Fallout : New Canterlot

Глава 17

Глава 17

Найти доктора в этом наборе построек, косящих под город, не составило труда – он был в одной из палаток с изображением креста, находившихся около центра сего скопления зданий. Как только группа уложил Фреш на носилки – доктор бегло осмотрел её.

— Ну-с, болезные вы мои, это вам выльется в тысячу крышек, не меньше.

От такой суммы у Фениты даже заскрипели зубы. Ещё бы, за эти деньги вполне можно позволить себе тяжёлый валын, пусть и подержанный.

— Доктор, а вы случаем ли не обнаглели? – спросила пегаска, совладав со своим голосом, чтобы он не дрожал от закипающей внутри злости.

— Думаю, нет – спокойно ответил тот – всё-таки, мне надо кормить семью, а ваша подруга, как я погляжу, сейчас не в том состоянии, чтобы терять время. Тысяча крышек, не меньше.

— А что если у нас нет таких денег? – спросил Тано – вы просто оставите её умирать на вашем столе?

— Нееет, вы что? Я же не изверг какой-то. Просто в качестве платы я возьму… ну, скажем, её почку.

— Да вы извращенец, док! – вскрикнула пегаска.

— Эй- эй, я же не собираюсь её убивать, просто предлагаю доступный вариант. Лучше прожить на несколько лет меньше отведённого, чем погибнуть прямо сейчас, да это даже при условии, что до данного момента ей не разнесёт бошку какой-нибудь пьяный верзила с пустоши.

— Эй, подбирай слова, иначе зубов не досчитаешься – встрял зебр.

— По-твоему я лгу? – удивился док, поправляя маску на лице.

— Хватит уже – тихо произнесла единорожка – если так надо, то почкой больше, почкой меньше – не велика беда…

— Ты дура что ли? Не вздумай соглашаться на предложение этого мясника! – запротестовала Фенита.

— Между прочим, мясника с высшим врачебным образованием – поправил её док.

— Не важно! Мясник – он и на Луне мясник!

— Народ, заткнитесь – произнесла Панацея, швыряя на стол мешочек со звонкими крышками – мне всё равно не на что их тратить.

— Ну-с, раз все трения улажены, то я могу приступать. Просьба посторонних выйти вон.

Операция прошла гладко. Этот доктор-тире-вымогатель отлично знал своё дело и сработал по всем правилам. Буквально через пару часов, когда Фреш-Де-Лайт оклемалась от скупой дозы обезболивающего, её жизни ничего не угрожало. На шее у неё была наложена мягкая повязка, не затрудняющая дыхание, под которой, острой болью при любом движении, отдавался след от раны.

— Хо-хох, милочка, вы уже проснулись – ответил док, что-то набирая на своём терминале. Сейчас, когда он не был полностью упакован в свой наряд, было видно, что это крепкий понь средних лет с местами седеющей гривой, бывшей когда-то пепельного цвета, а шкура чисто-белого цвета так сочеталась с его халатом, что иногда затруднительно было понять, где заканчивается шерсть и начинается ткань.

— Угум – кивнула единорожка, и тут же покривилась от боли.

— Славненько. Теперь запомни – я наложил швы на твои раны, так что постарайся, их не теребить, иначе они разойдутся, а это в твоём случае чревато смертью. По правилам, тебе нужно было бы пролежать около недели в больнице, но учитывая времена – это излишняя роскошь, так что просто не перенапрягайся и не ковыряй рану. Пока что это всё, думаю, перевязки сможете сделать и без моей помощи. А теперь брысь, у меня, помимо тебя, ещё куча больных.

Фреш тяжело поднялась с места и направилась к выходу из палатки, где её ждали остальные члены группы.

Остальных членов группы оказалось не в полном составе. Её сидели и ждали только Фенита с Тано. Панацея, как сказал последний, пошла прогуляться по городу, посмотреть окрестности.

— И что теперь? – спросила единорожка, буквально чувствуя, как при каждом мало-мальском движении швы на её артерии и коже взнывают, причиняя средней терпимости боль.

