Ноктюрн на ржавом саксофоне

Глава 22. Чужаки.

Фэт тяжело дышал, облокотившись передним копытом на дверь. Только что он с силой захлопнул ее перед носом у незадачливого Серва. Тяжелый хруст и звук скатывающейся туши. И громкие крики.

«Сезон увольнений открыт», — тяжело усмехнулся Фэт, поправляя рубашку. Черта-с два! Он найдет виновного рано или поздно. Точнее уже нашел. Роттериан – кто еще мог убивать пегасов? Естественно, пока он за решеткой – не будет ни одного убийства. Что подтверждается уже неделей наблюдений. Фэт пытался скрыть от самого себя чувство беспокойства, постепенно заливающее его. Тихо трещал камин… Фэт не любил пить, но позволить себе бокал вина в тихий вечер – это магия. Тихие скрипы кресла качалки, в такт поблескивающему пламени. Скрип-скрип. Скрип-скрип. Фэт закрыл глаза и глубоко втягивал воздух, расслабленно нежась на стуле. Скрип-скрип. Скрип-скрип.

Открытые глаза. Откинутый стул и резкий скачок к тумбочке, пистолет, наручники, огляделся и замер на месте.

Дома у начальника полиции отродясь не было кресел качалок.

Флаттершай проснулась первая. Неловко высвободившись из объятий Роттериана, она испуганно огляделась. Подвал, склизкие стены, приоткрытая дверь. Значит прошло не так уж и много времени, йей. Часа два-три. Легонько пошевелила незадачливого пегаса. Тот даже не почувствовал усилий мягких копыт. «Т-ты… Ты хочешь его спасти? Да». Зажмурилась. Тык.

— Ой-йей! – Ротериан вскочил как ужаленный, дико озираясь по сторонам, и тут же упал, подкосившись на одно копыто.

— Нет, нет, что я…

— Все в порядке.

— Но я… — растерялась Флаттершай и спрятала мордочку в копытцах.

— Я же ска…зал, все в п-порядке. Идем отсюда.

Черный пегас еле передвигался от истощения, когда они выходили из злополучного подвала. В луже около стены отразились чьи-то кроваво-красные глаза. Раздалось тихое шипение – где-то прорвало водосточную трубу.

— Флаттершай… Нам нужно поговорить.

— …

— Но сначала уйти из этого чертова участка и нормально поесть.

— Д-домой?

Роттериан взглянул в искрящиеся светом глаза Флаттершай. Давно он не видел такой искренней радости. Он уже и забыл, что значит – видеть ее счастливой… Нежно провел крыльями по гладкой шее.

— Домой.

Из пустого полицейского участка стремительно вышли две фигуры. Был уже день – улицы Триксвилля пустовали. Фигура побольше, еле передвигалась, постоянно опиралась крыльями на боле хрупкую. Та немного кривилась от тяжести, а большая все шептала и шептала ей что-то горячо на ухо…

— Выходи. – Фэт дернулся от комода, слыша нарастающий скрип. Он сам не привык играться – и ненавидел, когда это делали с ним. Откуда мог проникнуть преступник? Окно? Да вроде закрыто. Дверь – тоже. Камин вообще подожжен и пламя верно греет сейчас его спину. Черный ход, но про него знает лишь он, да…

— Роттериан, выходи! – проорал Фэт, взяв в копыта увесистую вазу. В пистолете не было пуль, а ему очень не хотелось оказаться совсем безоружным. – И меня убить задумал? – дерг, дерг. Глаза метались от прохода в спальню, к виднеющемуся окну на кухне. Хоп, трррск, вжухх. А вот и пистолет заряжен. Можно действовать. Роттериан никогда не отличался хорошей стрельбой. Несдержанный. Фэт аккуратно пошел к спальне. Открыл дверь и… Жжухх.

— А НУ БЫСТРО ПРЕКРАТИЛ, СУКА! – Фэт резко обернулся назад, задев столик. Стеклянный бокал упал и разбился. Фигура в капюшоне в отражении… Или только показалось.

— …али…. стали…

— Что? – с кухни доносился неясный шепот. Начальник полиции замер, пытаясь расслышать что происходит, но тщетно. Фэта как будто оплетали звуками, легкими движениями, словно все черти ада решили заглянуть к нему на огонек, но перед этим... Взмах плаща у камина. Боковое зрение не может врать! Прыжок!

ТРЕСССК‼‼ БУММММ‼!

Фэт снес цветочный горшок справа от камина. Двое?! Один шепчет на кухне, второй бегает по полу-темной комнате?! Надо было срочно что-то делать, но страх по миллиметру охватывал Фэта.

