Страстной бульвар

10. Сладкий привкус беззакония

Статью Квятковского, написанную в третьем городском СИЗО, естественно, завернули. Слишком много изобличающей правды, которую вовсе не обязательно знать. В стране все только наладилось, не стоит давать оппозиционерам новую пищу для митингов.

Стэйл Бискит торжествовал – наконец-то, все было как надо. Кто надо – сидит. Кто надо – вознагражден.

Было приятно наблюдать за лицами арестантов, когда судья в пыльном черном одеянии оглашал приговор.

Минюк (15 лет, с учетом дополнительных факторов) окаменел лицом, слушал молча и ни единой эмоции не читалось в его лице. Чисто статуя. Он даже как-то весь втянулся внутрь себя, будто желая уменьшить площадь соприкосновения с миром.

Ипатьев же наоборот, открыто улыбался, подмигивал судье, ободряюще кивал, словом, всем своим видом показывал несвойственную ему кротость и доброжелательность. Четыре года общего режима, за помощь оттого короткому и продуктивному следствию.

У Бискита был неимоверный соблазн поиграть с судьбой Квятковского в кошки-мышки, но дочь имела на этот счет другое мнение. Пришлось совершить бартерный обмен, который оказался Стэйлу очень даже выгодным.

Естественно, перед этим, он несколько раз подумал. Выпускать на волю такого опасного субъекта – простит ли ему это общество? До последнего он старался найти повод и не открывать клетку с золотым журналистом.

Последним шансом оставить все как удобно было бы всем – встреча Квятковского с его сообщником Ипатьевым, состоявшаяся за неделю до оглашения приговора. Запись разговора, увы, ничего полезного предоставить не смогла.

— Квятковский, запомни раз и навсегда – никогда не посыпай голову пеплом, который заготовлен для чужой головы. В данном случае, пепел наш. Нам и мучиться. Ты все сделал правильно.

Бискит вздохнул, и исправил приговор. Квятковского, удивленного сопливого мальца, выпустили из зала суда. Иди на все четыре стороны.

Мария уехала учиться в Нарву – там хороший университет. Отец настоял, что она сделает это, и она согласилась, при условии, что ее двуногий протеже останется на свободе. Так Дмитрий Квятковский, сам того не зная, поспособствовал усилению власти силовика Бискита над дочерью.

Какое-то время, он пытался ее найти, и Стэйл лишь ухмылялся, глядя на эти попытки. Он даже, вроде, немного восхищался этим твердолобым юнцом. Пока тот вдруг не смылся из страны в неизвестном направлении. Бросил институт, квартиру, множество работ.

Спустя несколько месяцев, в кабинет Бискита, на Лубянке, постучали.

— Мистер Бискит, беда.

— Что еще произошло, Милюков?

— Квятковский, — капитан Милюков был красный, как помидор – Квятковский…

Он не мог продолжать. Задыхаясь от возмущения, он положил на стол Бискита сегодняшний выпуск «Таймс».

Первая страница – огромные изобличающие буквы. Все, что только можно: документы, фотографии, доказательства.

— Он продал статью британцам. Это скандал!

Бискит откинулся на спинку кресла и заерзал на нем, прощаясь с должностью…