Игра продолжается
Глава 33 (40)
Снова, как и несколько дней назад, я рассматривал сквозь полупрозрачные стенки кокона спящую внутри Луну. И если в прошлый раз возможность ее пробуждения была гипотетической, то теперь, похоже, этот шаг становился неминуемым. И понимать я это начал, еще находясь вместе с Кризалис в той пустынной котловине.
Королева, кстати, узнав о моих затруднениях, не начала, как я предполагал, зубоскалить и троллить меня еще сильнее. Видимо, она тут же осознала величину проблемы, отчего владычице перевертышей стало не до смеха. Она даже сама предложила задержаться в этой всеми забытой локации, чтобы я имел возможность восстановиться полностью. Видно было, что архижужелице такое решение не нравилось. И тут я ее прекрасно понимал. Пока я был слаб, меня можно было полностью контролировать и напрямую навязывать свою волю. Теперь же королеве оставались только неявные методы.
Но все же я для перевертыша был злом уже известным и, как она сама наверняка полагала, предсказуемым. Поэтому менее опасным, чем маячившая где-то на горизонте резкая и непонятная Дэйбрейкер. Так что мы просидели еще несколько часов в котловине. Я с удовольствием наблюдал, как мои грива и хвост становились все более эфирными. Кризалис тоже смотрела, но уже без удовольствия.
Вот только, даже восстановившись полностью, я не смог вспомнить, как вращать небесные сферы. И, честно говоря, меня это не удивило. Я, еще пытаясь делать это в первый раз, понял, что полное восстановление вряд ли изменит ситуацию, ведь дело было не в нехватке магической энергии, а в отсутствии умения. Для аналогии можно было бы вспомнить ту же вторую «Дьябло», где, вложи ты волшебнице хоть все очки в энергию, пока ты не прокачаешь нужное умение, скастовать определенное заклинание не сможешь. Там, правда, были у нее посохи, дававшие возможность на определенном уровне применять неизученные чары, но что-то я сомневался, что в Эквестрии существовал артефакт для оперирования небесными сферами. Хотя, наверное, провентилировать этот вопрос стоило…
Вот только, даже если что-то такое в природе и существовало, оно было запрятано очень хорошо, ибо ни в каноне, ни массиве данных, доставшемся мне от Найтмер, я ничего такого с наскока не находил. Да, упоминалось что-то наподобие того, что в старину светила вращали целым батальоном единорогов. Подозреваю, почти все там нужны были лишь в качестве батареек, а управлял процессом только один. Но вот этот командир, скорее всего, специально учился этому. И, вероятно, учился всю жизнь…
В общем, я догадывался, что полное восстановление мне не поможет. Но грех было не воспользоваться такой возможностью — Кризалис сама предложила, вот я и восстановил силы. И, как уже говорил, ни к чему это не привело. Так что в итоге мы пешком вернулись через ущелье на место посадки, где нас ждала большая часть эскорта, взлетели и легли на обратный курс.
И уже в полете я вспомнил важный эпизод из канона. Перед решающей битвой с Тиреком старшие аликорны отдали все свои силы Твайлайт. Меня при просмотре этот момент выбесил как, наверное, ни один другой во всем сериале. Ладно Кейденс, ее я еще мог понять. Но вот тот факт, что, как утверждалось, прокачанные в древних битвах, поднаторевшие в тактике и стратегии Селестия и Луна скинули ответственность на Твайлайт, раздражал неимоверно. И это крутые древние сестры-правительницы? Те, которые при первом же вызове спрятались за спиной мелкой, по сути еще, девчонки, которая была на два порядка их моложе! И которая в итоге просрала бы все выданные ей полимеры, если бы не рояль размером с «Принсесс Ройял», упавший Тиреку на голову! В общем, после той серии мое положительное мнение о Селестии было подорвано раз и навсегда…
Но сейчас суть была не в этом. Перед своим трусливым сливом, объясненным якобы объективными причинами, Селли выдала ученице амулет, с помощью которого та должна была, пока владела мощью Тии, ворочать светила. То есть, как я уже говорил, переданные силы трех принцесс не выдали фиолетовой волшебнице навыка. Для смены времени суток ей нужен был магический костыль. И пользовалась она им, кстати, отвратительно. Солнце у нее скакало по небосводу не в пример сильнее, чем у меня, когда я двигал его в первый раз. Наверное, еще чуть-чуть, и оно выполнило бы недопустимую операцию и было бы закрыто…
Но главным было не то, что Твайлайт рулила хуже ребенка, в первый раз пересевшего с трехколесного велосипеда на двухколесный. Это я мог понять. Главным было само наличие амулета, дававшего ей нужный навык. Вот только больше он нигде не упоминался. И существовал ли он сейчас, я не знал. А то вполне могло статься, что Тия с Луной его на коленке состряпали прямо перед встречей с принцессой дружбы.
А даже если артефакт на данный момент уже был создан, то находился он, скорее всего, в столичной сокровищнице или в одном из не обнаруженных мною тайников Тии. В любом из этих случаев мне до него было не добраться…
В таких раздумьях я и провел весь обратный полет. Кризалис тоже, видимо, соображала, что делать дальше, так как ко мне не приставала, только поглядывала неодобрительно из-за спин своих подчиненных, которые летели между нами.
В общем, на кровать в своей комнате я плюхнулся в смешанных чувствах. Куда делось умение, я понимал. И хоть это была всего лишь гипотеза, я был в ней практически на сто процентов уверен. Уж не знаю, кто мне удружил — сепаратор или Гармония, но отсутствие навыка было следствием воздействия кого-то из них. А может быть, это они в связке так сработали…
На это, кстати, было похоже. Ведь что произошло? Силы наши с Луной были поделены пополам. По крайней мере, я пока не мог это утверждение опровергнуть, поэтому считал его правдивым. Но вот кроме сил были и специфические способности. И их, похоже, тоже поделило между нами обоими. Причем мне, к счастью, осталась магия грез, которой я постоянно пользовался.
Ну а отошедший Луне контроль небесных сфер мне, по большому счету, и не жалко было. Да, я этим навыком тоже часто пользовался. Два раза в сутки, семь дней в неделю. Вот только для меня вращение светил было тяжелой и, надо это признать, нежеланной обязанностью, доставшейся вместе с титулом. Я бы, может, с радостью плюнул на это дело, но ответственность заставляла меня регулярно выполнять ритуалы заката и рассвета. Приходилось вставать в лютую рань. Да что там! Я на электричку так рано не вставал, как здесь! А еще надо было напрягаться, хоть я и пользовался поддержкой той же Кейденс.
Да, если смотреть правде в глаза, вращая светила, я поимел большой профит в части репутации. Можно было вспомнить, как жители разных мелких и очень даже крупных городов по-детски радовались, когда я при них крутил небесные сферы. Определенно, это очень хорошо сработало на мою репутацию, и в итоге образ Найтмер как древней злодейки очень быстро оказался забыт почти всеми.
А еще именно с косяка при закате началась наша дружба с Кейденс. Именно участием в ритуале я ее изначально зацепил. И именно вращая светила, мы изначально и общались.
Но стоило признать, что все это были уже свершившиеся факты. Да, если бы не Дэйбрейкер, я мог бы и дальше вращать светила в разных провинциях, постепенно посетив их все. Но в целом я уже получил от этой способности почти максимум из возможного.
Конечно, лишаться такого специфического и важного умения, с одной стороны, было неприятно. Но с другой стороны, с меня, как говорится, теперь все взятки гладки! Помнится, принцесса любви все переживала, что она, единственная из аликорнов, не умела небесные сферы вращать. Вот, теперь я мог составить ей компанию, лишив этого комплекса. Причем сам я совершенно не переживал.
Ведь, если так подумать, у Найтмер-Луны было слишком много специфических умений по сравнению с остальными принцессами. Так что нам на двоих в итоге их вполне хватило!
Вот только теперь, когда мне потребовалось утерянное, как выяснилось, умение, нужно было что-то придумывать. Нет, конечно, заманить Дэйбрейкер в подготовленную засаду можно было и другими способами. Можно было вообще к ней открыто в сон прийти и, что называется, забить стрелку. Уж наверняка императрица, полностью уверенная в своих силах, не стала бы упускать возможности окончательно решить вопрос младшей сестры. Вот только в таком случае она явилась бы, уже зная, что ее ждут. Наш же план позволял внушить ей мнение, что она нагрянет нежданно-негаданно. Соответственно, и готовиться она в таком случае, наверное, должна была бы не так интенсивно. А была и вероятность, что резкая аликорн сорвется, бросив все дела, вообще без подготовки.
Так что мне нужно было либо договариваться с Луной, либо добывать тот самый амулет, которым пользовалась в каноне Твайлайт. Но второй вариант мне не нравился вот совсем! Мало того, что я не знал, существует ли он уже, и, если уже создан, то где хранится. Еще очень не хотелось светить его наличием перед Кризалис. Кто сейчас мог знать, как все обернется. Но вот чего нельзя было допускать, так это того, чтобы сей артефакт попал в загребущие лапы королевы перевертышей. Это сейчас ей нужен был лояльный аликорн, чтобы поддерживать порядок смены времени суток. Но если бы к ней попал этот артефакт, велика была бы вероятность, что перевертыш захотела бы избавиться вообще ото всех аликорнов. Так что фактически выбора у меня не было. Надо было расконсервировать Луну…
Но перед тем как идти к союзникам со своим согласием на распаковку принцессы ночи, я решил поработать во снах. Тут у меня складывалась несколько странная ситуация. Сколько бы я не посещал чужих снов, все равно было мало. Так что обычным сном я почти не спал.
