Чужая магия: Сонная реальность

4.

Клык коснулся кожи и легко рассёк её, извлекая первую каплю крови.

– Нет! – рог единорожки коротко вспыхнул и оттолкнул Рабидуса.

Тот отлетел, с грохотом опрокинув ближайший столик. Винил затравленно посмотрела в сторону подгулявших студентов, но те сидели, как ни в чём не бывало, глядя сквозь неё стеклянными глазами, и продолжали весело болтать, перекидываясь шуточками. А рядом с ними сидела, уронив голову на стол их убитая подруга, заливая остатками крови белую скатерть.

Скрэтч рванула было к выходу, но на том месте, где всегда была дверь, оказался участок стены. Пони зарычала и, не помня себя от надвигающейся паники, швырнула стулом в окно. Со звоном посыпалось на пол разбитое стекло… а следом упала картина, изображавшая окно. Выхода не было.

Маг поднялся и что-то прохрипел, его глаза на мгновение вспыхнули ослепляющим алым пламенем. Убитая кобылка дёрнулась и начала медленно подниматься. Её голова моталась из стороны в сторону – рассечённые мышцы и сухожилия давали о себе знать, в мёртвых глазах зажёгся уголёк демонического пламени.

Винил отступила. Только что Рабидус походя сотворил мёртвую марионетку – гуля, то о чём единорожка читала только в хрониках клана, на самых тёмных страницах. Скрэтч всегда надеялась, что это только легенда – гули, словно чума, опустошали селения пони во времена войн Хаоса. Размножаясь с огромной скоростью, они были настоящим бедствием северных земель Эквестрии! Самое страшное, что убийство вампира-прародителя не уничтожало гуля, а освобождало его от контроля, превращая в упыря или даже вурдалака.

Винил закрыла глаза и от безысходности тихо завыла на одной ноте, отчаянно желая, чтобы всё происходящее было дурным сном. Даже с закрытыми глазами она чувствовала приближение кровососа!.. Инстинктивно отпрянув, кобылка потеряла равновесие и рухнула, вдруг оказавшись в полной тишине и темноте.

– Я умерла? – на фоне безмолвия шёпот единорожки казался едва ли не криком.

Глаза Винил постепенно привыкали к темноте, и обстановка, мало-помалу, начала проступать из окружавшего кобылку мрака. Пара колонн, помост и возвышающийся на нём трон владычицы ночи. Замок Ночи, покои с которых началось сегодняшнее погружение в Мир снов.

Единорожка неуверенно хихикнула:

– Сон! Это был всего-навсего сон!..

Кобылка расхохоталась, выпуская наружу скопившееся напряжение. Смех сквозь слёзы, слёзы сквозь смех – у Винил была настоящая истерика, краем сознания она это понимала, но остановиться уже не могла.

Наконец, обессилев, единорожка упала на пол там, где стояла, и провалилась в забытье, сравнимое с обмороком…

Там её и нашла принцесса Луна, пришедшая проверить свою подопечную.

– До-о-ок, отпустите меня уже домой! – ныла Винил, лёжа на спине поперёк койки, свесив голову вниз.

Светло-коричневый земной пони в белом халате только вздохнул и возвёл очи к потолку, безмолвно прося высшие силы избавить его от этого кошмара. Белая единорожка начала трепать ему нервы почти сразу как пришла в себя, то есть уже второй день подряд. Вела она себя тихо только два раза, а именно во время посещений. Первой прибежала взмыленная Октавия и сразу же забросала доктора вопросами о состоянии подруги. Уверившись, что с той всё в порядке, пони с чистой совестью обругала Скрэтч за безответственность и, пожелав скорейшего выздоровления, удалилась. Второй гостьей оказалась сама принцесса Луна; о чём они говорили, доктор не знал – его вежливо попросили удалиться. Но вышла принцесса задумчивой и озадаченной.

– Док, ну пожалуйста! – кобылка упёрлась передними копытцами на спинку кровати и потянулась к доктору, состроив щенячьи глаза.

– Мисс Винил, я вам уже не раз объяснял, что мы не можем вас отпустить, пока не закончим полный курс анализов, – в сотый раз повторил пони, даже не надеясь, что его слова достигнут ушей единорожки.