— А теперь надо найти нашу гулёну и отправиться к самому высокому зданию – ответила пегаска, кивнув головой в сторону длинного шпиля, возвышающегося на окраине города.

Синяя пони бродила по улицам этого городка. Жителей хоть и было не так много, как в Новом Кантерлоте, но всё равно народ казался ей массой, от того, что те постоянно пялились на неё. Конечно, увидеть двуногую пони с забинтованным глазом можно не каждый день, но хоть взгляды-то могли научиться скрывать. Возможно, горожане этого не делали от того, что считали её ослепшей на оба глаза, так как её механический глаз был не виден из под чёлки, а умение ориентировать в пространстве списывали на какие-нибудь обострённые чувства и прочую фантастическую дребедень. Как давно она не ходила одна. Панацея даже немного растерялась, когда поняла, что никого из её спутников рядом нет, но быстро взяла себя в ноги, напомнив, что сама может за себя постоять, если нужно. Постепенно здания редели. Магазинчиков, ресторанов и прочих построек, совмещавших в себе как место проживания, так и способ заработка, становилось всё меньше. Пони не хотелось даже заходить в подобные заведения, чтобы не травить душу. И действительно, что ей может там понадобиться? Оружие? Но его надо чем-то держать, а у неё даже нет рога. Одежда? Какой в ней смысл, если после первой же драки она превратиться в лохмотья. Вот затягивались бы дырки на одежде так же, как царапины на коже – тогда другое дело, а так – не катит. Взять снаряжение? Зачем, если у неё сейчас есть всё, что нужно. Купить еды? Смысл платить за то, что она может добыть сама. Да и вообще – на всё это у неё банально не хватит крышек, так что лучше вообще не задумываться на подобные темы, пока действительно не напоролась на то, что может ей понравиться.

Пони сама не заметила, как дошагала до побережья. Это был один из очищенных участков у кромки грязной воды. На нём можно было посидеть и пошвырять камушки в озеро, так как купаться всем, кроме гулей, в нём категорически не рекомендуется. Панацея уселась на песок и стала смотреть вдаль, размышляя о всём, что с ней приключилось за последнее время. Да, она слишком привязалась к этой малявке, от которой больше вреда, чем пользы. Да, всё было бы намного лучше, не встреть она её тогда в баре. Но, тем не менее, даже будь возможность отмотать время назад, синяя пони остановилась бы на том моменте, как они перебили свору радскорпионов, чтобы обойти ловушку и не потерять ноги с глазом. Получается, что она уже плотно сблизилась с Фреш для того, чтобы защищать и помогать ей, пока она сама не захочет уйти. Это было странное чувство, почти позабытое ей за последний год, но оно было неожиданно приятным. Будто внутри неё светила лампочка, излучающая теплоту, способные согревать не только саму Панацею, но и любого, кто окажется с ней рядом, а самое главное – ей хотелось согревать окружающих просто потому, что она может это сделать. Похоже, этот белокурый жеребёнок, действительно действовал на неё положительным образом, так как даже вспоминая все неприятности, которые из-за неё приключились – у Панацеи не получалось разозлиться на неё даже на мгновение. Перед взором тут же вставало её наивное лицо с большими зелёными глазами, и вечно поднятыми, как будто в постоянном вопросе, бровями. Лицо было таким по-детски искренним и наивным, что заставляло улыбнуться и прижать к себе, вместо того, чтобы огреть копытом по затылку.

— Видимо, я раскисаю – прошептала Панацея, пинком задней ноги посылая камушек в озеро.

Троица нашла Панацею всё на том же месте. Она продолжала сидеть на берегу озера, иногда пиная в него камушки.

— Эй, четыре пятых, нам пора идти, так что оторви свой зад от земли и давай сюда – прокричала ей Фенита, как только подошла поближе.

— Уткнись, недопЕгас – ответила ей Панацея, поднимаясь с места.