Вот и сейчас, едва начав поиск, обрадовался, найдя наконец-то подругу, которую давно планировал посетить. Все же в этот раз мы с Кейденс не были в противофазе, поэтому я, едва обнаружив ее грезу, зашел внутрь.
И вот чего угодно я мог ожидать, но не того, что увидел. Помнится, розовая аликорн как-то мне жаловалась, что к ней британский крейсер во сне приплывал, доставляя беспокойство одним своим присутствием. Похоже, с тех пор кое-что так и не изменилось. А что-то перевернулось с ног на голову!
Оказался я в воздухе, сразу распахнув крылья. А под собой увидел идущую на всех парах «Принсесс Ройял». Корабль двигался по спокойному и бескрайнему голубому морю, а над ним было такое же безоблачное небо.
А на крыше верхней из двух носовых башен в шезлонге возлежала розовая аликорн! Причем я хорошо ощущал, что хозяйка сна спокойна и умиротворена. Можно было бы сказать, что моя коллега даже загорала, если бы сам этот процесс был возможен для полностью покрытых шерстью пони. Я, честно говоря, не знал, загорала ли кожа под шерсткой, но сама суть загара ведь была в том, что кожа меняла оттенок и это было всем хорошо видно. Если же кожа вся была закрыта, то и смысл загорать терялся.
Так что, наверное, Кейденс просто отдыхала, греясь на солнышке. Но, черт возьми! Я, конечно, что-то такое вспоминал, что за сто лет до Абрамовича и прочих его последователей богатые особы тоже совершали поездки по морям. И зачастую монархи ведущих морских держав использовали в качестве яхт флагманские линкоры, в которых адмиральские покои отделывались не хуже, чем на «Титанике». Поэтому я мог представить того же Георга Пятого, поплывшего в Америку на «Дредноуте». Но принцесса любви, подчинившая себе, пусть и во сне, британский крейсер? Честно говоря, я был очень удивлен!
В любом случае, с хозяйкой сна нужно было переговорить. А тот факт, что она в грезах была спокойна, не мог не радовать. Он позволял надеяться, что и в реальности у нее все было хорошо.
Поэтому, опустившись на броню рядом с Кейденс, я бесшумно создал себе такой же шезлонг и улегся в него. А потом еще и столик с двумя высокими бокалами с безалкогольным коктейлем призвал. Причем оформил их оба как положено — лимонную дольку на краешек насадил, соломинку воткнул и маленьким зонтиком сверху украсил.
— Скоро ли мы прибудем на Таити? — увидев, что расслабившаяся подруга до сих пор меня не заметила, произнес первое, что пришло на ум. — А вы не были на Таити?
— Что? — распахнув глаза и привстав, принцесса любви уставилась на меня. — Найтмер!
Тут же мне пришлось вспомнить времена, когда мы ночевали в одной кровати, а розовая аликорн спала на мне. Сейчас повторилось примерно то же самое, с добавлением еще и жарких объятий. Ладно хоть, целоваться обрадовавшаяся хозяйка сна не полезла.
— Все-все! Отпусти, задушишь! — наконец, не выдержав, просипел я. — Я тоже очень рада тебя видеть, но давай без перегибов! Особенно в районе моих ребер!
— Ой, прости, — чуть смутившись, Кейденс сначала отстранилась, а потом и вовсе вернулась на свой шезлонг. — Просто мы так давно не виделись. Никаких вестей от тебя не было, да и сама я не могла тебе что-то отправить, а ведь столько всего случилось! Я уже даже начала волноваться!
— Вижу я, как ты волновалась, — усмехнулся я, оглядывая окружающие морские просторы с высоты орудийной башни главного калибра. — Признаю, корабль для круиза ты выбрала подходящий — большой, быстрый и внушающий. Сразу видно — венценосная особа плывет!
— Нам вместе пришлось многое преодолеть, — улыбнулась принцесса любви. — Кошмар пытался победить меня во сне, используя «Принцессу», но я повернула все так, что мы вместе с ней его одолели. А теперь, когда я хочу во сне отдохнуть, я зачастую попадаю сюда. О, а это что? — увидела она, наконец, столик с напитками.
— Коктейль специально для отдыхающих на палубе первого класса, — усмехнулся я. — Угощайся.
Подруга упрашивать себя не заставила, пригубив напиток. Ну и попутно она начала рассказ о том, как случайный прицепившийся к ней астральный паразит был с позором выгнан, а хозяйка сна подружилась с кораблем. Я, честно говоря, не знал, почему у нее крейсер ассоциировался с чем-то одушевленным. Похоже, Кейденс просто эта идея понравилась, и как-то она ее у себя закрепила. Логика здесь была — она основной тревожащий фактор превратила в некий островок стабильности, и корабль теперь у нее не дискомфорт вызывал, а ощущение чего-то надежного рядом. В целом, ничего плохого здесь не было. Наоборот, коллега смогла сама, без посторонней помощи, прогнать кошмар, переиграв его на его же собственном поле, да еще и научилась в минимальной степени управлять сном. Пожалуй, умение отправляться по желанию в круиз, пусть и во сне, было ценным. Так, по крайней мере, она точно знала, что отдохнет за ночь. Ну а тот факт, что плавала по морям Кейденс на двухсотметровом линейном крейсере, ее, похоже, не особо и волновал. В этих ее снах «Принцесса» была просто большим и быстрым кораблем, а не огромной плавучей батареей. И хоть орудия никуда и не делись — две штуки я видел прямо перед собой — они оставались всего лишь декоративными элементами.
— Это, конечно, все очень интересно, — заключил я. — Но ты мне лучше расскажи, что у тебя происходит в реальности. Я знаю, что Сомбры нет в его бывшей империи. Догадываюсь о том, что ты добралась до Кристального Сердца. Но хотела бы услышать подробности.
— А откуда ты знаешь о том, что короля нет в кристальном городе? — удивилась принцесса любви. — Я знаю только тот факт, что он куда-то пропал вместе с большей частью своей гвардии. Я полагала, что он мог отправиться за тобой, переживала, но, сама понимаешь, обратной связи с тобой у меня не было…
— Не волнуйся, я не в обиде за то, что ты не предупредила, — улыбнулся я. — Твои предположения были верными. Этот полоумный отправился по мою душу. И именно твое вмешательство, как я понимаю, в один из моментов помогло мне уцелеть.
Дальше я рассказал подруге обо всем, что происходило сначала в руинах замка, а потом и в Улье. О своих внутренних разборках с кошмарами умолчал. Незачем коллеге было знать еще и об этих проблемах. Она и так, слушая меня, периодически менялась в лице, охала, смотрела на меня грустным взглядом и, в общем, всячески сопереживала.
— Я думала, что это у меня здесь серьезные проблемы! — по окончании моего рассказа заключила хозяйка сна. — Найтмер, прости! Если бы я только знала, что в Эквестрии такое происходит…
— А непрекращающийся день тебя ни на какие мысли не навел? — усмехнулся я.
— Я не обратила внимания… — потупившись, призналась Кейденс. — Понимаешь, все эти дни я неотрывно очищала Сердце. Я даже на еду не прерывалась, а уж то, что происходило за окном, проходило мимо меня. Шайнинг, наверное, все видел, но не отвлекал меня.
— Очищала Сердце? — уточнил я. Почему-то у меня это словосочетание вызвало ассоциацию с какими-то холестериновыми бляшками и тому подобным. Хотя суть была понятна. В каноне недовластелин до артефакта не добрался, а здесь успел его попользовать и, скорее всего, извратить для своих нужд. — И в чем это выражалось?
— Сложно описать, — вздохнула розовая аликорн. — Это была многоэтапная процедура. В какой-то момент, когда Сердце начало нормально откликаться, мне даже пришлось разумом проникнуть внутрь него и работать там.
— Ну и как там? — в некотором удивлении поинтересовался я. Ничего себе там у нее методы!
— Кристально, — улыбнулась принцесса любви. — Все такое граненое, сияющее. Ну, стало после зачистки остатков эманаций Сомбры.
— В общем, артефакт исправлен, — констатировал я.
— Сердце снова работает так, как и должно было, — кивнула подруга. — Но как же много сил это у меня отняло! Если бы я сразу знала, что процесс растянется на дни, я, может, и не решилась бы начинать…
— Ладно, это все равно нам в плюс, — заключил я. — Так что получается? Ты впервые за все последние дни спать легла?
— Я иногда дремала, — вздохнула Кейденс. — А полноценно сплю в первый раз с момента освобождения. Так что очень рада, что ты сразу смогла меня найти!
— Да, это я удачно зашла, — согласился я с ней. — Но все же расскажи, что предшествовало твоей эпопее с очисткой артефакта от выделений Сомбры.
Как выяснилось, в Кристальной империи у моего агента все прошло относительно спокойно. Он прибыл, пробрался в город и проник во дворец. Правда, все вышло хорошо не столько благодаря нашей подготовке, сколько потому, что местный владыка с большей частью стражи отправился по мою душу.
Ну а дальше рыцарь не в сияющих доспехах, но с соответствующим именем, отыскал заточенную в башне злого волшебника прекрасную принцессу. Все прямо как по книге. Ну и, опуская подробности, о которых неожиданно засмущавшаяся Кейденс не захотела говорить, они очень друг другу, скажем так, обрадовались. Ну а на этот процесс откликнулось уже Сердце. Хоть артефакт и был осквернен, но на профильную энергию отозвался.