– А я вам не раз говорила, что со мной всё в порядке! – Винил откинулась на подушку и подкинула одеяло вверх задними ногами.

– Вас доставили сюда без сознания, – покачал головой врач. – У вас диагностировали общее переутомление на фоне нервного истощения, и это вовсе не ерунда! Так что извольте слушаться своего лечащего врача.

– Но здесь та-а-ак скучно! – протянула Скрэтч. – А еда такая, будто это я готовила! И поверьте, это не комплимент вашему повару!

– Может, возьмёте какую-нибудь книгу почитать? – предложил пони. – У нас тут неплохая библиотека…

– Ну нет, – отвернулась кобылка, – на этот крючок я не попадусь! Знаю я одну пегаску, ей так же говорили: попробуй, почитай, тебе понравится. Никакого, мол, привыкания, первая доза… кхем… книга бесплатно. Подсадили, в общем, поняшу на буквы. А она всё ещё говорит, что может бросить в любой момент. Видела я её в ожидании новой дозы… э, продолжения. Нет, не дождётесь!

Доктор приложил копыто ко лбу: эта пони вызывала у него головные боли. День, когда её выпишут, будет самым счастливым со времён выписки бабули Смит!

Он подошёл к окну и скривился – вместо ясного дня Понивиль и его окрестности окутал густой туман. Пегасы из погодной службы с раннего утра не покладая крыльев носятся в небе, но пока безрезультатно. Винил тоже подошла к окну, но тут же отшатнулась, потирая рог.

– Что за идиот это наколдовал?– возмутилась она.

– Наколдовал?– доктор удивлённо приподнял брови.

– Ну да, в тумане столько магии, что рог ноет! – пожаловалась единорожка.

Доктор задумался – не верить Винил повода не было, та и в самом деле осторожно ощупывала свой рог. Странно, что никакой другой единорог не заметил ничего подобного. С другой стороны, многие начали жаловаться на головные боли с появлением этого тумана. Возможно, никто просто не понял причины?

– Я узнаю, кто виновник этого и скажу вам, – пообещал доктор, – а вы возвращайтесь в постель и набирайтесь сил.

Винил послушно кивнула и молча вернулась в койку, чем вызвала удивлённый взгляд врача. На самом деле единорожка пыталась вспомнить, что именно ей напоминает магия тумана – очень необычная, неуловимо ускользающая, и в то же время хорошо знакомая…

Доктор тихо вышел, но кобылка не обратила на это внимания. Постепенно её мысли перешли от тумана к разговору с принцессой.

Луна была не на шутку встревожена новостями от Винил; если верить её словам, то ничего подобного раньше не случалось. Аликорн заверила Винил, что со всем разберётся, и велела отдыхать, перед уходом огородив сознание пони от попадания в мир снов при засыпании. Так что спала теперь Скрэтч без сновидений, отчего не слишком сильно расстроилась.

Винил зябко поёжилась и закуталась в одеяло: в палате стало довольно свежо. Кобылка огляделась и выругалась сквозь зубы – через неплотно закрытое окно в комнату сочился туман, так что весь пол уже был в белёсой дымке. Пони недовольно мотнула головой и услышала успокаивающий глухой стук колокольчиков – на мгновение ей показалось, что это очередной кошмар!

Пони подошла к окну, чтобы закрыть его, когда из белой стены тумана выскочила зубастая пасть древесного волка. Винил вскрикнула и отшатнулась, а туман уже превратил фигуру дикого энерговампира в нечто, напоминающее подушку.

– Что-то с нервишками у тебя не очень, подруга! – нервно хихикнув, упрекнула себя кобылка. – Прав был доктор – нужно успокоиться, а то ещё не то померещится.

Она решительно подошла к окну и захлопнула створки, довольно кивнув своему отражению, Скрэтч вернулась в кровать, не заметив, что зеркальная копия не спешит повторять действия оригинала, а продолжает стоять и смотреть. Зеркальная Винил протянула копытце к раме и легонько толкнула её со своей стороны; в образовавшуюся щель тут же потёк туман. Двойник довольно улыбнулся и тоже лёг на кровать, приняв ту же позу, что и Винил…

Единорожка не заметила, как согрелась под одеялом и заснула. Привыкшая спать днём, она проснулась уже в темноте. На прикроватной тумбочке ждал ужин: каша-размазня, немного варёной брокколи, большое зелёное яблоко и свежевыжатый сок из сухофруктов. Глядя на эту здоровую и полезную пищу, Винил отчаянно захотела чипсов и тако.