Фреш хотела было, что-нибудь сказать, но после передумала, решив, что не стоит перенапрягать в очередной раз свою рану, к тому же она уже начала привыкать к постоянным перепалкам этой пары.

— Что ж, раз все готовы, то пошли – скомандовал зебр, показывая копытом на длинный шпиль здания, возвышавшийся где-то на окраине. Это здание действительно можно было назвать самым высоким, но этого титула оно достигало лишь длинной, как спокойная жизнь, крышей, рвущейся куда-то в небеса, почёсывая своим кончиком животы проплывающих мимо ядовитых туч.

Приблизившись к этому зданию вплотную, Фреш с удивлением оглядела его. Это была интересная помесь постройки старого мира и наращивания в стиле нового. Стены из красного, потёртого временем и войной, кирпича резко контрастировали со стальными железнодорожными балками, которые составляли каркас надстроек. Стены были сотворены из различных фанер, стальных листков и кое-где даже шкур диких животных, в общем, создавалось впечатление какого-то наружного хаоса. Единственная дверь этого здания была деревянной, обшитой стальными пластинами и вырезанным сердечком на уровне глаз, что наводило мысль о самом большом сортире в Эквестрии.

Тано поднял ногу и постучался в дверь, от чего та, без какого либо сопротивления, раскрылась, приглашая войти внутрь. Отряд переглянулся и переступил порог дома. Внутреннее убранство этого жилища было на удивление упорядоченным, если можно так сказать. Все книги стояли на книжных полках, все цветочные горшки на подоконниках, вся мебель на своих местах. Складывалось впечатление, будто житель этого места не просто расставлял всё по линеечке, но даже использовал все доступные пособия на эту тему, например «Как расставить вещи, чтоб не запинаться об них ночью». У дома была лестница вверх, куда уже собрались было идти пони, но буквально перед тем, как они сделали первый шаг по направлению к ней, им навстречу спустилась фигура, полностью закутанная в одежду, и произнесла – Я рада, что вы нашли время заглянуть ко мне.

Партия вновь переглянулась, чтобы узнать общие впечатления об этой особе. Загадочная пони была одета в длинную накидку с капюшоном, под которым сформировалась какая-то неестественная тень, полностью скрывающая лицо пони, из которой торчал лишь кончик серо-сиреневого рога. Ноги и прочие части тела, которые накидка не могла скрыть под собой, были замотаны в серые полоски ткани, надёжно скрывающие под собой тело собеседницы, как алчный дракон прячет в пещерах свои сокровища. У этого единорога даже копыта, и те были скрыты от мира, что рождало определённый градус недоверия к такому скрытному лицу.

— Ну, что вам собственно от нас нужно – поинтересовался Тано, на всякий случай перейдя на вы – зачем нужно было посылать нам какой-то контейнер, который невозможно вскрыть?

— Ха-ха-ха, как много вопросов – ответила собеседница неожиданно звонким, для такой личности, голосом – я просто хочу предложить вам работу, а содержимое этого магического сейфа станем вам достойной наградой, я для этого его и послала, чтобы заинтриговать вас, логично же, верно? ВЕРНО?

— Эээ… логично – замялся зебр, немного смущённый маниакальным тоном единорога.

— Фух, слава сену, а то я уже перепугалась… – начала было бормотать единорог, но тут же вернулась в прежнее русло – так вот, я хочу предложить вам…

— Минуточку! – перебила её Фенита – перед тем, как мы хоть на что-нибудь подпишемся – хотелось бы увидеть твоё лицо.

— Зачем это? – не поняла собеседница

— Скажем так, мне трудно доверять пони, которая скрывает своё лицо. С этим аргументом согласились все, даже Панацея, которая обычно не считается с её мнением.

— Хм, в твоих словах есть логика – ответила единорог – но только предупрежу заранее, я не просто так скрываю свою внешность, так что будьте готовы и наберите мужества в грудь.

— Давай уже.