И, скорее всего, когда Кейденс взялась за дело, Сомбре и поплохело. Он, помнится, тогда аж с кристалла своего свалился, что позволило мне выиграть время. Так что, как выяснилось, подруга мне действительно помогла.
— Мне сейчас так стыдно, — вдруг призналась хозяйка сна. — Я так сосредоточилась на Сердце, что забыла, что тебе тоже могла понадобиться моя помощь. И… — она призадумалась. — Я вот сейчас не могу понять! Как я, видя тебя перед собой, слушая твои откровения о дихотомии, не смогла построить простейшую аналогию? Почему я не предположила, что, раз тебе свойственна дихотомия, то и тетушка должна была быть ей подвержена? А еще я беспокоюсь за себя…
— Все мы крепки задним умом, — хмыкнул я. — В утешение тебе могу сказать, что даже я сама, страдая от этого эффекта, почему-то не додумалась натянуть на эту ситуацию Селли. А что касается тебя, — я призадумался. В каноне про нее точно ничего такого не было сказано. — Ты часто с альтер эго споришь?
— Нет, вообще никогда! — покачала головой коллега. — У меня вообще никаких посторонних голосов в голове никогда не было!
— Может быть, — предположил я, — ты еще просто не прожила достаточно времени аликорном.
— Или, в отличие от тебя и тетушки, я живу полноценной жизнью, — хихикнула Кейденс.
— Кто о чем, а воплощение любви о своей стихии… — притворно закатил я глаза. — В общем, почему у тебя дихотомии нет, сейчас гадать не будем. Вернемся к Селли и тому, как мы проспали пришествие ее напарницы.
— Тут мы обе были недостаточно внимательны, — вздохнула принцесса любви. — Но как же хорошо тетушка все скрывала!
— Как и многое другое… — кивнул я. — Теперь вот приходится разгребать последствия ее игр в тайны.
— Как я поняла, ты заключила союз с чейнджлингами и экипажем «Принцессы», — Кейденс опустила левую переднюю ногу и постучала по броне крыши башни.
— Не союз, а одно название, — фыркнул я. — Сама понимаешь, с перевертышами дела вести — то еще удовольствие. Только и думаешь, когда тебя кинут. Или, может быть, уже кинули, а ты и не заметила!
— Я как раз хотела сказать тебе о том же, — кивнула розовая аликорн. — Тетушка считала Кризалис самой опасной из возможных наших врагов.
— Вот только что же она тогда никаких мер против этой жужелицы не предприняла? — возмутился я.
— Об этом мы сможем спросить у нее, когда она вернется, — пожала плечами принцесса любви. Сейчас она в точности повторила человеческий жест, так как лежала и не опиралась на передние ноги. В других положениях, когда передние ноги были на земле, она делала похожее движение крыльями.
— У нас друг к другу, чувствую, будет очень много вопросов, — вздохнул я. — Как бы Эквестрия не треснула в процессе получения на них ответов…
— Вы сможете договориться, я в этом уверена, — подбодрила меня подруга. — Но давай вернемся к твоим, а значит, и моим союзникам. Если с чейнджлингами все понятно, то про экипаж «Принцессы» я не знаю ничего. Даже того, как они выглядят…
— Ну, это не проблема, — хмыкнул я, вызывая фантом, которому без труда придал образ коммандера Нортона, внешний вид которого уже успел за прошедшее время запомнить. Еще минут двадцать у меня ушло на объяснения. Пришлось для начала прочитать подруге краткую лекцию о людях, куда я не вставил ничего из того, что не мог бы узнать, наблюдая за экипажем. Потом так же кратко рассказал о Британской империи, опять же выставив факты, как результаты анализа своих наблюдений.
— Я поняла тебя, — кивнула, выслушав, принцесса любви. — Вижу, эти существа себе на уме. Интриганы, колониалисты, мясоеды. Впрочем, ничто из этого не ново — те же грифоны будут и похуже. Но до чего же странно эти люди выглядят… — она вернулась к осмотру фантома. — И столько одежды.
— Они ее, кстати, очень ценят, — кивнул я. — И считают признаком цивилизованности. Так что, если захочешь пообщаться с кем-нибудь из их офицеров, лучше надень платье. Я знаю, у тебя их много. Выбери что-нибудь побогаче, и к тебе сразу будет лучше отношение. Я вот в гости к этому конкретному человеку, — покосился на изображение сэра Валентайна, — в мундире ходила. И на фоне щеголявшей своим голым хитином Кризалис очень выгодно смотрелась в итоге.
— Все мои платья остались в столице, — взгрустнула Кейденс. — А у короля вряд ли найдется что-то кроме ржавых лат и пыльных мантий. Сам он, насколько я заметила, ничего другого не носил, а жены у него никогда не было. Хотя, теперь жители кристального города должны будут начать возвращаться к полноценной жизни. Надо мне будет заказать у них что-нибудь…
— Кстати, тут кое-какая накладка может выйти, — заметил я.
А неприятность заключалась в том, что, когда начал с розовой аликорном мундир обсуждать, эти два понятия у меня в мозгу соединились в образ княгини Ковальди. И сейчас я снова задумался о том, что этот типаж был вылеплен на основе принцессы любви.
Причем так получилось, что, когда я его создавал, на мнение Кейденс мне было, в общем-то, плевать. Мне тогда надо было как-то успокоить Луну, перед которой я уже засветил наличие третьей принцессы, которая тогда мне ни подругой, ни даже хоть как-то близкой пони не была. Поэтому я и не церемонился. И, если можно так сказать, спиратил внешность коллеги, использовал ее внешний вид, не спрашивая согласия.
Фишка, правда, заключалась не в этом, а в том, что перед Луной я построил образ суровой защитницы державы, стоящей на своем посту уже лет семьсот. Изначально-то и не планировалось, что принцессы ночи и любви должны будут скоро встретиться. Но теперь такая возможность появлялась.
Конечно, проснувшаяся темно-синяя аликорн должна была очень быстро понять, что все, что происходило с нею в тюрьме, было постановкой. Но все равно у нее уже должен был сформироваться определенный образ Кейденс, которому реальная моя подруга ну вот совсем не соответствовала. Да, это были проблемы уже этих двух принцесс, вот только источником их был я. И если на Луну мне было пока плевать, то перед коллегой хотелось бы извиниться. Я, правда, уже ей рассказывал, как перед Сомброй ее выставил, но там-то были цветочки. Ягодки же были именно при Луне. Именно с ней я образ княгини Ковальди максимально развил…
— Да, Найтмер. Что такое? — с небольшой тревогой посмотрела на меня принцесса любви, заметив мою заминку.
— В общем, смотри, — произнес я и, убрав фигуру Нортона, призвал фантом шефа жандармов. — Помнишь ее? Это Ми Аморе Каденца делла Ровере, княгиня Ковальди! Генерал-аншеф на службе ее величества королевы Селестии.
Ну а дальше пришлось объяснять подруге, что я уже один раз показанный ей образ не только перед Сомброй демонстрировал, но и перед Луной. Да еще и куда более активно. Еще и надевая его на себя.
— Я… Я даже и не знаю, что сказать… — выслушав меня, выдала Кейденс. Глазки у нее были не трехдюймовыми, она, наоборот, как-то даже прищурилась. — Но я в целом не могу понять, за что ты извиняешься. Этот образ, он ведь не плохой. Конечно, он бесконечно далек от меня настоящей. И я понимаю, что никогда не смогу быть такой, какой ты меня показала своей напарнице. Но ведь ты не от хорошей жизни так замаскировалась. Я так понимаю, ты не могла прийти к ней в своем истинном обличье. Она ведь твоей смерти желала! — хозяйка сна передернулась. — Ну, об этом я с ней поговорю, когда появится возможность! А моя внешность. Ты ведь для нужного дела ее использовала — тебе надо было установить контакт с Луной. А для доброго дела мне не жалко, — она улыбнулась. — Что же касается придуманной тобой для меня профессии… — она призадумалась, подбирая слова. — Я вот думаю, что тетушке действительно нужна была бы такая помощница. Если бы она была, то ничего из того, что случилось за последнее время, не произошло бы.
— То есть ты не злишься? — уточнил я.
— Нет, — махнула передней ногой принцесса любви. — Этот образ, он… достойный. Твоей сопернице не нравилось, что эта княгиня присматривала за тюрьмами. Это я могу отчасти понять, сама бы я тоже не хотела чем-то таким заниматься. Но соглашаться с тем, что занимающую эту должность особу нужно презирать, я не стану. Все должности необходимы, даже такая. Тетушка, вон, не поставила никого следить за узилищем Дискорда. И к чему это привело? Так что я не в обиде, хоть и удивлена. Но если мне вдруг придется встретиться с Луной, — она неожиданно подмигнула мне. — Я могу и подыграть!
Честно сказать, я был удивлен. Ну и еще обрадован. Розовая аликорн отнеслась к моему косяку с пониманием и даже предложила перевести все в шутку. Конечно, я не думал, что этот розыгрыш одобрит еще и аликорн темно-синяя. Но, похоже, подруга собиралась с ней при случае по-своему объясниться.
— А кроме того мне еще в прошлый раз понравился созданный тобою внешний вид! — вдруг добавила хозяйка сна. — Такой строгий и официальный. Мне, пожалуй, теперь тоже нужен такой образ! Так что я его запомню.
— Ты ведь у нас теперь правишь Кристальной империей, — кивнул я, съезжая с темы шмоток. Понравился Кейденс жандармский мундир, и ладно. Она, даже если и наденет его, княгиней Ковальди не станет. А вот ее статус следовало определить.
