Селестия и Старсвирл. Знакомство

Глава 1

— Чей подчинённый? — Спросила Селестия.

— Мой, госпожа, — поклонился вождь племени.

— Почему в херовом доспехе? Ты думал, я не замечу? Вира с тебя в легионную^[1] казну — пять сиклей серебра. Чистого.

— Да где же я…

— Где хочешь.

Барон остался в полупоклоне, не рискуя возражать грозной аликорнице. И то сказать — три года назад она подкараулила очередной налёт грифонов, и с малой силой вырезала их подчистую. А уж его-то она «вырежет» на раз-два. С ненавистью барон покосился на вызвавшего недовольство бойца: «ну, сука, твоя семья мне всё это серебро оплатит».

Селестия же шла дальше вдоль строя, покачивая в телекинетическом захвате двухпудовую секиру, и вдруг замерла.

— Барон Рофид, подите сюда… Сколько бойцов ты должен выставить с тысячи десятин доброй земли? Двадцать? А сколько ты привёл? Восемь, но в хорошей броне. И ты думал я не замечу?!.

Прекраснейшая без замаха ткнула его в лоб навершием боевого топора.

«Левый» поморщился, когда кровь брызнула ему на наплечник. Селестия с утра не в духе.

— Баронство объявляется вакантным, — произнесла юдекса^[2]. Сын свежего покойника хотел что-то вякнуть, но под взглядом Селестии стушевался.

— И тот рыцарь, что покажет наибольшую доблесть на завтрашнем турнире, станет бароном.

По толпе пронёсся мгновенный ропот — после отказа от короны, Прекраснейшая еще не назначала ленных владетелей — но тут же стих под взглядом спокойных, но строгих бирюзовых глаз розовой кобылицы.

Да уж, Селестия явно не в духе. А тут ещё какой то старпёр затесался в конец строя. Наверно хочет подать прошение, считая себя самым умным.

Обычно на правом фланге стояли дружины баронов, пришедших проситься в Содружество, или просто впервые явившихся на смотр. Иногда кучковался молодняк, надеющийся, что Селестия примет их в войско хоть бы пока и младшими помощниками кашевара. А иногда приходили и такие умники, полагавшие, что после надругательства над подчинёнными, юдекса будет доброй, и это — самое время, чтоб подсунуть ей челобитную.

— Ты кто таков? — Спросила Прекраснейшая, — чего тебе надо?

Она оглядела жеребца. Явно не молод, хотя, конечно, моложе её самой, разменявшей девятый десяток. Бородат, что считается признаком некоторой учености. В дурацкой и непрактичной синей широкополой шляпе.

— Желаю вступить в вашу армию…

— Боевым магом? — Деловито поинтересовалась Селестия, — надо будет показать, на что способен. И проверим мы тебя — не шпион ли ты…

— Осмелюсь сказать: на другую должность. Вашим личным наставником.

На поле стало очень тихо. Дружинники переминались с ноги на ногу, не зная как реагировать. Телохранители юдексы сделали шаг вперёд: мало ли что выкинет безумец?

Селестия однако не разгневалась, а напротив — рассмеялась звонким молодым смехом.

— Надо бы тебя высечь, но из уважения к седине не буду. Итак, спрашиваю ещё раз: какую нужду имеешь? И хорошенько подумай, прежде чем отвечать.

— Если я одолею твоих телохранителей в бою, ты будешь меня воспринимать всерьёз? — Деловито поинтересовался пришлый.

— Что, сразу двоих? — Селестия рассмеялась снова, — ну, давай. Буду…

И скомандовала:

— Освободите место для удали молодецкой!

«Правый» почти не открывая рта спросил:

— Следует нам его щадить?

— Нет, — столь же тихо сказала Селестия, — но и не убивайте. Мне интересно, кто же он всё-таки есть?..

Два единорога, известные в просторечьи как «Правый» и «Левый» слыли одними из самых сильных боевых магов современности. Оба были безусловно преданны Селестии, и служили ей, не задавая вопросов, словно ещё одна пара ног. О них даже ходили разные пошлые слухи, которые — кто знает — может и имели под собой почву: ведь официального мужа у Прекраснейшей не было.

Одолеть одного из них было можно, но сразу двоих — сумела бы пожалуй только сама аликорн.

Впрочем, боя, как такового, не получилось. Пришлый «в одно действие» связал телохранителей земным элементалем. Селестия даже тихо хмыкнула. Она и сама могла призывать эту сущность, но так быстро и чисто — нет. Скорее нет.

— Чтож, ты меня впечатлил, — кивнула юдекса, — мой шатёр поставлен?.. Хорошо. Пойдём, поговорим… Подать вина и чаю.

В палатке аликорн самолично протянула гостю глинянную чашку:

— Уж не побрезгуй. Вино молодое, хорошее.

Старсвирл улыбнулся:

— Резкий переход от грозной воительницы к «домашней кобылке». Исполнено блестяще, ты талантлива, но переход слишком, слишком резкий.

Селестия демонстративно вылила недешёвое вино на дорогую, хорошо выделанную тигриную шкуру на полу.

— Незнакомец, не доводи меня до недостойных поступков… Ты кажется хотел быть моим наставником? Не слишком ли это дерзко?

— Я не сам, — вздохнул единорог. — Где-то далеко есть земля. Ты не поверишь, там день и ночь длятся по полгода, и всё покрыто снегом… Не был бы там сам — не поверил. Там, среди вечных льдов живет главное, и наверно единственное божество нашего мира. Она-то и послала меня к тебе…