Закутанный единорог протянула переднюю ногу к капюшону и медленно сняла его. Всю группу тут же передёрнуло. Тано скривился в странной гримасе, выражающей одновременно и брезгливость и попытку оказаться вежливым, стараясь её не выдавать. Фенита чуть не выплюнула своё предложение на пол. Панацея почувствовала, как к горлу поднимается комок переваренной пищи, всей своей горечью норовящий выйти наружу. А Фреш в испуге потянулась было за своим пистолетом, но опомнилась быстрее, чем успела нажать курок и убрала его обратно. Действительно, под капюшоном у единорога было лицо, если его можно было назвать таковым, которое дало бы фору любому гулю с пустоши. Это была настоящая посмертная маска. На месте глаз у единорога красовались чёрные провалы глазниц, в которых бледным белым огоньком поблёскивал свет, шедший как будто из другого мира, таким далёким он казался, словно фара поезда на другом конце тоннеля. Носа и губ, как таковых уже не существовало, серая кожа с редкими сиреневыми волосками, обтянувшая кости черепа, даже без намёка на гриву и уши могла присниться только в кошмарах. То тут, то там сквозь сухую, явно мёртвую шкуру, просвечивали белые островки черепа, окружённые сползающими лоскутами. Нижняя челюсть этой единорожихи давно перестала крепиться к суставу и теперь просто зависла в воздухе, постоянно поддерживаемая магией, кое-как пряча в себе свисающий, как дохлая змея, язык. Это действительно было неприятное зрелище, после такого даже гули, с которыми они сражались на крыше, казались не такими уж и омерзительными, заняв место в этой шкале между страшными и жуткими. Видя реакцию партии, единорог вновь накинула на себя капюшон, спрятав своё лицо в явно уже магическую тень.

— Что же ты, расплющь меня поездом, такое – спросила Фенита, когда вся группа более или менее пришла в себя.

— Я пони.

— ДЕСЯТЬ РАЗ, БЛЯТЬ! Нормальные пони так не выглядят!

— А ты поживи с три сотни лет, каждый день впитывая магию из этого умирающего мира, тогда и возникай – явно обиделась собеседница.

— Ладно, положим хер на это — успокоилась пегаска, решившая, что раз этот монстр может обижаться, то не всё так плохо.

— Да, кстати, попрошу впредь не выражаться в моём доме.

— Ну уж извини, ты свою рожу в зеркале видела? Тут не то, что выражаться, тут себе глаза выколоть можно.

— Я похожа на мазохистку, держать зеркала дома? Хотя они бы дополнили общую картину моего интерьера…

— Ты вроде хотела дать нам очень высокооплачиваемую работу? – перевела разговор в другое русло Панацея.

— А, точно. Я просто сбилась с мысли, не так часто удаётся поговорить с кем-нибудь, кто не пускает в тебя пулю.

— Кстати, а почему именно мы? – спросила Фреш, которую уже давно мучил этот вопрос.

— Потому что у вашей группы наивысший процент выполнения этого задания в округе. Остальные, кого я посылала, не смогли справиться, так как действовали поодиночке.

— Минуточку, кто-то был ещё до нас? – спросила Панацея.

— Да, но, к сожалению, они не справились и погибли, так что вы сейчас девятые по счёту, кому я поручу это задание.

— И у нас как бы больше всех шансов? – скептически спросила пегаска.

— Ну, не совсем. На данный момент коэффициент вашего успеха составляет восемнадцать процентов, но его возможно повысить до двадцати семи.

— И каким это образом? – поинтересовалась Фенита.

— Удалить слабое звено.

Повисло молчание. Все знали, о ком сейчас идёт речь, так что Фенита помахала ножкой и сказала – Ну-с, слабое звено, думаю, ты можешь валить на все четыре стороны.

— Фенита! Нельзя так – тут же вступилась за Панацею единорожка – никто никуда не уйдёт, мы и так справимся!

— Хи-хих, ну, как знаешь, я лишь хочу выполнить это задание и взять награду. А кстати, что это будет?