— Я не совсем уверена, хочу ли этого, — призналась розовая аликорн. — В это место я попала не по своей воле, и пребывание здесь мне пока не доставляло положительных эмоций. Но… — она нахмурилась. — Я понимаю, что кристальные пони нуждаются в помощи после того, что с ними произошло. И очищения Сердца будет недостаточно. Так что я готова побыть временной правительницей. А потом, когда все утрясется, я бы подняла вопрос назначения нового властителя.
— Нет ничего более постоянного, чем временное, — усмехнулся я. У подруги же моя фраза вызвала недоумение. Но потом до нее дошел смысл, и она тоже улыбнулась.
— Когда тебе будет нужна моя помощь? — вдруг, подобравшись, спросила хозяйка сна. — Я думаю, что в ближайшие дни мне нужно будет отдохнуть, восстановить силы после процесса очищения Сердца. Еще какое-то время мне, полагаю, потребуется для наведения в бывшей вотчине Сомбры хотя бы минимального порядка... — она вздохнула, видимо, оценивая объем предстоящих работ и тяжесть свалившихся на нее обязанностей. — Все же я теперь в некотором роде ответственна за всю империю и не смогу оставить ее, не подготовив. Но если надо, то только скажи! Я прибуду так быстро, как только смогу!
— В общем, так, — подумав, заключил я. — Ты сейчас для всех — величина неизвестная. В своих раскладах, как понимаю, тебя не учитывают ни Дэйбрейкер, ни Кризалис, ни британцы, ни кто-либо еще. О том, что ты осваиваешь оставшуюся бесхозной Кристальную империю, да еще и обзавелась легендарным артефактом, знаем только мы. Так что твое появление может перевернуть весь ход событий, — обрадовал я ее. — Надо только появиться вовремя. Так что пока не торопись. Восстанавливай силы, укрепляй свою власть в империи, учись пользоваться Сердцем. В крайнем случае, у меня будет, куда отступить. Ну и обо всех новостях я тебе буду сообщать. Ты, главное, спать не забывай.
— Хорошо, Найтмер, я поняла тебя, — с грустью посмотрев на меня, кивнула розовая аликорн. — Я постараюсь подготовиться. Но… — она снова прервалась, подбирая слова. — Я понимаю, почему ты стараешься оставить меня подальше от возможных битв. И благодарна тебе. Но не всегда нужно пытаться сделать все самой. Но спорить не буду, положусь на твой опыт. Ты только держи меня в курсе событий.
— Непременно, — кивнул я, вставая с шезлонга.
— И будь осторожна, — поднявшаяся следом Кейденс приобняла меня крыльями, а потом сделала шаг назад.
— Была рада увидеться, — махнул я передней ногой, после чего покинул сон подруги.
Ну что же, стоило признаться, это посещение было очень удачным. Все же принцесса любви была моим чуть ли не единственным настоящим союзником. На нее можно было положиться, не ожидая удара в спину. Наш с нею союз не был вынужденным, и поэтому знание того, что у нее все более-менее хорошо, обнадеживало. Да что там более-менее! Кейденс, по идее, должна была получить много плюшек! В отличие от канона Кристальную империю она спасла практически в одиночку. И пусть с Сомброй биться не пришлось, зато Сердцу генеральную уборку надо было делать. И наверняка такое тесное взаимодействие с легендарным артефактом должно было сказаться, просто подруга еще этого не заметила или не осознала.
Ну а еще, имея крепкий тыл, всегда можно было чувствовать себя спокойнее. Улей я таковым назвать не мог, а вот Кристальная империя могла им стать. Правда, я не очень понимал, как от моей текущей локации туда добираться, но это было делом поправимым.
Да и в целом наличие еще одного аликорна могло полностью поменять диспозицию. Кто знает, может быть, мы и напарницу Тии смогли бы уработать, объединив силы? Проверять это, правда, не хотелось…
Так или иначе, но надо было продолжать работу. У меня был запланирован еще один визит. Более того, в этот сон меня приглашала сама хозяйка. Поэтому, поискав грезы Иэрвиг и найдя их, я вошел в нужный сон.
Почему я подумал, что она сама меня туда приглашала? Ну, шпионка не сказала этого прямым текстом, ведь это наверняка было бы сразу доложено королеве, после чего бывшую Миднайт в лучшем случае законопатили бы куда-нибудь подальше. А в худшем — удавили бы от греха подальше. От Кризалис вполне можно было такого ожидать. Жизни своих подданных она явно ценила не особо сильно.
Не то чтобы я так уж переживал за жизнь этой предательницы. Но вот сама она, ясное дело, перестраховалась. Поэтому всего лишь в разговоре со мной бросила невинную фразу о том, что в Улье она наконец-то нормально спит. В контексте того, что раньше я искал ее сны и не мог найти, это могло звучать как приглашение.
Сны чейнджлингов, как я уже знал, ничем не отличались от всех остальных. Это еще на грезах Кризалис было проверено. Так что вошел я без проблем. Разведчица в своем сновидении исполняла обычные функции командира ночной гвардии. Да она и выглядела соответствующе, что, наверное, можно было считать показателем. Кто-то слишком сильно сроднился со своим образом…
— Госпожа коммодор? — поинтересовалась она, увидев меня. — Чем могу служить?
— Прими свою настоящую форму! — приказал я. — И давай поговорим начистоту. Ты ведь за этим меня в свой сон приглашала?
— Сон? — удивилась Иэрвиг, но потом, похоже, она поняла, в чем дело, и образ Миднайт стек с нее, оставив внешность типового перевертыша.
Я вот не знаю, никогда сам не проверял, но многие утверждали, что китайцы все очень друг на друга похожи. То же самое явно можно было сказать и про чейнджлингов. Может быть, они сами по каким-то признакам друг друга и отличали, но для меня они все были как под копирку сделанными. Ну, кроме Кризалис, но она все же была королевой.
— Прошу простить, не поняла сразу, — слегка кивнула мне шпионка. — Для меня это в новинку. Но… — она, оскалившись, улыбнулась. — Рада, что вы приняли мое приглашение. Нам много о чем нужно поговорить.
— Ты серьезно собралась договариваться о чем-то после случившегося? — хмуро поинтересовался я.
— Вы сами прекрасно знаете, госпожа коммодор, что на тот момент у меня не оставалось выбора, — не стушевалась Иэрвиг. — Что было бы, если бы вас не оглушили? Неважно, кто это сделал, — я или мои подчиненные. Если бы вы остались в сознании, случился бы бой с королевой, выиграть который вы все равно не могли, ибо были обессилены, тогда как она была свежей и готовой к столкновению.
— Ой, ну хватит себя обелять, — фыркнул я. — Я теперь что, еще и поблагодарить тебя должна?
— Вы уже пришли в мой сон, значит, готовы поговорить на серьезные темы, — усмехнулась перевертыш. — Здесь мы сможем это сделать без лишних ушей. При этом мне не важно, будете ли вы благодарны. Важен сам факт того, что вы пришли.
— Допустим, — кивнул я. — И что ты хочешь обсудить?
— Многое… — уклончиво ответила шпионка. — Но вначале в знак уважения я готова ответить на ваши вопросы.
— В знак уважения? — несколько удивился я.
— А что такого? — с некоторым недоумением посмотрела на меня перевертыш. — Я достаточно послужила под вашим командованием, чтобы начать вас уважать. Даже больше, чем свое нынешнее командование…
— Так-так! — усмехнулся я. — Крамольные речи! Неуважение по отношению к королеве! Оскорбление величества! Что-то на тебя не похоже. А как же верность Улью?
— Не стоит путать Улей и королеву, — нахмурилась Иэрвиг. — Кризалис как раз и пытается провести подобную подмену понятий, чтобы Улей в первую очередь ассоциировался с ней.
— Государство — это я! — озвучил я известную фразу, приписываемую Людовику Четырнадцатому. — Это, если что, не моя фраза, а одного древнего короля, — пояснил собеседнице. — Он тоже, знаешь ли, строил абсолютную монархию. Вот только страна к концу его правления оказалась в бедственном положении…
— Сомневаюсь, что вам многое здесь удалось увидеть, — покачала головой разведчица. — Но общее направление вашей мысли верное…
— Ну-ка, расскажи поподробнее, — потребовал я. — Раз уж столько говорили, что будем обсуждать серьезные вещи, то давай без недомолвок.
— Еще будучи под личиной Миднайт, — начала шпионка. — Я обратила внимание на то, что не вся информация, передававшаяся мною в Улей, принималась во внимание. Точнее, у меня складывалось такое впечатление, будто ее не анализировали должным образом. А во время битвы в руинах я была неприятно поражена топорностью работы королевы.
— Имеешь в виду тот факт, что я ее сразу раскрыла? — уточнил я. Собеседница лишь молча кивнула. — Ну, так, наверное, королева и не должна быть лучшей инфильтраторшей. Она — мозговой центр всей вашей банды. А для шпионажа у нее есть такие как ты.
— Тут вы не правы, — спокойно констатировала хозяйка сна. — Но вам простительно заблуждаться, все же так хорошо знать наши внутренние процессы не можете. Королева не просто так занимает свое место. Это самый сильный чейнджлинг, и возможностей у нее, соответственно, больше, чем у всех остальных.
— Например? — поинтересовался я.
— Например, когда я передала ей о вашем приказе по проверке цвета телекинетического поля, — ответила шпионка. — Она смогла научиться изменять этот цвет так, чтобы он не демаскировал ее. Вы могли это наблюдать, когда она пыталась сыграть Кейденс.
