Найтмер Твайлайт

37.3 Вечерняя ярмарка небольшие осложнения

Кейденс улыбнулась, не сумев скрыть, что ее глаза слегка остекленели. Она все еще не могла полностью скрыть, что сосредоточена на своей сфере. По всему дворцу кружились и перемещались разноцветные линии сердец. Эмоций было так много, что, казалось, воздух вибрировал. Волнение и радость кружились вокруг нее, являясь счастливым фоном для главного события. Она сдвинула крыло и смотрела, как вихри и вихревые потоки движутся в насыщенном энергией воздухе.

Ухаживание аликорнов нельзя было недооценивать. Когда Кейденс начала встречаться с Шайнинг Армором, завязалось более дюжины новых отношений. Все они были между теми, с кем она случайно проводила время. Эмоции аликорна могли легко влиять на других, если они не контролировали себя полностью. О двух аликорнах, когда хотя бы один из них был нестабилен, даже думать не хотелось.

Рэрити издала свой музыкальный, элегантный смех. Внимание белой кобылы было приковано к принцу Блюбладу, и она пристально смотрела на него. Блюблад со своими изысканными манерами сидел напротив Рэрити, и два белых пони казались одним целым, поскольку он с удовольствием делил с Рэрити чай и бутерброды. Кейденс не могла удержаться от того, чтобы не покачать головой. Она никогда не ожидала такого поворота событий.

С ее точки зрения, все было просто беспорядочным нагромождением цветных линий, извивающихся между близкими и далекими пони. Она сосредоточилась на этой паре. Линия между ними была молодой и свежей. Проступки прошлого были почти забыты щедрой натурой Рэрити, оставив лишь слабые пятна. Со временем даже это поблекнет. На стороне Блюблада был оттенок серого, смесь грусти и печали, но суть была светлой. Он действительно пытался искупить свою вину.

Кейденс мысленно произвела несколько расчетов. Пятьдесят на пятьдесят, что они либо станут хорошими друзьями, либо начнут путь к чему-то более глубокому. Она была несколько поражена результатом, к которому пришла. Что-то фундаментальное изменилось в смертном принце, но что?

Блюблад встал и направилась к одной из стоек с едой. Ее взгляд привлекло мелькнувшее движение. От него тянулась тонкая нить связи. Ее было видно только тогда, когда она обрывалась на фоне более яркой линии сердца. Эта странность была слишком тонкой, чтобы она могла определить ее цвет, но все же острой и прочной. Казалось, что она может порезаться об нее, если потянется к ней. Это было неестественно, все такое узкое должно держаться не более нескольких секунд. Прядь разделилась пополам: один конец направился к Луне, другой — к Твайлайт. Сердечные линии никогда не вели более чем к одной пони. Это будет загадкой, которую она разгадает в другой раз. Она казалась слишком слабой, чтобы иметь какой-либо реальный эффект.

Она следила глазами за Твайлайт и Луной, пока они шли к главной арене. Она была рада, что между ними все идет хорошо. Ее невестка разыграла свои карты почти идеально, несомненно, присутствие Найт в ней очень помогло. Было несколько моментов, когда Кейденс опасалась, что кто-то из них вот-вот сорвется и сделает что-то безумное. Каждый раз эмоции одного из них уходили в очень темное место. Но, к счастью, им удалось сдержать себя, прежде чем ей пришлось заставить Шайнинга применить свой особый талант, чтобы обезопасить пони Понивилля.

Когда их дочь напала на них с плюшевыми игрушками друг друга, это был момент, точно запечатленный на пленке.

Кейденс сосредоточилась на переплетении линий Сердца между ее невесткой и тетей. Трудно было разглядеть все в деталях. Было слишком много линий, светящихся преданностью и благодарностью родителей жеребят, которых исцелила Твайлайт.

Ей приходилось отгораживаться от них по очереди, чтобы как следует рассмотреть. Линии Найт и Дримс были самыми простыми. В них была толстая розовая нить беззаветной любви к Луне. У Найт была грусть, а у Дримс — легкая ревность. Казалось, какая-то часть Дримс хотела оставить Твайлайт только для себя.