— Ну, помимо содержимого сейфа, я заплачу вам полторы тысячи крышек сейчас и пять тысяч, когда выполните для меня задание.

— И ты не боишься, что мы возьмём аванс и скроемся? – удивилась пегаска такой щедрости единорожихи.

— Конечно нет, я смогу найти вас в любом месте мира, ты уж мне поверь – недобро прошептала собеседница, но тут же вернув нормальный тон, добавила – но ведь этого не потребуется, верно – улыбнулась она.

— Не переживай, если уж мы подписались, то доведём дело до конца – отчеркнул Тано.

— Прекрасно! – раздалось из под капюшона – тогда через десять дней встретимся около великого облака, со стороны столичных развалин – объявила единорог, стукнув одно копыто о другое.

— Минуточку, нам что, нужно будет проникнуть в Старый Кантерлот? – ужаснулась Панацея, вспоминая все рассказы про это место.

— Все подробности будут по прибытию, а пока вот ваши крышки – сказала она, телепортируя Тано завязанный мешочек – и да, подготовьтесь как следует, это будет опасное приключение.

Уже выйдя на улицу, группа начала обсуждать новое задание, эту странную единорожиху и просто, что дальше делать и как дальше быть. По всему было ясно, что отказаться они уже не смогут, так как зебр их окончательно подписал на это задание, где шансы выжить как минимум – невелики. Вот только по большей части на это не обращали внимание. Тано уже морально подготавливался к походу в облако и прикидывал, что может там понадобиться. Фреш просто радовалась новому приключению, хорошо хоть не скакала по округе, радостно вопя, хотя за это скорее следует благодарить её швы на шее, чем благоразумие их обладательницы. Фенита, похоже, смирилась с этим и просто предпочла плыть по течению, разбираясь с проблемами по мере их поступления, к тому же крышкам она была рада всегда. Вкупе с проданной одеждой у них на всех насчитывалось порядка трёх-четырёх тысяч, что было совсем неплохо, а по выполнению у них будет на ногах такие деньги, что можно позволить себе полгода спокойной жизни. И опять, только Панацее, как какой-то паршивой овце, совсем не нравилось предстоящее задание. Во-первых, шанс помереть был слишком высок, чтобы пойти на подобный риск. Во-вторых, если не получилось у предыдущих восьми пони или групп, не важно, почему они должны достичь успеха? И наконец, ей совсем не нравилась это полу-зомби единорог, которая послала их на задание. Если она такая сильная, что может постоянно поддерживать заклинания вокруг себя, то почему сама не сходит и не сделает то, что нужно. Да и вторая часть награды за задание, та, что хранится в этой коробочке из магического металла, наверняка она переходила из ног в ноги к каждой новой жертве этого заработка. Получается, что единорожиха ждала, пока все откинут копыта, и просто забирала её обратно? Тогда что помешает ей перебить их всех, как только задание будет сделано, и забрать всё себе? Слишком много непонятностей в этом деле. Когда синяя пони попыталась поделиться своими опасениями с группой, то её просто не хотели слушать, все были на своей волне, так что она почувствовала себя снова какой-то отщепенкой, случайной прохожей, увязавшейся за тремя друзьями. Что ж, не привяжись она так к Фреш-Де-Лайт, то давно оставила бы Фениту и Тано расхлёбывать эту кашу самим, но беда в том, что эта мелкая дурёха полностью солидарна с ними во мнениях, а оставить её Панацея просто не могла, чувствовала какую-то странную ответственность. Хотя почему странную? Она выполняет поручение бармена, который когда-то вынес её на спине из логова голодной смерти, так что это вполне естественное желание отработать должок до конца, пусть даже она потеряет при этом ещё две ноги. Именно так – решила про себя Панацея, предпочтя простой самообман реальности. Именно поэтому она плетётся за ними, заставляя себя терпеть дурное обращение со стороны пегасихи и не слышать то, о чём шепчется Фреш с Тано у неё за спиной. Да, именно поэтому.