Цвета Магии

Интерлюдия 1. Всё идёт не по плану, всё идёт ещё лучше

Всё идёт отлично! "Шах" Бахрам уже получил шах... до мата ещё далеко, но он неизбежен!

Туран вошла в тюрьму и улыбнулась уголками губ. Дрожжи были добавлены в тесто и вскоре дадут всходы.

Амастри рядом с ней наоборот, потеряла свою вечную самоуверенность. Синяя пегаска с золотистой гривой, которую по недоразумению пока называли Банебшах, была рассеяна и подавлена. Туран внутренне радовалась мудрости Госпожи Битв. Шетаб могла быть колючей, но она была справедлива и добра к выскочке. Туран же всегда считала, рано или поздно эта дура доиграется до отсечения её ненаглядных придатков. В отличие от принцесс Жане и Парисы, мозгов у этой пернатой хватает только работу наложницы. Четырёх ног ей для этого вполне достаточно, остальное только помешает дворцовым смотрительницам присматривать за ней. Её место однозначно среди дворцовых уборщиц. Раз мозгов в голове у неё нет, то спинного мозга там ей как раз хватит.

Эх, понимает ли эта пегаска, сколь выше неё стоит госпожа Суфия, и сколь она сама ничтожна?

Некогда бывшая Олимпией Аргентиниадой, Суфия была номинальным лидером последнего восстания на территории бывшей Маджипонии. Мерзкие повстанцы, в основном жители горных регионов, были безжалостны к поселенцам, парнам и фестралийцам. Юная "принцесса", воспитывавшаяся городскими единорогами Паллгард, ужаснулась этому и пыталась их остановить. Множество жеребят и молодых кобылиц обязаны ей жизнями. После того, как с молодая спехбеда Дария с крошечным войском заманила в ловушку и разбила мятежников, Олимпия получила по заслугам. Вместо грозившей ей как "лидеру" бунтовщиков исключительной меры она получила ошейник личной рабыни спехбеди, а затем и Шаха. "Наказанием" это могут считать только тупые эквестрийки. Быть кобылой Повелителя это великая честь и великая ответственность. Только самые умные, красивые и милые кобылицы могут рассчитывать на объятья и ушко Шаха. И тем более быть матерью наследника.

Ставшая Суфией кобыла научилась пониманию, она понимает и уважает Парну, она уважает жриц, она уважает жаэдан. Она неофициальная главная хомневис. Все знают, что кольцо-ограничитель на её роге фальшивое и что она держит зубную щётку магией. И все ей рады. Все за глаза зовут её Младшей Госпожой или Госпожой Записей.

Амастри же всегда стремится показать свою силу и независимость. Не взаимопомощь и взаимолюбовь, как каждая добрая парнийка, но гордыню и жадность до славы. Раз за разом улетая от своих стражиц, она демонстрирует их медлительность и своё превосходство в скорости. Конечно, доработанные искусственные крылья путушгибан позволяют летать быстро, но раскрывать это в обычный день? Это для славной битвы, чтобы сломить дух врага и волю к сопротивлению! Шерш, командир её путушгибан, еженощно молится Владыке, чтобы тот дал ей терпения не опорочить честь корпуса и не избить зазнайку до полусмерти.

Амастри ведёт себя как отщепенка, пытаясь захватить всё внимание, отбирая его у свитских! Банебшах делает свита, а свита Банебшах это отчаянные путушгибани, исполнительные хомневис и кардари, а также мудрые жрицы-мобади.

Армия лицо Парны, жаэдан это копьё армии, а путушгибани его остриё, поющее в атаке, убивая дух врага, и пронзающее его плоть. Они будут сражаться с любым врагом и в любых условиях. Драконы дрожат в своих логовах, вспоминая воителей и воительниц в золочённых доспехах с пурпурной полосой на шлеме. Грифоны пугают ими детей. Кирины молятся, боясь услышать их слитный топот множества их копыт у своих стен. Даже Дискорд ощутил бронированное копыто одной из путушгибан на своём лице.

Кардари же почтенные труженицы пера, благодаря им Шахиншах знает силу и богатство Парны и может его направить на благоденствие народа или усмирение врага. Лидерами для кардари являются хомневиси, хранители печатей своих ведомств, в чьи обязанности входит проверка и заверение бумаг подчинённых.

И почтенные мобади, хранительницы мудрости, наставницы и лекари нашего народа. Тайны Жизни и Смерти, Магии и Науки доверены им Владыкой. Даже Шахиншах склоняет голову перед Мобадан Мобади, верховной жрицей.

И даже Мобадан Мобади склоняет голову перед собранием Гильдий и Цехов. Вся мощь земных пони, вся сила Парны идёт от земли, и от тех, кто на ней работает. Великий Совет доносит до Шаха правду, и решения Империи выправляются. Гильдии это форма самоорганизации нашего народа, его истинная элита, без них нет жаэдан, кардари и мобади. Нет Парны.

Нарушения Амастри сейчас весьма велики. Глядя на храбрых путушгибан и исполнительных кардари, мудрых мобади и непревзойдённых мастеров Гильдий на церемониях с участием Шахиншаха и его Банебшах, жеребята, особенно из семей с низким уровнем достатка, сами стараются больше, больше работают, и становятся достойными членами общества, новыми путушгибан, кардари, мобади. Аристократии, из которой происходит Туран, приходится конкурировать с выходцами из низов, такими, как сиротка Шетаб, тоже стремясь выжать всё из себя, в результате верхний этаж парнского общества не превращается в болото, но является частью большого дела, подобного обращению живительной влаги в природе. А глупая Амастри пытается низвергнуть его, не слушая мудрых советов Госпожи Битв и Госпожи Записей.