— Да, было дело, — кивнул я, вспомнив этот момент. Я тогда на цвет поля внимание обратил. И именно потому для меня таким шоком обернулось появление Кризалис.
— Но так смогла делать только она, — продолжила Иэрвиг. — То же самое с превращением в человека. Только королева смогла полностью освоить его. Все же эти существа очень сильно отличаются от нас.
— Освоить-то освоила, — хмыкнул в ответ. — Да только с такими огрехами, что даже я ее вычислила. А уж настоящие люди наверняка еще больше несоответствий увидели.
— Вот и я увидела несоответствие, — кивнула чейнджлинг. — Несоответствие занимаемой должности!
— Ого! Да тут у нас зреет бунт против короны! — хохотнул я. — Так ты что же? Презлым хочешь отплатить за предобрейшее? Сама захотела царствовать и всем владеть?
— Предобрейшее? — не оценила отсылку перевертыш. — Вы же видели, какого я удостоилась отношения. Королева, одним своим неосторожным словом разрушив легенду, над которой я работала всю жизнь, еще меня же и назначила виноватой! Это притом, что я в своих докладах всячески убеждала ее воздерживаться от личного участия. Я доказывала, что использование личины Кейденс малоперспективно. И я оказалась права! Вот только толку мне теперь с этого! — она даже топнула передней ногой. — Маскировка провалена, агентура потеряна, Улей остался без разведчиков в Кантерлоте. А все из-за навязчивой идеи подменить Кейденс! И нет, — фыркнула собеседница. - Я не собираюсь становиться новой королевой.
— Тогда каковы твои причины? — поинтересовался у нее.
— Улей в упадке, — вздохнула Иэрвиг. — Я не видела этого, живя вдалеке, только подозревала, что не все так хорошо. Но, побыв здесь подольше, отчетливо это поняла. Молодое поколение глупо. Но я не могу их винить. Королева воспитала послушных исполнителей, большинство из которых не годятся ни на что, кроме банальной драки по тактике «Налетим все вместе и, может быть, запинаем более сильного соперника»!
Вспоминая события канона, я подумал, что, пожалуй, с ней можно было согласиться. Почти все чейнджлинги, участвовавшие в атаке на Кантерлот, просто тупо долбились лбами о защитный купол Шайнинга, тогда как ничего не мешало им заранее пробраться в город под личинами обычных пони. Но нет! Из внедренных агентов там была только сама Кризалис. Что же это выходило? Не так и много у перевертышей в начале канона было хороших инфильтраторов?
Вот уже потом, когда им дали по башке на кантерлотской свадьбе, чейнджлинги и их королева взялись за ум. И следующая их атака была гораздо тоньше и успешнее. Кто знает, может, ее как раз и разрабатывала стоявшая передо мной идеолог тактики глубокого внедрения?
Вот только в оригинале она, как понимаю, до самой свадьбы оставалась в Кантерлоте, а сейчас уже некоторое время паслась здесь. Соответственно, и проблемы начала видеть раньше. И, соответственно, реагировать на них тоже стала несколько по-другому.
— Молодое поколение обучается гораздо хуже, чем в наше время, — продолжила говорить шпионка. Такое впечатление, что она реально изливала душу. — О моей стратегии глубокого внедрения вообще забыли! И это несмотря на успешность моих действий и прорву полезной информации, пришедшей от меня в Улей.
— Поперек курса партии идете, товарищ Иэрвиг, — усмехнулся я. — Так сказали бы в Сталлионграде.
— Это не курс, это метания от одной хотелки королевы к другой! — фыркнула перевертыш. — Сейчас вот она носится с этими двуногими. Они уже и сами это поняли и начали нас использовать! А вот цели Кризалис в отношении людей мне не ясны. Я пока не смогла придумать ни одного реального варианта.
— Просто ты слишком узко мыслишь, — поддел я ее. — Нет в тебе, понимаешь, королевского размаха!
— Вы зря смеетесь, госпожа коммодор, — не поддержала шутку чейнджлинг. — В моем понимании, если все пойдет по плану королевы, то масштабного нападения Роя на Эквестрию вам избежать не удастся.
— Что это ты стала так заботиться об Эквестрии? — фыркнул я.
— Не столько о ней, сколько о собственной родине, — скривилась, но, похоже, сказала правду шпионка. — Сейчас к нам относятся как к чему-то опасному, хотя моя работа доказала, что мы можем нормально сосуществовать. Действия же королевы приведут к тому, что мы перейдем в разряд явных врагов. Причем для всех держав.
— Нормально сосуществовать? — переспросил я. — Ты всю жизнь провела под чужой личиной. Разве это можно считать нормальным существованием?
— Для меня в этом нет ничего необычного, — усмехнулась Иэрвиг. — И заметьте! Я добросовестно выполняла все свои обязанности. Причем лучше, чем это могли бы сделать настоящие фестралы!
— Попутно сливая информацию, — добавил я. — А к слову, как вы все это время питались?
— Сливала, потому что у меня были определенные обязательства перед Ульем, — не смутилась разведчица. — А питалась я прекрасно. Предоставляемых моими подчиненными чувств хватало с лихвой всем нам.
— И даже любви? — уточнил я.
— Любовь — это как торт, — облизнулась Иэрвиг. — Поглощать ее бывает вкусно. Но вы сами понимаете, что нельзя питаться исключительно тортами.
— Селестия с тобой бы поспорила, — усмехнулся я, вспомнив распространенный миф о пищевых предпочтениях принцессы солнца.
— Может быть, — не поддержала шутку хозяйка сна. — Так или иначе, любви мне тоже хватало. Некоторые гвардейцы даже имели наглость посматривать на старшего офицера с понятным интересом, скорее не как на командира, а как на кобылку. Для меня это, естественно, не оставалось тайной. В небольших дозах эти чувства были даже приятны. Но когда я чувствовала, что этот интерес становился слишком концентрированным, грозящим перейти рамки, я начинала этих конкретных жеребцов дрючить. И им быстро становилось не до того, — она, оскалившись, усмехнулась. — Любой жеребец очень быстро забывает о глупых чувствах, когда у него сил еле хватает, чтобы до койки доползти.
— Значит, служебные романы ты не одобряешь, — улыбнулся я, представляя, что думали дрючимые гвардейцы.
— Не одобряю, — кивнула шпионка. — Поглотить немного любви на десерт я не откажусь. Но вот самой отвечать? Нет уж! Это ведет к ослаблению бдительности, зависимости от партнера и, в конечном счете, к провалу.
— Неромантичная ты натура, — констатировал я.
— Как и вы, госпожа коммодор, — усмехнулась хозяйка сна.
— Что это ты имеешь в виду? — нахмурился я.
— А то вы не замечали взглядов, которые на вас бросали многие из ночных гвардейцев, — обнажив клыки, улыбнулась перевертыш. — Как только мы перебазировались во дворец, мне резко стало доставаться меньше любви. Не то чтобы я была в претензии, — она заулыбалась еще шире. — Просто забавно было подслушивать, как эти жеребцы делились впечатлениями. Вы ведь превосходите все существовавшие у них идеалы красоты. Но особенно они обсуждали вашу железную выдержку. Вы ведь даже ни разу и знака не подали, что заметили их взгляды. Абсолютное игнорирование! Это, на мой взгляд, правильный подход.
— Еще я буду им какие-то знаки давать! — фыркнул я. — Пусть знают свое место! Да и не дело это — стоя на посту, на начальство пялиться! Да и не только на посту, а вообще при любой работе!
— Я вас в этом полностью поддерживаю, — кивнула чейнджлинг. — Поэтому замеченные в таком неподобающем поведении гвардейцы отправлялись караулить склады, подвалы и прочие места, где их ничто не должно было отвлекать от службы. И вашу твердость я не могла не выделить. Некоторые кобылки, — она усмехнулась, — очень подвержены чувствам. Настолько, что делают под их влиянием разные глупости. Этого нельзя сказать про вас.
— Ты что-то слишком много меня хвалишь, — заметил я. — Давай вернемся к более насущным темам. Ты, значит, сторонница ползучей экспансии. Типа, захватывать военным путем не нужно, когда можно потихоньку внедрить своих жуков на все важные посты. А уж эти двойные агенты потом будут прикрывать следующих шпионов.
— Я бы не назвала это экспансией, мы не захватывали ничьих земель. И признайтесь, госпожа коммодор, — ответила Иэрвиг, — что на своем посту я была эффективна. Кому бы вы поручали тайные дела, если бы не было меня?
— Альтернативному командиру ночной гвардии? — без особой уверенности предложил я.
— Там был бы такой же дуболом, как этот Армор, — хмыкнула разведчица. — Посмотрите правде в глаза. Пони не способны к тайной работе, они слишком эмоциональны, слишком открыты и общительны. Фактически, из всех пони я знаю только одну, целиком и полностью понимающую значимость разведки и контрразведки, добычи и сокрытия информации. И это вы.
— На что это ты намекаешь? — нахмурился я. Эта похвала, как ни странно, не отдавала привкусом лести. Шпионка просто констатировала факт, который я и сам много раз обдумывал.
