Надзор
Любовь и бумажник
«Спектра» неспешно катилась по асфальту Нового Арбата. За стёклами проносились снежинки, вслед за воздушным потоком облетая автомобиль. Два часа ночи — в почти никогда не спящем (разве что утром в воскресенье) городе обычно на улицах всё ещё много машин, но ночь со вторника на среду была достаточно тихой.
Тихо было и в салоне — наговориться вполне успели за вечер. Руль плавно покачивался под копытами Второго, педаль газа висела почти неподвижно в сиреневом облачке.
Моргнул «треугольник». Первый слегка потянулся в кресле и скользнул пальцем по ЖК-экранчику, разворачивая голоинтерфейс. В углу мигала привычная метка вызова. Контроль.
— «Москва» на связи, говорите, Контроль.
— Экипаж «Москва», у вас в районе отклонение малого уровня с возможным развитием, ветвление 50-80 личностей. Видимо, лишний фактор. Место — Москва, Бородинский мост. Время — 2:30 плюс-минус 15 минут.
— Приняли, Контроль.
Второй кивнул и, прикинув дорогу по памяти, стал сворачивать на набережную. Время есть, да и близко совсем. Первый развернул рейты, на которых уже была метка Контроля — несколько фиолетовых нитей, сойдясь в ней ползли вниз, сплетаясь по пути снижения со многими другими. Да, в мировом масштабе, да и в масштабе города, мало бы кто заметил… Но на то она и рутина — каждый кирпичик держит общую стену. Стену судеб.
Иннокентий стоял на мосту, облокотившись на перила моста. Река не замёрзла, но была достаточно холодна, чтобы быстро охладить тело, на Иннокентии было достаточно одежды, чтобы, пропитавшись ледяной водой, потянуть его ко дну.
Вообще, конечно, любовь — это дело наживное. Да и не первая она была у него. И не последняя. Была бы. Да и расставание было вполне обыденным: «Извини, но мы не можем быть вместе» — да, вот так, без объяснения причин… но голосом, услышав который, понимаешь: ты не хочешь слышать причины.
Впрочем, её он любил уже за гранью обычной влюблённости (или так ему по крайней мере казалось), но это уже не имело особого смысла.
Не имело смысла вообще ничего.
Потому что он собирался устроить ей настоящий романтический вечер — и тот небольшой, но очень уютный, пусть и достаточно дорогой ресторанчик подходил идеально и, что совсем было редкостью, работал круглосуточно.
Потому что в запале он взял все свои небольшие сбережения — всё, что мог накопить за полгода оператор техподдержки.
Он взял наличные.
Он сложил их в бумажник.
И, выйдя из очередного перехода, он понял: бумажника нет.
Кеша не был уверен, когда он остался без денег и всех документов, включая проездные, страховой полис и водительские права — а паспорт он и так отвык брать с собой. Непременная горечь разрыва и так позволяла в первые минуты подойти к нему ещё в ТЦ, запустить руку в карман куртки и спокойно вынуть бумажник — он и глазом бы не повёл. Дальше были бесконечные подземные переходы Киевской — конечно, не Три Вокзала, но тоже «бойкое» место. В общем, сейчас он был без денег, документов и любви. И это виделось ему концом жизни.
И ему дико, неотвратимо, хотелось реализовать его физически.
— Кажется, это он.
— Где?
— Да вон, в пуховике. У перил.
Второй кивнул и, включив «аварийку», затормозил посередине моста — прямо рядом с перилами. Вообще им, видящим судьбу и удачу наперед, подобное везение было неожиданно — Его Величество Случай смилостивился над полевыми юристами и набитый деньгами и крайне полезными документами бумажник, лежа в почти пустом переходе на полу, оказался незамеченным — впрочем, для большинства «обитателей» перехода в это время был неиллюзорный шанс, нагнувшись за бумажником, уже не встать сегодня, а то и очнуться в отделении.
— Молодой человек! — окликнул парня Первый — Это не ваш бумажник, случайно?
«Это не ваш бумажник, случайно?»