Я должна поговорить с ней, может быть, мне стоит пригласить ее в мой Бастион, чтобы поболтать после следующего урока с Найт? — подумала Кейденс.

У Новы не было ничего, кроме необузданной страсти и вожделения, но был потенциал для того, чтобы это переросло в нечто большее.

Твайлайт тянула за собой всех остальных. Ну, всех, кроме Грей. Линия Грей была тонкой и скучной, Кейденс так и представляла себе эту кобылу, сидящую в библиотеке Твайлайт, скучающую и ждущую, когда же закончится эта ярмарка, чтобы вернуться к учебе.

Было несколько уникальных оттенков, глубокое уважение Твайлайт к аликорну Ночи, ее дружба и ее собственная похоть. Была сильная любовь, но это была любовь между друзьями, компаньонами. Полностью отсутствовало что-либо, что можно было бы назвать настоящей романтической любовью, не зародившейся ни в Найт, ни в Дримс. Фрагменты все значительно усложняли.

В общем и целом, все шло как нельзя лучше.

Когда ее органы чувств обратили внимание на ее область, приближение Шайнинга Армора было для нее как второе солнце. Тепло и прочный фундамент их общей любви отвлекали ее.

"Эй, Кэди, насчет бюджета. Я думаю, нам нужно потратить еще немного на обучение наших охранников".

Она моргнула, ее зрение пришло в норму, когда видимые линии между пони отступили туда, где она лишь подсознательно осознавала их.

"Шайнинг, я думаю, мы можем поговорить об этом завтра, я не думаю, что эта ярмарка — подходящее место для официального разговора".

Шайнинг Армор выглядел так, словно мог возразить. Каданс наклонила голову и приподняла бровь, приподняв одно ухо, чтобы он мог видеть.

"Ладно, тогда завтра".

Она улыбнулась с любовью. Она действительно хорошо его выдрессировала. Ему потребовалось совсем немного времени, чтобы выучить выражение "толкни меня, и ты окажешься на диване". Теперь вопрос был только в том, как донести до него, что у нее есть тысяча несокрушимых стражей, которых она может вызывать где угодно и когда угодно. Это и медленно растущее число кристаллических лучников-пегасов, которых создавал ее первый фрагмент.

Возможно, она могла бы представить это как древнюю защиту Кристальной империи, которую она унаследовала. В каком-то смысле это было правдой, по крайней мере, с определенной точки зрения. Нет, она не хотела быть похожей на Селестию — сплошные секреты и заговоры. Но, с другой стороны, она не смела сказать ему правду. Если бы он узнал, насколько она сильна, он бы почувствовал себя бесполезным.

Звуки топота стражников и раскаты грома придавали поединку двух принцесс первобытную энергию.

Кейденс наблюдала за происходящим, и чувство неполноценности поднималось, сжимая ее грудь. Наблюдая за ходом битвы, Твайлайт и Луна танцевали и переходили от одного движения к другому. Каждое действие, каждый удар — все это дополняло произведение искусства. Похоже, она еще больше отстала в боевой подготовке, чем думала вначале. Ей придется попросить Найт потренировать ее во время следующего урока.

Толпа пони увлеченно наблюдала за происходящим, охваченная восторгом от зрелища. Более чем несколько из них пританцовывали, топая ногами в такт.

На нее обрушился всплеск негативных эмоций. Он ударил по ее чувствам, как молот. От почти физического удара голова Кейденс покачнулась вперед. Ее взгляд переместился в ее владения, и она позволила всем своим чувствам расшириться. В голове царила путаница темных чувств.

Литтл Стар сидела со своей подругой на облаке, застыв неподвижно, от них исходили ужас и отвращение. Страх, смятение, паника и острая потребность что-то сделать, сдерживаемая лишь сомнениями в том, что делать.

Прыгнув в воздух, она преодолела половину пути к ним еще до того, как ей понадобилось расправить крылья.

Что-то, показанное магией Литтл Стар, поразило Литтл Стар и метконосцев. Кейденс переместилась, чтобы посмотреть, что это было. Это было похоже на какое-то заклинание, показывающее битву с более близкого расстояния.