— Чейнджлинги могли бы успешно делать эту работу, — улыбнулась лейтенант. — Вот пример удачного взаимодействия. Нашу эффективность вы могли видеть. Мы справлялись со всеми специфическими делами. Под моим командованием не только мои сородичи, но и фестралы действовали четко. При этом вы получали работающую службу безопасности, а я и моя команда — возможность развиваться и заниматься любимым делом и обилие пищи. И это я действовала в рамках ночной гвардии. А можно было бы сделать и отдельную структуру. Помнится, — она с интересом посмотрела на меня. — Когда вы собирали министров Эквестрии, то задали им один интересный вопрос. Вы поинтересовались, почему не пришел министр государственной безопасности, и были очень удивлены тому факту, что он отсутствовал не из-за опоздания, а по причине того, что эта должность не существовала. Почему бы вам не создать такое министерство?
— Ага! Чтобы потом вы меня саму и посчитали небезопасной! — фыркнул я. Но, честно говоря, предложение-то было хорошим. С учетом общей обстановки свое КГБ было бы очень нужно. — Или чтобы вы продвигали изнутри интересы Улья.
— Если интересы Улья будут совпадать с интересами Эквестрии, — заметила хозяйка сна, — то и продвигать ничего не нужно будет. Правда, для начала вам бы вернуть трон. А тут можно вспомнить недавно упоминавшуюся ночную гвардию.
— И к чему же мы снова ее упоминаем? — прищурившись, я строго посмотрел на собеседницу, но та не смутилась.
— В связи с планирующимся выходом на сцену принцессы Луны им предстоит сложный выбор, — ухмыльнулась Иэрвиг. — Не надо, госпожа коммодор, пытаться отрицать. Мне уже известно о проблемах, которые не оставляют вам иного выбора.
— Все-то ты уже знаешь! — фыркнул я. — Это даже как-то подозрительно!
— Привычка собирать и анализировать информацию, — объяснилась она. — А что касается ночной гвардии, то она может остаться верной именно вам. И может даже в нужный момент оказаться в нужном месте! — шпионка посмотрела на меня с видом победительницы. Ну да, от такого куска я по ее мнению отказаться не мог. А он и вправду был лакомым…
— И как ты это проделаешь? — спросил я, не особо надеясь, что перевертыш ответит.
— Сейчас гвардия вернулась в анклав фестралов, — пояснила Иэрвиг. — И возглавляет ее старший по званию из оставшихся офицеров — энсин. Один из тех ночных пегасов, кого я спасла на склонах Гашербрума. Даже если он узнает, что я — чейнджлинг, то он не усомнится в моем праве командовать. А еще туда отправился один из моей пятерки. В Улье его никто не хватится.
— Откуда ты знаешь, что они отступили обратно в анклав фестралов? — уточнил я.
— Я ими несколько лет командовала, — хмыкнула перевертыш. — А до этого вдвое больше служила, пройдя от курсанта до командующего. Я все их уставы знаю наизусть. А некоторые сама и писала! Поэтому знаю, что в сложившейся ситуации они должны были вернуться на родину.
— А ты не боишься, что я сдам тебя королеве? — поинтересовался невзначай.
— Нет, не боюсь, — улыбнулась лейтенант. — Во-первых, это не в ваших интересах. Во-вторых, вы с ней не настолько хорошо ладите. В-третьих, она вам, скорее всего, не поверит, подумав, что вы так настраиваете ее против подданных.
— И к чему ты все это ведешь? — спросил для порядку. — Что захочешь в обмен на помощь?
— Я хочу, госпожа коммодор, чтобы вы понимали, что мы можем быть полезными, — ответила разведчица. — Что мы можем с вами нормально сотрудничать и сосуществовать, что мы не заинтересованы в перерастании текущей настороженности в полноценную вражду.
— Допустим, — кивнул я. — Предположим, я это уясню. Но решения-то за вас все равно принимает Кризалис.
— В Эквестрии сейчас тоже принимает решения не самая дальновидная правительница, если судить по отчетам, — хмыкнула Иэрвиг. — Но мы же понимаем, что это временно.
— Понимаем, — согласился я. — Ладно, поговорили мы хорошо. А над твоими словами я подумаю. Если что, жди снова в гости.
— Всегда вам рада, госпожа коммодор, — слегка поклонилась шпионка.
На этом я и покинул ее сон.
И, конечно, посещением я был впечатлен и обескуражен. Вот думал над тем, чтобы архижужелице пятую колонну организовать. Тем более, она и в реальности именно на этом погорела, потеряв все. Но я-то только еще думал, даже к каким-то действиям не приступал. А Кризалис, как выяснилось, уже все за меня сделала. Новых толковых жуков не воспитала, а старых обидела. Вот и решила, судя по всему, старая гвардия устроить королеве апоплексический удар табакеркой по кумполу.
Хотя, конечно, вот так огульно верить в сказанное опытной разведчицей не стоило. Да, она, вроде как, раскрылась, высказав свои переживания. Но все это могло быть наиграно. Правда, в этом случае я не видел особого смысла в этой игре…
Она ведь, если подумать, ничего у меня не просила. Кроме, разве что, нейтралитета. Иэрвиг только довольно откровенно сообщила о том, что именно ей в жизни Улья не нравится, и указала на главную виновницу неблестящего положения. Тут сомневаться не стоило — в оригинале подданные тоже Кризалис в итоге послали.
И что бы там шпионка не замышляла, она только декларировала свой доброжелательный нейтралитет и намекала, чтобы я не вмешивался на стороне Кризалис. Ну, на это я пойти был готов! Тем более, были и плюшки.
Ночная гвардия, вернуть командование над которой мне предлагала шпионка, конечно, была бы полезна. Но лишь условно, учитывая, что главной противницей была напарница Селли. Но лишняя сотня бойцов, верных лично мне, а не злокозненной Кризалис или коммандеру Нортону, была бы не лишней. Хотя бы для самоуспокоения.
Так что, обдумывая возможно готовящееся маленькое предательство, я заснул обычным сном.
А наутро, встав, пошел к Кризалис, где объявил о том, что надо будить Луну. Королева, пофыркав для приличия, согласилась, и мы отправились в зал с коконами, где архижужелица произвела какие-то манипуляции с нужным.
Принцесса ночи тоже была освобождена сначала только по шею, чтобы говорить могла, но не больше. При этом мне показалось, что она как-то уж слишком быстро проснулась. Вроде бы, Иэрвиг говорила, что в моем коконе снотворный компонент был удален из раствора за несколько часов до моего пробуждения. Или в этом державшие меня взаперти кошмары были виноваты?
Решив обдумать это позже, я сосредоточился на бывшей напарнице, уже открывшей глаза.
— Вот и ты… — неожиданно спокойно констатировала Луна. — Не беспокойся, я все понимаю и не начну драку. Клянусь! Раз уж мы разъединились, то должны сотрудничать.
Честно говоря, я был удивлен скупости ее реакции. Так-то полагал, что она начнет ругаться, раскачивать кокон или даже плеваться ядом. А тут усыпляющие бдительность слова и спокойный сосредоточенный взгляд, направленный почему-то мне за спину, и кивок куда-то туда же…
Вспомнив, что там находилась Кризалис, от которой я уже получал по затылку, обернулся. Чтобы получить уже по лбу…
А в следующий момент я открыл глаза в каком-то помещении, которое явно находилось не в Улье. Уж слишком стандартная была архитектура. Это было какое-то обычное здание.
Вот только получше осмотреться я не смог, ибо, как выяснилось, был не просто связан, а прямо-таки обмотан веревкой целиком, включая, видимо, и рог, так как колдовать не мог, словно жертва какого-то гигантского паука. Хотя почему какого-то? Известно, какого! Одной конкретной черной вдовы, лыбившейся из угла.
— Пока ты договаривалась с моей неверной прислужницей, я договорилась с твоей бывшей партнершей, — ухмыльнулась Кризалис. — Или соперницей, как вам обеим угодно. А уже она поговорила с сестрой.
— Так что скоро Дэйбрейкер прибудет сюда, и мы выдадим тебя ей, — услышал я голос упомянутой особы. Скосив глаза, увидел сидевшую поодаль Луну. Принцесса ночи уже была при своих регалиях, грива ее развевалась, а на шерстке не было и следа слизи. Похоже, меня снова не было в сознании несколько дней…
— Выдача главной виновной для прощения всех остальных, — добавил еще один участник действа. — Именно такое условие поставила императрица. Британская империя находит его справедливым и готова принять, — важно заявил сэр Валентайн, сделав пару шагов ко мне.
— Кругом одни предатели… — процедил я, не зная, что еще сказать.
— Лишь ты ей нужна, — хмыкнула, подходя и смотря на меня сверху вниз, темно-синяя аликорн.
— Одно предательство — отнюдь не цена! — добавила, тоже вылезши из угла, архижужелица.
— Одно предательство — отнюдь не цена за мир! — поправил ее Нортон. Обе коронованные стервы важно покивали в знак согласия.
— Меньшее зло, — кивнула перевертыш на Луну. Но моя соперница лишь изогнула бровь, никак больше не отреагировав на эту откровенность.
— Одно предательство ахейцев спасло, — вспомнил историю родного мира британец.
— Одно предательство ахейцев спасло? — переспросила, отвлекшись от меня, Кризалис, поглядев на человека.
— Пора ж и нам сходить троянским конем, мессир! — а вот принцесса ночи явно поняла отсылку англичанина. Но мне сейчас было не до того, чтобы обдумывать, где она могла ознакомиться с произведениями Гомера.
— Прагматичный подход, — с какими-то даже извиняющимися интонациями объяснился сэр Валентайн, посмотрев на меня. Ну да, кто бы сомневался. Островитяне на изменах собаку съели…
— Сестры напарница, поклявшись, не врет! — заявила темно-синяя аликорн.