Скрэтч взглянула на часы – несмотря на сгустившиеся за окном сумерки, было не очень поздно, и был шанс, что больничный кафетерий ещё работает. Решив разжиться там чем-нибудь более съедобным, кобылка тихо выскользнула за дверь: ей вовсе не хотелось выслушивать лекции о невозможности нарушения режима. Ха, да вся жизнь Винил была сплошным нарушением режима!

Коридор больницы, где работала только каждая третья лампа, выглядел тёмным и мрачным. Ругая себя за трусость, Винил едва не бегом пересекала тёмные участки, замедляясь возле светильников.

– Тоже мне, грозный вампир! – попрекала себя кобылка, как вдруг почувствовала за спиной какое-то движение.

Пони резко обернулась, но никого, кроме собственной тени, не обнаружила. Винил закрыла глаза: пора признаться самой себе – нервы у неё ни к Дискорду, это же надо – испугаться собственной тени! Узнает кто – не поверит.

Единорожка задумалась – а не вернуться ли ей в палату? Она посмотрела назад и вдруг поняла, что не представляет, откуда пришла. Все двери были одинаковыми, что впереди, что позади. Кобылка с удивлением поняла, что абсолютно не помнит в какой стороне её палата!..

– Глупость какая, – буркнула пони и преувеличенно бодро зашагала по коридору. – Куда-нибудь да приду. В худшем случае встречу дока, а он проводит меня до палаты.

Звук собственного голоса поначалу придавал уверенности, но постепенно он становился всё тише, пока не превратился в испуганный шёпот. Не выдержав, Винил замолчала и дальше шла молча, слыша только цокот своих копыт… Или не только?

Единорожке показалось, что кто-то ещё, помимо неё, шагает по коридору. Но когда она остановилась и оглянулась, никого не увидала, да и цокот копыт прекратился. Но стоило ей вновь пойти, как чужие шаги вновь зазвучали. Неизвестный старался идти в ногу с Винил и останавливался вместе с ней, но музыкальный слух кобылки без труда различал чужие шаги. Приближающиеся шаги. Скрэтч припустила бегом, а проклятый коридор и не думал кончаться! Казалось, что с каждым шагом кобылки, он всё больше вытягивался!..

Неизвестный был всё ближе, Винил вскрикнула и бросилась к ближайшей двери, благо та оказалась не заперта. Пони спешно толкнула её и вывалилась…

…в точно такой же бесконечно длинный коридор.

Кобылка оглянулась на дверь, но та исчезла. В этом коридоре вообще не было дверей.

Тут в голову единорожки пришла спасительная мысль, и она мотнула головой, ударяя колокольчиками друг о друга. Послышался глухой стук, от которого по Винил пробежали мурашки, а на спине выступил холодный пот. Не сон…

Раздражённо рыкнув, Скрэтч со всей прытью рванула вперёд – куда-то этот Дискордов коридор должен был её вывести?

Невидимка бежал рядом, Винил уже могла различить его дыхание, а пробегая тёмные участки, ей казалось, что она видит чью-то тень.

На стенах показались размашисто написанные чем-то красным слова. «Быстрее» было первым из них, и пони инстинктивно ускорилась. Внезапно раздался крик – знакомый голос Октавии звал Винил на помощь!

На глаза попалась очередная надпись – «Не верь», а следом «Беги!». И Скрэтч побежала…

Она сама не понимала, почему верит этим надписям, но продолжала бежать.

Впереди показалась стена с единственной дверью. Последний рывок – и единорожка влетела в проём, с грохотом захлопнув её перед носом невидимки. Тот, уже не скрываясь, начал ломиться в дверь, явно намереваясь вышибить её. Винил навалилась на преграду всем весом, но от каждого удара её едва не отбрасывало!