— С этого момента веду огонь на поражение! – угрожающе крикнул Фэт. Опять он был зажат между камином и пугающими выходами – только что-то было не так, на этот раз.

— …адо …надо....

— ВЫХОДИ, ЧЕРТ ТЕБЯ ДЕРИ!

Фэта била дрожь. Рубашка липла к шерсти, невозможно было держать пистолет прямо. Выстрел на кухню. Звуки не прекратились. В спальню. Нет реакции. Громкий треск за самой спиной. Фэт широко открыл глаза и очень не вовремя понял, что именно было не так. Огонь. В последнюю секунду он прислонился копытом к кирпичной кладке. Ледяной холод. Камин, пару минут назад весело трещавший, был затушен.

— НУ УЖ Н….

Тень кубарем вылетела из камина, сметя Фэта и отлетев к дальней стенке. Но тот смог удержать равновесие.

Бах! – пуля попала в полу плаща, но фигура резко вскочила и дернулась на кухню.

Бах, бах! – выстрелы вслед прозвучали с секундным отставанием. Фэт затаил дыхание, но все еще слышал какое-то шевеление.

— Выходи и я не выстрелю.

Плащ выглянул из дверей.

«Думаешь, я куплюсь? Нашел кого разводить на патроны», — лихорадочно шарил по карманам Фэт.

— Эй, Рот, выходи, я не буду стрелять. Я понял, что это не ты преступник, — даже сам Фэт слышал фальшь в своем голосе. «К Дискорду».

— Как хочешь. учти, смерть будет быстро…

Фэт тихо подбирался к кухне, когда фигура резко выскочила из нее и понеслась с намерением выбить пистолет. Но, Фэта не зря назначили начальником полиции. БАХ! И последний патрон влетел в цель, точнее в копыто тянущееся за пистолетом…

— Мпффффф, мпффффф!

На полу валялся, судя по всему, какой-то земной. Не Рот? Не может быть… Фэт подошел к силуэту, перезарядил револьвер и направив его на голову, аккуратно перевернул фигуру. Капюшон спал.

— Ро..чтоооо?!

Черное окончание мордочки было скованно какой-то магией – говорить явно было невозможно. Фэт опустил пистолет, округлившимися глазами смотря на гостя. Точнее…

Часы начали бить двенадцать. Сине-белый магический кляп медленно сполз с лица.

— ЛЯГАТЬ ЛУНОЙ ТВОЮ КРОВАТЬ, КАКОГО ЧЕРТА ПРЕШЬ СТРЕЛЯТЬ?!

Точнее гостью.

На полу перед камином, так и не сумев выбить пистолет, с пулей застрявшей в копыте валялась Зекора. Похудевшая, осунувшаяся, кричала она сейчас на ура, ярко горя сапфирами обиженных глаз.

— НЕТ НУ СМОТРИ КАКОВ ХИТРЕЦ, ДВА ДЮЙМА ВВЕРХ И МНЕ ПОНЕЦ, ЗАЧЕМ ТЫ Ш…

— Тихо Корри, тихо… Сейчас принесу бинт. – Фэт как бы видел свои движения со стороны, наверно от шока. Вот он отходит от зебры валяющейся в гостиной, идет на кухню, достает бинты, обезболивающее и перекись водорода, идет и покадрово, будто в замедленной съемке, обматывает копыто Зекоре. Под тяжелым укоряющим взглядом, помогает ей проковылять до дивана, сам садится на кресло напротив. Ждет. Зебра внимательно смотрит на свое копыто, изредка бросая взгляды на незадачливого полицейского, потом тихо-тихо что-то шепчет над сумкой, оказавшейся под складками плаща. Достает корешки странного вида – будто иссохшие органы животных, два пучка трав и головку чеснока. Разматывает бинт. Тщательно втирает чеснок в копыто, с каменным лицом. Нет, показательное истязание дало сбой, Зекора все же скривилась от едкого чеснока, впивающегося в кровь. Пучки трав сверху. Еле слышный шепот на каком-то наречии. «… тар касс…. сап-пас…». Ловким движением надавила на «орган» — выжала пару капель на травы. Зеленые стебли незначительно поменяли цвет, будто намокли насквозь, и накрепко приклеились к ране. Легкая судорога прошла по копыту, на лице Зекоры появилось удовлетворительное выражение. Зрачки к зрачкам, быстрый взгляд.

— Я полагаю ты не прочь, узнать почем тревожу ночь?..

— Да, было бы неплохо.

— Коль уклонилась я от пуль б, то рассказала бы про тульп…

— Туль?.. – Фэт заикнулся на полуслове, увидев вскинутое копыто и слишком суровый, для такой няши, взгляд.

-… Но для таких как ты растяп, сначала про побег и кляп…