— Одно предательство, конечно, не в счет, — осклабилась королева.
— Одно предательство для знатных дам и господ — не грех, — широко улыбнулся обеим сообщницам третий баронет Нортон.
— Битвам — отбой! — добавила Луна. — Одно предательство даст мир и покой!
— Одно предательство даст мир и покой для всех! — снова уточнил важную для них, но не для меня, деталь коммандер.
— Одно предательство — не более чем пустяк, — оскалилась во все зубы хозяйка Улья. — Разве не так?
— Одно предательство — осознанный шаг, — кивнула темно-синяя аликорн.
— Одно предательство — осознанный нами шаг! — резюмировал британец, вытянув руку со сжатым кулаком, в который через пару секунд ударились копыта королевы и принцессы.
— Доброго дня, честные подданные! — провозгласил новый голос, принадлежавший появившейся в золотом сиянии напарнице Тии. — Где тут у нас корень измены? — она уставилась на меня своими странными глазами. — Не будем медлить. Приговор давно вынесен. Да воздастся каждому по деяниям его!
После этих слов рог ее засиял, и в моем направлении метнулся луч. Больше ничего я увидеть не успел, так как проснулся…
Вскочив с кровати, я оглядел уже привычную комнату в Улье и, ругнувшись, плюхнулся обратно на постель, после чего занялся анализом.
И что бы вы думали! Никакие незваные гости в мою голову пролезть не пытались! Она, голова то есть, сама прекрасно справилась с тем, чтобы наслать на меня плохой сон. Дожил, черт возьми! Сказать кому — не поверят. Владычице кошмаров снятся кошмары! Причем без активного участия астральных паразитов.
Адекватное объяснение придумал только одно — переутомился я, совершая посещения, а потом обдумывая полученную информацию. Вот мозг и, уходя в обычный сон, зацепился за маленькое предательство шпионки и каким-то образом приплел к этому давным-давно услышанную композицию из какой-то рок-оперы. По моему, она была про Жанну Д’Арк. И в этом моменте ее, уже плененную, как раз англичанам продавали. Ну, собственно, британец и в моем сне был. Только вместо маршала Тэлбота присутствовал коммандер Нортон. А сам я выступил в роли Орлеанской Девы, то есть предмета торга. Так себе роль, если подумать…
Очень хотелось надеяться, что сон не был вещим. Хотя проблемы с пробуждением Луны у меня в любом случае должны были только увеличиться. Но тут оставалось только держать ухо востро и бдеть.
Хотя кое-какие полезные мысли и крутились в мозгу, я решил оставить их до утра и все же снова заснул, надеясь на спокойный сон.
Происходило что-то странное, и Луна не могла понять, что именно. Она будто бы очнулась. Но от чего?
Впрочем, недавние события тут же всплыли в памяти. В ее камере, где принцессе ночи предстояло провести семьсот пятьдесят лет, все было по-прежнему. Сокамерники пытались травить свои мерзкие истории, но темно-синяя аликорн уже давно научилась не обращать на них внимания. Поэтому она не сразу поняла, что обычная болтовня псов сменилась на панические возгласы.
— Мы ее теряем! — вдруг крикнул мелкий пес.
— Камера стабильна, — отозвался его сородич. — И это не она сама…
Но больше ничего услышать узница не успела, как и понять сказанное. Она не поняла, что происходило дальше, ей было просто плохо…
Но в какой-то момент боль отступила. Осталось только ощущение пустоты внутри. Так сильно она не была истощена даже после боя с Найтмер и возвращения на Эквус. Казалось, что магии в теле не было совсем. Это ощущение, конечно, было ложным, ибо в таком случае само ее существование было бы под вопросом. Но сейчас принцесса ночи осознавала себя, значит, была жива.
Прислушавшись к себе, темно-синяя аликорн поняла, что лежит на холодном и твердом каменном полу. Значило ли это, что она по-прежнему находилась в своем узилище? Но что тогда произошло?
Опершись на передние ноги, узница привстала и тряхнула головой, откидывая полностью материальную гриву назад, чтобы она не мешала обзору. И наконец, оглядевшись, она поняла, что что-то перенесло ее из ее тюрьмы. Это место Луна даже сейчас узнала без проблем. Это был их замок! Место, в котором они когда-то жили с Тией. И, судя по состоянию всего вокруг, теперь тут не жил никто. Горько было наблюдать упадок и запустение, которые сейчас царили в этом когда-то оживленном месте, с которым было связано столько воспоминаний…
Тем не менее, эти мысли следовало отложить на потом. Ибо она явно была здесь не одна. Вот только понять, что происходило рядом, принцесса ночи не успела. Она лишь заметила мелькнувшую за спиной тень. Еще не оправившаяся аликорн не успела отреагировать, и обрушившийся сзади удар снова отправил ее в беспамятство…
И вот теперь она снова приходила в себя. В который уже раз за последнее время?
В этот раз все было по-другому. Луна не чувствовала вообще ничего. Она будто бы висела где-то в пустоте. Причем чувство равновесия упорно твердило, что висела она головой вниз…
Открыв глаза, принцесса ночи удостоверилась в том, что ее вестибулярный аппарат был прав. Но это было единственное, что она могла сказать с точностью, так как даже понять, кто ее пробудил, где она находилась, в чем заключена, не имея возможности пошевелить чем-то кроме головы и шеи, принцесса ночи не смогла.
Пространство, где она висела в чем-то полупрозрачном и довольно мерзком на вид, не было похоже на нормальное помещение. Скорее это была пещера. Но что же в таком случае произошло?
Темно-синяя аликорн перебирала варианты и не могла найти приемлемый. Как она перенеслась из камеры в их с Тией замок, а потом и сюда? Неужели кто-то решил освободить ее вопреки воле королевы? Но ведь княгиня Ковальди утверждала, что обо всех заговорах узнает чуть ли не в момент появления крамольных мыслей в головах инсургентов. И, наблюдая за ней, Луна могла в это поверить. Да и, если ее хотели освободить, зачем было снова оглушать?
Или прихвостни Каденца делла Ровере, не успев предотвратить ее освобождение, все же настигли заговорщиков в руинах замка и вернули ее в темницу? И теперь подозревают в том, что она это и спланировала?! Но как тогда можно было объяснить крики ее сокамерников?
Луна задумалась, вспоминая, на что был похож процесс, перенесший ее из тюрьмы в замок. Это казалось странным, но на ум почему-то приходила только одна аналогия. Она проснулась…
Правда, это была какая-то явная глупость. Она ведь уже давно не спала. Более того, в камере ей было запрещено это. Княгиня упоминала, что в ее блокиратор была встроена некая функция, противодействующая сну...
Скосив глаза, принцесса ночи попыталась увидеть на роге устройство, про которое только что вспомнила, и не смогла. Да и не ощущался он. Так что же? Ее все-таки освободили? Чтобы потом тут же пленить?
Вопросов, к сожалению, было гораздо больше, чем ответов. Могли ли ее похитить не ее друзья, в существование которых было сложно поверить, а недруги сестры? Выкрасть, но не для того, чтобы освободить, а чтобы шантажировать королеву? К сожалению, темно-синяя аликорн не знала абсолютно ничего о раскладах сил в нынешней Эквестрии и не могла здесь делать даже предположения.
— С пробуждением, ваше высочество, — отвлек ее от размышлений незнакомый голос, явно принадлежавший жеребцу. — Позвольте поинтересоваться, как вы себя чувствуете.
Луна оглянулась, пытаясь увидеть того, кто с ней заговорил. Впрочем, он и сам, сделав шаг, показался в поле ее зрения. И, как выяснилось, она ошиблась. Это был не жеребец. Принцесса ночи вообще затруднялась идентифицировать это существо. Совершенно точно она таких в своей не самой короткой жизни еще не видела.
Незнакомец передвигался на двух ногах. При этом про его телосложение она больше ничего определенного сказать не могла, так как он был полностью облачен в довольно искусно пошитые одежды, оставлявшие открытыми только голое, совершенно безволосое лицо с маленькими глазками и нелепо выдвинутым носом.
Впрочем, черный мундир с золотыми нашивками на концах рукавов мог бы намекать на то, что перед аликорном предстал подчиненный Каденца делла Ровере, ведь она и сама носила что-то похожее. И это явно была форма ее ведомства. Однако сильно смущал вышитый золотой нитью якорь, красовавшийся на странном головном уборе незнакомца. У Ми Аморе ничего подобного не было, да и с ее деятельностью якорь никак не вязался…
— Ваше высочество, вы меня слышите? — не получив ответа, поинтересовался представитель неизвестной расы.
И этот его вопрос еще больше озадачил Луну. Ведь что говорила ей княгиня? Что титула принцессы ночи больше нет, а темно-синяя аликорн лишена всех почестей. Тем не менее, это существо обращалось к ней вежливо и по всем правилам, как это и подобало делать при общении с принцессой. Неужели ее собеседник не знал очевидных вещей? Или он не признавал их? Или для него они не были столь очевидны…
Впрочем, заставлять себя и дальше ждать было невежливо, несмотря на всю непонятность ситуации. Надо было ответить.
— Я слышу вас, сударь, — откашлявшись, произнесла аликорн. Она решила пока отвечать вежливо и нейтрально, пытаясь получше понять обстановку. — И вижу, мы не представлены…
— Сэр Валентайн Нортон, третий баронет, — чуть кивнув головой, представился собеседник. — К вашим услугам.