Кобылка спешно огляделась – она оказалась в небольшой пустой комнате, в каждой стене было по двери, видимо Винил предстояло выбрать куда бежать. Все двери были совершенно одинаковыми и не долго думая, Скрэтч метнулась к той, что была напротив…

– Винил, ты опять заснула за столом? – разбудил единорожку недовольный голос Октавии.

Пони подняла голову с кипы изрисованных нотных листов, на которых она так сладко спала, и с хрустом потянулась.

– Извини, Окти, я готовилась к выступлению, – широко зевнула кобылка… да так и застыла, не отрывая взгляда от верхнего листка.

– Винил, с тобой всё в порядке? – Октавия подходила сзади.

На листке было написано «Не оборачивайся», сквозняк шевельнул бумагу и сдвинул лист. На следующем было написано «Не верь». Единорожка смотрела на слова, написанные собственным почерком, а перед глазами был бесконечный коридор…

– Винил, ты не могла бы повернуться ко мне, когда я с тобой говорю? – прозвучали недовольные слова, и пони едва не подчинилась.

– Может, лучше ты подойдёшь? – сглотнув застрявший в горле комок, предложила кобылка. Ответа не было.

Винил уставилась в одну точку на стене и под её взглядом краска начинала бледнеть и облетать, а стены покрываться плесенью, но стоило ей моргнуть или на мгновение отвести взгляд, как всё возвращалось в норму. Единорожка отчаянно взлохматила гриву, колокольчики издали приглушённый металлический звяк. Это не был звон как в мире снов, но он и не был глухим стуком реальности. Нечто… среднее.

– Окти, мне нужно выйти проветриться, – нервно пробормотала Винил, и поспешно пошла к выходу, глядя прямо перед собой.

– Конечно, если ты этого хочешь, – с едва различимой угрозой прозвучал за спиной голос Октавии. – Когда ты вернёшься, нам нужно серьёзно поговорить. Готовься… – в последнем слове звучала уже открытая угроза.

Понивиль на первый взгляд был тот же, что и всегда, но что-то всё же изменилось. Пока Винил шагала по дороге, её не отпускало ощущение неправильности. Наконец она поняла – все пони, встреченные ей, старательно отводили от Скрэтч глаза и старались перейти на другую сторону дороги. Ставни при её приближении захлопывались, а жеребята разбегались и прятались, и это вовсе не было очередной игрой… Винил удивлённо огляделась вокруг – стоило ей на минуту задержаться, и улица опустела, хотя единорожка и ощущала враждебные взгляды из-за чуть приоткрытых ставень и дверей. Но стоило ей повернуться и ставни захлопывались, а двери закрывались с шумом засова!

Ошарашенная подобным, кобылка побежала туда, где тебе всегда будут рады, в «Сахарный уголок».

– Добро пожаловать, что желаете?.. – выскочила из-за прилавка Пинки Пай, но, едва увидев Винил, резко замолчала и взглянула на неё исподлобья. – Что тебе нужно? – неожиданно грубо спросила она.

– Эм, я… – замялась единорожка, не ожидавшая подобной встречи. – Что случилось, Пинки? Это же я, Винил Скрэтч! – кобылка неуверенно улыбнулась.

– Я знаю, кто ты! – крикнула кондитерша. – Говори, зачем пришла, и убирайся! Я не желаю видеть здесь мерзких кровососов!

Винил застыла на месте и, не веря своим ушам, уставилась на Пинки.

– Что, прости? – тихо спросила она.

– Что слышала! Пускай вам, тварям, и позволено жить среди нормальных пони, но это не значит, что я должна терпеть тебя и тебе подобных в своём магазине!

Винил молча повернулась и на негнущихся ногах вышла на улицу, где уже собралась изрядная толпа. Стоило кобылки выйти, как все разговоры стихли; всепони с нескрываемой злобой смотрели вслед единорожке.

Впереди, на пригорке стоял серый жеребец с белыми гривой и хвостом.

– Значит, это всё же сон… – неуверенно прошептала Винил, подходя к нему.

– Ты и сама понимаешь, что нет, – белогривый пони глазами показал на зачарованные колокольчики, так и не желавшие звенеть…