Луна взмахнула булавой со светящейся магией, нога Твайлайт сломалась, зазубренные кости прорвали ее шерсть. Кейденс почувствовала, как у нее забурчало в животе: тошнота пыталась самым непосредственным образом изгнать из ее тела большое количество съеденных ею закусок.

Кейденс перевела взгляд на купол: внутри Твайлайт и Луна все еще сражались, нога Твайлайт светилась красным, но выглядела целой. В окне просмотра было видно, что нога Твайлайт заживает, кости возвращаются в правильную форму.

Ни одна пони не должна была наблюдать за этим, тем более эти четверо кобылок. Кейденс обхватила всех четверых своими крыльями, закрыв им обзор. "Все в порядке, никто не пострадал, просто забудьте о том плохом, что вы видели сегодня", — прошептала она им.

Трое из четверых спокойно улеглись в ее объятиях. Один из них все еще был напряжен и слегка дрожал. Она посмотрела вниз, встретившись со слезящимися глазами Литтл Стар.

"Тетя Кейдансе почему ты солгала им?" — спросила Литтл Стар шепотом.

"Я… Они еще слишком малы для правды", — ответила она.

"Правда — это правда. Как ты можешь быть слишком мала для правды?"

Как она собиралась ответить на этот вопрос? Она обдумала все, что знала о Литтл Стар. Она была милым жеребенком, заботилась о других, но была излишне логичной. "Когда знаю, что это причинит вред или заставит кого-то из пони сделать что-то, что причинит вред им или другим".

"Но вы использовали на них контроль разума, как…"

"Не контроль разума, это дар аликорнов, мы обязаны использовать его, чтобы помочь нашим пони".

"Помогать пони, контролируя их?"

Это действительно звучало плохо, когда она так выразилась. "Мы должны помогать делать жизнь наших пони лучше, облегчать их страдания, когда можем, и защищать их, даже от самих себя".

"Как это их защищает?"

"Если они вспомнят, что видели это, им будут сниться кошмары… возможно, до конца жизни, и они будут бояться приближаться к обеим твоим матерям".

"Ты смотрела на выражения лиц своих матерей? Видишь ли ты улыбки, смех?"

Литтл Стар изучала сцену как через окно, так и без него. Она кивнула. "Да"

"Для аликорна это… это просто тренировка… и, похоже, обеим вашим матерям нравится поддерживать свои навыки в остроте. Для них это просто игра, в которой они обе знают, что никакого постоянного вреда не будет".

"Так они играют?"

"Да… это не та игра, в которую я бы хотела играть, и не та, в которую они могут безопасно играть с другими, но да". Ее взгляд устремился на жестокую расправу, которую учиняли друг над другом ее коллеги-принцессы. Кейденс поборола дрожь, грозившая нарушить ее спокойствие. На фоне этой жестокости тренировки Луны казались такими же нежными, как объятия возлюбленного.

Литтл Стар в замешательстве наклонила голову. Она выглядела так же, как ее мать в этом возрасте: "Значит… значит, они не ненавидят друг друга?"

"Нет, конечно, нет. Я — аликорн Любви, и я вижу, что они чувствуют друг к другу… и хотя я не понимаю почему, это только заставляет их любить друг друга еще больше".

Литтл Стар посмотрела на свою деревянную сову. "Ухууу", — сказала она.

"Теперь закрой эту штуку, и если ты должна смотреть, то смотри, как они хотели, пожалуйста".

Луне и Твайлайт придется за многое ответить,  — подумала Кейденс, радуясь, что Луна — это аликорн снов. С ее успокаивающими словами, неэффективными с точки зрения силы аликорна, Литтл Стар сегодня ночью будут сниться ужасные кошмары.

Маленькое копытце начало гладить сову. "Хорошо",  — сказала Литтл Стар, и неотредактированный вид погас.

Из-под крыла Кейденс Литтл Стар наблюдала за ожидаемым зрелищем дуэли аликорнов. На лице кобылки застыло напряженное, непостижимое выражение.

Остаток ярмарки Кейденс провела, сидя на облаке и составляя компанию четырем молодым пони.