В этот момент у Иннокентия подпрыгнуло от радости сердце. Впрочем, радость быстро сменилась подозрительностью — потому что весьма странно, когда потерянный буквально полчаса назад кошелек возвращают двое — один коротко стриженый, в кожаной куртке, выглядящий как типичная мелкая криминальная сошка либо как молодой опер новоиспеченной полиции (а есть ли реальная разница?) и второй, с такой же стрижкой и в небрежно надетом, но явно дорогом костюме — тоже напоминает опера, но уже скорее из какого-нибудь ФСБ. У обочины стоял, мигая аварийкой, недорогой корейский седан. В руках у «мента» был его, Иннокентия, бумажник.
— Не уверен. А что, с ним какие-то проблемы?
— Да нет, ничего. Просто вернуть, — улыбнулся «гэбист». Улыбнулся весьма открыто — такой улыбки обычно от них не ожидаешь.
— Покажите мне его.
«Мент» подошёл ближе и развернул бумажник, включая отсек для денег. Всё было на месте. Нет, так не бывает.
— Что там, героин? Или что посильнее?
«Сотрудники» изобразили удивление. Как будто не ожидали вопроса. Ага, нашли лоха.
— Просто выбросите его в воду.
— Простите?
— Вы же меня слышали? Выбросите его в воду. Мне не нужны проблемы. Либо я брошусь сам.
Кеша запрыгнул на перила моста и сел на них. Он блефовал — при них бы он точно не бросился. Эти вытащат сами любого, а не вытащат — так спасателей вызовут. Правда, моральная усталость вполне могла его заставить исполнить угрозу против собственной воли.
— Пожалуйста, не делайте этого. От вас многое зависит.
— Что от меня зависит? Кому-то не подскажут, что в окошке с единственной кнопкой «OK» надо нажать на «OK»?
Лёгкое головокружение. Парень качнулся за перила, но усидел. Дальше он вряд-ли выдержит, но, наверное, оно и к лучшему. Всё быстро закончится.
В глазах «гэбешника» промелькнул ужас. Ужас, которому верилось, который скрывался, но вырвался. Да, явно молодой. Он нервно взглянул на «мента» и чуть нервно вопросительно кивнул. «Мент» на секунду замялся, но всё же кивнул. Твёрдо кивнул.
Видимо, будут «брать».
Однако ни один не сдвинулся с места. И — Кеша не был уверен — но ему показалось, что голову охватило лёгким искристым сиянием — оно как будто состояло из мельчайших розовых искр. И сразу стало ясно: эти люди просто хотят вернуть деньги, а даже ести там что и есть — можно осмотреть кошелёк и быстро выбросить ненужное. Впрочем, они даже не придвинулись. А раз остались сбережения — будет на что жить. Да и зачем их сразу тратить?
Кеша спрыгнул с перил. Впрочем, элементарная осторожность не помешает.
— Впрочем, что это я… Передайте мне кошелёк, пожалуйста, только на вытянутой руке. И спасибо, что вернули.
Он принял кошелёк и быстро осмотрел. Ничего не пропало, и вроде ничего лишнего. Два «сотрудника» сразу развернулись и пошли к машине.
— Ребят, может, вам за помощь тыщу дать?
«Фэесбешник» только отмахнулся.
— Веди ты. Думаешь, это просто?
— Да я понимаю. Ну, Второй, теперь нам отписываться. Хоть ты и мастер в этом.
— Ну так… — Второй кивнул себе на круп. Сиреневого цвета облачко. Особый талант.
Первый запустил двигатель, Второй провёл копытом по аудио. Развернулся интерфейс. Второй вызвал Контроль.
— Новембер-36-Браво-Хотел-контроль, говорите, «Москва».
— Говорит Москва — усмехнулся Первый, — Ситуация на Бородинском мосту разрешена.
— На датчиках видны следы нестандартного вмешательства.
— Так точно, Второй применил вмешательство в сознание малой степени. Слегка приглушил подозрительность. С моей санкции, разумеется.
— Приняли, «Москва». Продолжайте дежурство. Проверьте Красногорск и вообще сектора Рижского направления, там второй день какие-то помехи…