Сорняк
56. Пирог с глазурью
Пинни Лейн наблюдала, как ее жеребенок танцует с кобылой, которая теперь стала его женой. Она вздохнула, понимая, что его уже нельзя назвать жеребенком. Он находился на том трудном этапе, которого достигает пони в жизни, — не совсем жеребенок, но и не совсем взрослый, а порог. И теперь, с женитьбой, с карьерой, с целой жизнью впереди, он собирался переступить этот порог. Пинни Лейн надеялась на самое лучшее для него.
За такой короткий промежуток времени так много изменилось. Она воссоединилась с Тарнишед Типот, своим жеребенком. Она узнала причину своего пренебрежения и отказа от него. Она все еще чувствовала себя ужасно, ей хотелось винить себя, но она знала, что это вредно для здоровья. Пришло время забыть обо всем этом и сосредоточиться на том, что, несомненно, будет счастливым будущим.
Улыбаясь, Пинни наблюдала, как Пинки Пай резвилась вокруг Мод и Тарниша, а потом начала смеяться, когда увидела, как Пинки Пай увела Тарниша у Мод, делая то, что делают сестры. Пинки несколько раз подпрыгнула вокруг Тарниша, покрутила его, поводила, а потом с силой, которую можно описать только как силу земных пони, Пинки Пай швырнула Тарнишед Типота обратно Мод, которая поймала его.
Было приятно слышать, как Тарниш смеется. Он был таким несчастным жеребенком, и Пинни знала, почему. Потянувшись вверх, Пинни вытерла слезы с глаз, не зная, что это за слезы. Счастливые слезы, слезы вины, слезы потери — это было неважно. Пинни твердо решила больше не плакать сегодня.
— Эй, у нас теперь есть торт, достойный счастливой новой пары! — крикнул мистер Кейк, вкатывая в комнату тележку на колесиках. — Нам пришлось использовать торт с конфитюром, но Пинки настояла, что все будет хорошо.
Торт был высокий, с несколькими зубчиками и покрыт розовой глазурью Пинки Пай. Белые розы из глазури покрывали торт со всех сторон, а между белыми розами были голубые цветы из глазури. Пинки Пай постаралась на славу, создав на торте цветки ядовитой шутки, что было как нельзя кстати.
— Так вот чем ты занималась, когда улизнула с вечеринки, — сказала Мод Пай своей сестре. — А я-то думала, что у тебя проблемы с мочевым пузырем.
Запрокинув назад голову, Пинки Пай закричала от смеха, ее ярко-голубые глаза заблестели. Земная кобыла завыла от смеха, попыталась прийти в себя, вытерла глаза, а затем указала на Мод:
— Ты самая веселая пони из всех, кого я знаю, Мод. Я так рада за тебя. Удачи, Мод!
Пинки Пай прыгнула вперед и закинула передние ноги на шею Мод. Она сжимала и разжимала ее, вкладывая в это все, что у нее было, и терлась о Мод:
— Я просто хочу, чтобы ты была счастлива, Мод… Ты самая лучшая старшая сестра, о которой только может мечтать пони. Ты сделала мою жизнь особенной!
— Спасибо, Пинки, — ответила Мод, обхватив Пинки одним копытом и прижавшись к ней.
— Теперь мы должны разрезать торт, — сказала Пинки Пай, выскользнув от Мод и жестом указав на торт. Она наклонилась, приложила копыто к краю рта и шепнула Тарнишу: — Теперь ты размажешь глазурь по лицу Мод.
Нервничая, стоя на трех ногах, Тарниш не знал, как ему помочь Мод разрезать торт. Волшебство? Он моргнул, не зная, что делать. Он посмотрел на Мод, которая, казалось, ждала.
— Тарниш, ты режешь торт. — Мод окинула Тарниша сонным взглядом. — Тогда делай то, что должен. Я понимаю.
Потянувшись своим телекинезом, который казался сильным и стабильным, Тарниш поднял большой нож. Он сделал один быстрый надрез, поднял нож и сделал еще один. Кусок торта выскользнул на свободу, и он потянул его, поднимая ножом со дна.
Он опустил его на тарелку, усмехнулся, а затем, снова используя телекинез, вытащил один из цветков из голубой глазури. Он шлепнул им по носу Мод, и тот с треском упал на тарелку. Он наблюдал, как Мод смотрит на голубую глазурь у себя на носу.
— Не оставляй меня в дураках, Тарниш. Я должна выглядеть довольно глупо, стоя здесь в таком виде, — сказала Мод с предельной скукой в голосе. Она сделала медленный шаг вперед.
Нервничая, зная, что все пони наблюдают за ним, Тарниш шагнул вперед, чтобы закончить работу. Его оранжевый язык высунулся, и, нерешительно лизнув, он попробовал немного глазури на пони, которая теперь была его женой:
— Ммм, неплохо. Пирог с глазурью.
Хихикая и фыркая, Пинки Пай начала подпрыгивать на месте, не в силах сдержать накопившееся счастье. Она смотрела, как Тарниш слизывает еще больше глазури с лица Мод, и Пинки видела радость своей сестры. Мод вот-вот взорвется от радости, и Пинки Пай была рада, что и она причастна к счастью сестры. Пинки Пай пожелала, чтобы ее собственный особенный пони был здесь, чтобы разделить этот момент.
— Кто готов поооооо-ве-селиться! — крикнула Пинки Пай, когда начала разрезать торт и раздавать кусочки гостям.
Солнце садилось над Понивиллем. Тарниш стоял рядом со своей женой, наблюдая за тем, как вечеринка в Сахарном уголке выплескивается на улицы, не проявляя никаких признаков прекращения.
— Мне бы не помешало немного тишины и покоя, — сказала Мод Тарнишу. Она увидела, как Тарниш кивнул. Мод огляделась. — Мы должны вернуться в нашу палатку, чтобы побыть наедине.
Тарниш навострил уши и выпрямился. Он повернулся, чтобы посмотреть на Мод:
— Это был самый замечательный день… он начался не очень хорошо, но это был замечательный день.
— Этот день еще не закончился. У меня есть планы на тебя. Тебе лучше не уставать, — ответила Мод.
— Я налегаю на сахар. — Тарниш моргнул и покачал головой. — У меня в ушах шумит. Музыка стала немного громкой. Все валится из копыт.
— Вечеринка перестала быть нашей несколько часов назад. — Мод наблюдала, как Пинки Пай работает с растущей толпой, доводя ее до исступления. — Эта вечеринка будет грандиозной, и поверь мне, мы не хотим оказаться рядом с нулевой точкой. Давайте улизнем.
— Хорошая идея. — Тарниш огляделся, пытаясь найти лучший путь к отступлению.
— Тарниш?
— Да, Мод?
— Я действительно люблю тебя… Я хочу, чтобы ты это знал. Я знаю, какая я. Я знаю, что ты волнуешься. Но я не могу представить себе лучшего пони, с которым я могла бы провести всю свою жизнь. — Мод сделала паузу, а затем посмотрела Тарнишу в глаза. — А теперь давай уйдем отсюда, чтобы мы могли пойти куда-нибудь и посмотреть на звезды.