказал я, — кроме случаем, когда мы умываемся или… делаем вещи, которым одежда могла бы помешать, — я никогда не мог комфортно говорить о таких вещах. Взглянув на лестницу, я жестом попросил ее следовать за мной.

Мой дом был похож на дом Адамса, но поскольку мое жилище было построено на небольшом холме и не так сильно тонуло в земле, с первого этажа открывался отличный вид на окрестности Кук Поинта. Но сейчас снаружи был виден лишь стучащий по окнам дождь и крутящиеся во тьме раннего утра огни маяка.

Глаза Твайлайт просветлели, когда она увидела почти полностью заставленную книгами полку возле самого крупного окна и морские карты, покрывающие почти все стены. Она повернулась ко мне с выражением, словно говорящим: “Можно, пожалуйста?”

Не сдерживай себя: — сказал я.

Она подошла к полке и обвела взглядом книги, словно голодающий меню ресторана: — Имеет смысл, что у смотрителей маяка есть личные библиотеки.

— Без них в этом месте разум застаивается, — сказал я.

Книга в твердой обложке засветилась пурпурным цветом и подлетела к моей гостье.

— “Убить пересмешника”, — сказал я, — хороший выбор. Адамс отдал мне эту книгу после того, как сам ее прочитал.

Пересмешник все еще парил рядом с головой Твайлайт, когда та повернулась и ответила, — Он ведь не такой злой, каким кажется, да?

— Когда ты хорошо его узнаешь – нет, — сказал я, — у него просто есть парочка тараканов, — в этот момент усталость от тяжелого дня внезапно навалилась на меня и я оперся рукой о дверной косяк, — Эм, слушай. Уверен, ты устала, и моя смена не начинается до полудня. Я подготовлю тебе койку, мы пойдем спать и решим все остальное в течении дня.

— Отлично! – сказала Твайлайт, — Какое облегчение. Я уже начала бояться, что в этой части этого мира нет дня.

Я усмехнулся по пути в запасную комнату. В глубине души я задался вопросом, не была ли моя гостья сном или галлюцинацией, которая исчезнет к рассвету.

Через несколько минут все было готово, и я пожелал Твайлайт хорошего отдыха. Она поставила копыто на койку, замерла и повернулась ко мне.

— Слушай, — сказала она, — эм… я не знаю, как вежливо это спросить, но как вы себя называете? В смысле, ваш вид.

— Человек, — ответил я.

— Человек…, — она опробовала слово, — Спасибо. Это не давало мне покоя.

Несмотря на свое изнеможение, дойдя до своей кровати в конце комнаты в коридоре напротив, я обнаружил себя бодрым. Я включил лампу, стоящую на прикроватном столике. На нем лежало шесть книг, и моя рука случайно опустилась на самую большую из них, с крестом на обложке. Я открыл случайную страницу и прочитал первые попавшиеся строки.

…и я услышал одно из четырех животных, говорящее как бы громовым голосом: “иди и смотри”. Я взглянул, и вот, конь белый, и на нем всадник, имеющий лук, и дан ему был венец; и вышел он как победоносный, и чтобы победить.

Я закрыл книгу. Выключил лампу. Я лежал в темноте, прокручивая события последних часов у себя в голове.

Произошедшее было очень сложно осознать. В такой короткий промежуток времени все, что я знал, перевернулось с ног на голову, и я не мог решить, стоит ли мне тосковать по простому и понятному прошлому, или смотреть с ожиданием в будущее. Как бы то ни было, оно обещало быть интересным. Но сейчас я должен был ждать, и это было самым худшим. Я сомневался, что вещи смогут вернуться на круги своя, но не был до конца уверен и в этом.

Не было никакой разумной причины бояться мою гостью, но, находя себя в темноте и полном одиночестве со своими мыслями, я пожалел, что на двери моей спальни нет замка.