Она даже отменила посещение Гильдии магокузнецов ради встречи с эквестрийской делегацией! Неслыхано!!! Какие-то единороги, не умеющие, к слову, поднять десятикратно свой вес (Туран хитростью проверила способности помощника посла. И это аристократ?) Суфия намекала Амастри перед этим заглянуть в государственную детскую больницу и подарить кобылкам и жеребятам, проходящим там лечение, игрушки от Гильдии. Нет, она перенесла встречу на следующий день просто так! С самой почтенной Гильдией Империи так не поступают! Аргх, эта пегаску, воистину, Владыка лишил разума, раз она не видит очевидного!!!

Карьера Амастри началась с Верховного Совета, на котором были выявлены преступления мазорбана Хома против её общины.

Верховным Советом, разбирающим её преступления против парнов и Закона карьера Амастри однажды и закончится. Надо будет зарезервировать зазнайку для пожизненной чистки казарм. Шерш тогда будет ей, наконец, довольна, а Амастри научится дисциплине и уважению. Праведность этой заблудшей кобылки будет восстановлена, и завет Владыки будет исполнен.

Жалко только Бахрама, хороший он жеребец, пусть и единорог, но слабый. Булат бы всё доходчиво объяснил даже пернатым мозгам Амастри. Туран и Бахри были сослуживцами со своих первых армейских дней, он стал одним из немногих единорогов, сумевших стать жаэдан. Эх, жалко его, жалко. Но Парна важнее.

Они подошли к двери тюремной камеры. Стражник открыл её, и перед ними предстало почти тёмное помещение, где стены были буквально расписаны сажей . В центре камеры, укрытая от сквозняка искусно свёрнутым из газет экраном, горела единственная свеча-капля, смысл бытия которой был не в свете, который экран почти не пропускал, а в самом горении.

Но тем не менее, сажи тут было полно. Тут что, раньше был отвал перегоревших свечей?

Шетаб, грязная, как дэв, сидела перед стеной и что-то рассчитывала. Как она понимала, что пишет в темноте, было решительно непонятно. Туран оставалось надеяться, что это не заклинание отправки Амастри в Дом Лжи живьём? Несколько циклов пыток и принуждений, и сделают лжебанебшах покорной и слушующейся, её душа будет спасена, а казармы надраены, Владыка будет этим доволен. Ссылка её во вместилище грешников будет неправильной, чрезмерной!

— Шетаб, почему? — подавленно, не как Императрица, но как потерянная кобылка, спросила Амастри, — я верила тебе, верила как никому!!! Почему ты разбила корону?

— Ты сделала Бахрама слабым. Вы оба не достойны править Парной. Освобождение Аметашсп Луны не связано с этим напрямую, но является знаком, что точку невозврата вы уже прошли.

— Но кто достоин? — спросила пегаска.

— Эх, был Булат здесь... ты хоть в курсе, что по обычаю ты его добыча? Ты должна была просить у него разрешения на ваш брак с Бахрамом. Амастри, ты прочитала много хороших книг про Эквестрию, и ни одной про Парну. Я пыталась тебя предупредить, но ты не стала меня слушать. Отсчёт уже пошёл. Вы уйдёте добровольно или будете... будете свергнуты. Астри, не губи Бахрама, прошу тебя!

Амастри вздрогнула, съёжилась, а затем задрала нос вверх, став хоть немного похоже на ту, которой себя считает:

— Я выведу Парну из тьмы прошлого к Свету Истины!

— Этот свет давно ослепил тебя, но ты в гордыне своей отказывала себе в отдыхе в блаженной тьме. Ты почти уже слепа.

— Довольно! — Амастри покинула камеру, дверь за ней закрылась.

— Почему в камере нет света? — строго спросила она у стражи.

— Мобадан Мобади отказалась от фонаря, попросив самую простую свечку, — ответил лейтенант, — мы посылали дежурного в ближайший магазин за ней. Наши свечи слишком хороши для неё, как Её Первосвященство сказала нам.

Амастри вздохнула, потёрла голову копытом и приказала:

— Поставьте ей фонарь. И дайте одеяло. И где её подстилка?

— Эм, Госпожа, вы видели сажу?

— О, Владыка... вы ведь наверняка получили её благословение?

— Эээ..

— Понятно. Оставьте дверь в её камеру открытой. И только одного стражника. Всё равно, никто её останавливать не будет, если она захочет сбежать. Пусть охранник даёт всё что она хочет... кроме взрывоопасного. О таких пожеланиях докладывайте мне. О, Владыка, за что мне это, я же стараюсь как лучше!!! — протянула напоследок Амастри.

Не успели две кобылы покинуть тюрьму, как им на встречу выбежала одна из кардари.

— Банебшах, мобади Парнагард в сопровождении представителей всех Гильдий собрались на площади. Шах ведёт с ними переговоры.

Амастри буквально полетела вперёд, оставляя Туран позади. Та улыбнулась и подмигнула Симе-кардари, прежде чем лёгкой рысцой отправится искать "Госпожу". Всё идёт по плану.