— Принцесса Луна Эквестрийская, — назвалась бывшая или все же и нынешняя узница, прекрасно понимая, что стоящее перед ней существо явно прекрасно осведомлено о том, кто она такая. Но этот Нортон, в отличие от княгини Ковальди, хоть и был всего лишь баронетом, явно знал толк в куртуазном общении. Поэтому надо было соответствовать. — Рада знакомству.
Не сказать, чтобы Луна была в восторге от того, что при дворе все перед нею расшаркивались и общались исключительно заученными фразами. С одной стороны, это, конечно, подчеркивало ее статус. Но с другой…
Нет, не важно, что было раньше. Сейчас, если она хотела чего-то добиться в этом разговоре, ей нужно было показать себя настоящей принцессой, несмотря на свое в буквальном смысле подвешенное положение. Наоборот, это положение нужно было игнорировать, оставаться спокойной и собранной. И вместо того, чтобы кричать и требовать объяснений, нужно было получить их вежливо. Все же не зря она в камере столько времени тренировалась держать под контролем эмоции!
— Для меня большая честь познакомиться с вами, ваше высочество, — тем временем ответил сэр Валентайн.
— Я хотела бы видеть княгиню Ковальди, — решила Луна прояснить хоть что-то из своих догадок. — Не могли бы вы проинформировать ее о моей просьбе?
— Прошу простить, но, боюсь, сия особа мне не известна, — ответил баронет. При этом, хоть в голосе его и звучали некоторые извиняющиеся нотки, на лице его ничего не отразилось. Оно вообще, казалось, не выражало эмоций…
— Но разве вы не являетесь ее подчиненным? — поинтересовалась принцесса ночи.
— Я имею честь служить в чине коммандера во флоте его величества Георга Пятого, — с ощутимой гордостью произнес ее собеседник. — Под непосредственным командованием кэптена Осмунда де Брока. Фамилия Ковальди, ваше высочество, не фигурирует среди флотского командования.
Значит, она не зря обратила внимание на якорь, поняла Луна. Перед ней был старший морской офицер. Могло ли это говорить о том, что она на корабле? Тогда на чьем? Имя монарха, упомянутое Нортоном, ничего ей не сказало за исключением того, что оно начиналось на букву Г, то есть с большой вероятностью могло принадлежать грифону. Как же звали их правителя, с которым она общалась еще до того, как подняла восстание?
Мысли о свершенном предательстве заставили отвлечься от темы, но аликорн усилием воли отогнала их. Гровер Первый. Кажется, именно так звали повелителя грифонов. Никакого Георга у них не было. Хотя за тысячу лет это имя вполне могло войти в группу королевских. Тем более если на троне сидел уже пятый по счету его обладатель…
Но если это так, то что же? Ее все же выкрали враги державы и уже везут на корабле за море? Но она не ощущала качки. И разве обращались бы с нею в этом случае вежливо? Уж точно не грифоны. Да и то, в чем она была заперта ниже шеи, что бы это ни было, не походило на их творение…
— Соблаговолите просветить меня, сэр Валентайн, — попыталась как можно натуральнее улыбнуться она. — Мне очень хотелось бы знать, где мы находимся.
— В месте, которое его хозяева называют Улей, ваше высочество, — ответил баронет. — Мы не на корабле, если вы это хотели уточнить, узнав о моей принадлежности к Флоту, — в его устах слово «флот» прозвучало именно с большой буквы, это она отчетливо услышала. Правда, Луна все равно не знала, о каком флоте могли так говорить. Да и не самым важным это было сейчас.
— И где же хозяева этого места? — поинтересовалась аликорн, с легкой благодарностью кивнув офицеру. — Мне кажется довольно странным, что они не объявились сами, а прислали вас. Ведь вы, как и я, тоже гость здесь. Правильно ли я поняла? — она, возможно, слишком смело говорила, что они оба здесь гости. Но нужно было посмотреть, как на это отреагирует коммандер. Кстати, он так и не упомянул названия своего вида. Возможно, его сородичи уже давно были известны в Эквестрии, и именно поэтому он не стал обозначать свою расовую принадлежность. Впрочем, это было не так важно.
— Гость? — переспросил ее собеседник. — Да, пожалуй. Я и гость, и наблюдатель, и полномочный представитель Британской империи.
— Никогда не слышала о такой державе, — заметила Луна, про себя отмечая, что это существо, по-видимому, являлось послом своей державы. Вот только у кого?
— А она есть, ваше высочество, — бесстрастно заметил Нортон. — Наша держава славится справедливостью и честностью, а еще мы как никто развиваем высокое искусство дипломатии. Поэтому многие более слабые народы призывают нас, когда не могут решить свои проблемы.
— Третейские судьи, — кивнула сама себе принцесса ночи. — Значит, те, кто поместил меня сюда, не решаются показаться лично. И при этом у них есть какое-то дело ко мне. Признаться, я заинтригована, — она улыбнулась дипломату, который явно и так уже понимал степень ее заинтересованности.
— Они, скажем так, предполагают, — позволил себе слегка усмехнуться сэр Валентайн, — что если бы вы увидели их первыми при вашем пробуждении, то были бы весьма… — он сделал небольшую паузу, делая вид, что подбирает слова. — Огорчены.
— Вот как? — изобразила удивление Луна, гадая, кто же это мог быть. — Но вместе с тем они хотят чего-то от меня.
— Вы верно предположили, ваше высочество, — кивнул офицер. — Я понимаю, что ваше текущее состояние отнюдь не приличествует вашему положению. И всячески ратую за предоставление вам полной свободы. Уже давно, позвольте заметить. Но мои союзницы — ее величество и в особенности ее высочество — вняв моим доводам, попросили меня же договориться с вами о том, что вы будете вести себя спокойно.
Итак, говорить с ней желали королева и принцесса. И явно именно они контролировали здесь обстановку. Вряд ли это были Селестия и Каденца. Тогда кто? Этого Луна знать не могла, как и того, почему венценосные сестры послали вместо себя этого велеречивого баронета. Неужели спустя тысячу лет ее помнят как чудовище, которого нужно опасаться, от которого необходимо получать заверения в спокойном поведении? Да, это было логичным последствием того, что она когда-то устроила…
Но в любом случае, сейчас не следовало предаваться самобичеванию, в конце концов, в камере она уже много раз успела все обдумать. Ныне надо было узнать, кто же организовал эту встречу. И что же это было — освобождение или похищение. И для понимания следовало всего лишь поговорить, но сделать это можно было, только дав обещание.
— Я обязуюсь выслушать тех, кто захотели со мной говорить, — официальным тоном объявила аликорн. — Обязуюсь не применять силы иначе как для самозащиты. Вы свидетель, третий баронет Нортон! — о том, что, судя по ощущениям, особых сил, чтобы их применить, у нее нет, она упоминать не стала.
— Я услышал, — кивнул тот, чуть склонившись. — Будьте готовы, сейчас вас выпустят.
В этот момент в помещение вошло двое сородичей сэра Валентайна. Оба были выше и крепче офицера. Но, судя по более скромной форме, это были его подчиненные. Похоже, они уже догадывались, что нужно делать, так как встали по бокам от ее вместилища. И в этот момент Луна почувствовала, что ее ничего не удерживает в воздухе.
Наверное, она и сама успела бы сгруппироваться и приземлиться на ноги. Но солдаты Нортона, едва она начала падать вниз, подхватили ее верхними конечностями, развернули и опустили на пол. Луна переступила с ноги на ногу и встала твердо, с недовольством смотря на офицера. С одной стороны, его действия можно было считать проявлением вежливости, сродни податию передней ноги выходящей из кареты даме. Пожалуй, она так и будет считать. Скандалы сейчас ни к чему.
— Ваше высочество, — один из двуногих, которые оказались в полтора раза выше ее самой, наклонился и подал ей чистое полотенце. Это было весьма кстати, так как аликорн обнаружила себя покрытой чем-то не очень приятным и на вид, и на ощупь.
— Благодарю, — кивнула она, принимая услугу как должное.
— Полагаю, ваше высочество, вы желаете все же узнать имена моих союзниц, а также причины, приведшие к этому разговору, — когда она хоть немного вытерлась, произнес представитель неизвестной ей Британской империи.
— Извольте, баронет, — милостиво согласилась темно-синяя аликорн.
— Ее величество Кризалис, королева чейнджлингов и владычица Улья, — представил зашедшую в помещение особу сэр Валентайн.
Луна что-то слышала про этих существ. Тия говорила про них как про новую угрозу державе, которая может стать гораздо более серьезной в будущем. Правда, видеть их представителя ей приходилось впервые. И уже один только внешний вид королевы, являвшейся странной пародией на аликорна, доказывал правоту сестры.
Тем не менее, принцесса ночи с долей уважения, как равная равной, кивнула хозяйке этого места. Сейчас она была не в том положении, чтобы высказывать свои догадки. Тем более, подчиненные Нортона так и стояли по бокам он нее.
— Ее высочество принцесса Эквестрии, — начал объявлять двуногий вторую свою союзницу. Темно-синяя аликорн еще успела удивиться. Она-то думала, что все здесь происходит без ведома Кантерлота. Но выходило, что Каденца все же была здесь. Тогда почему, когда она просила ее привести, баронет сказал, что не знает этого имени? Насколько она знала, в Эквестрии не было других принцесс… — Найтмер Мун, владычица кошмаров!
Наверное, Луна должна была быть благодарна своей слабости, ибо, когда она все поняла, когда в глазах у нее потемнело от гнева, когда она забыла все только что данные обещания, опустившиеся ей на плечи верхние конечности солдат Нортона смогли ее удержать. Правда, только в первый момент…