Беглец
Интерлюдия
— А-а-а-а-о-о-оу! — удивленно выдохнула кобылка, оказавшись не на дне небольшой расщелины, а среди густой травы. Вовремя подхвативший попутчицу жеребец недовольно зыркнул на подопечную, презрительно скривив морду.
— Жизнь нас ничему не учит?
— Ну это бревно та-а-акое скользкое было. А там та-а-ак высоко. У меня аж в глазах дво-о-оиться стало,- хихикнула спутница, нарочно растягивая слова,- Кстати, а нам долго еще идти?
— Не думаю,- Беглец вгляделся в чащу. За прошедшие с момента их встречи часы окружающий лес заметно поредел. Небольшие полянки встречались все чаще, в то время как крупных древесных скоплений стало исчезающе мало. Это была первая странность, смутившая идущего к возвышению в глубине дикого буйства природы. Второй стали гигантские поля, простирающиеся до самого голубого горизонта. На склонах подпиравших их громадных гор сияли башни неизведанной крепости, а среди холмов в паре километров дымили домики неизвестного города.
— Вот те раз...и какого ж, спрашивается, хера?
Слабо перебирая заплетавшимися ножками, Флаттершай плелась за весело подпрыгивающей земнопони, в то время как пегаска летела над их головами, лениво размахивая своими синими крыльями.
— Ну так, расскажешь, где пропадала? — донеслось сверху. Желтая пони дрогнула в который раз.
— Я...я...
— Дэши, да прекрати ты давить! У самой секретов куча, а делится ими явно не собираешься...
— Бла-бла-бла, поговорить с подругой уже нельзя?
— Кхм...Дэши, нет, Пинки — ты не права. Это я...виновата,- пегаска насупилась, явно стесняясь неловкости своего положения.
Спутницы Флаттершай единовременно обратили на неё взгляды.
— У меня...кхм...не знаю как бы это вам сказать...кажется...
— Да-а-а-а? — заинтересованно заморгала Пинки.
— Белочка...
— Какая еще белочка?
— Там!
Пегаска сорвалась с места, опустившись на колени у маленького тельца, лежащего в траве у дороги. Подошедшие подруги посмотрели на душераздирающую картину из-за её спины.
Зверек издох совсем недавно — разложение еще не коснулось его плоти. Мордочка Флаттершай задрожала.
— Ну-ну, спокойно! — растерянно воскликнула Рэйнбоу, пытаясь подбодрить подругу.
— Пойдем отсюда...- мрачно прошептала розогривая пони, подхватывая желтую пегаску под плечо и пытаясь отвести в сторону.
Глаза-бусинки раскрылись, поднимая тельце над травой. Почесав носик, грызун юркнул в чащобу.
— Стой! — земнопони упала вперед, не в силах сдержать порыва подруги.
— Ой дура...- сделав фейсхув прошипела радужногривая, бросаясь следом.
Заботливая лошадка не заметила, как светлая прилесная опушка сменилась густым полумраком. Всё её внимание было приковано к нему — бедному зверьку, возможно находящемуся в смертельной опасности. Белка была весьма медлительна — терзавшие её резкие конвульсивные движения вызывали опаску за состояние нервной системы. Но вот, она застыла как вкопанная, заставляя пегаску резко затормозить, дабы случайно не закончить страдания животного. Довольно быстро она поняла, что стоящее перед ней существо ни разу не походило на белку.
Крохотное тельце вытянулось. Расширилось. Обратилось в нечто совершенно иное. Нечто, до боли напоминавшее саму пегаску.
Та отступила.
— Н-нет...только не...снова!
— Это называется благодарностью? — сверкнув янтарями пылающих глаз промолвил силуэт, с жестоким холодом смотрящий на дрожащую от страха Флаттершай,- Я ведь дала тебе абсолютно все.
— Нет...ты ничто...никто!
Силуэт рассмеялся.
— Я — это ты. Лучшая твоя часть. Запертый в самой глубине души самородок, чью истинную красоту только предстоит познать этому миру. Не сопротивляйся — все равно бесполезно...да ты и сама наверняка хочешь. Не можешь не хотеть.
Сердце пегаски екнуло. Копыта закрыли её лицо.
— Я никогда бы не захотела подобного! Ты монстр! Тебя не должно существовать!
— Вкус разрушения приятен, не правда ли? Ты вновь ощутила его...спустя столько лет. А ведь давным-давно не знала иного.
— И не хочу больше знать!
— Ослабла. Оглупела. Забылась. Стала ничтожеством, боящемся дуновения ветерка. Достойно ли это лучшего творения создателя? Вспомни его слова...
Разум пегаски взорвался от нахлынувших образов. Она закричала от дикой боли, пронзившей всё её тело.
— Нет забот — нет морали...
Каждый миллиметр кожи и каждый волосок.
— Нет симпатии — нет любви...
Кровь потоками хлынула из её ушей и рта, стекая по покрывшейся пеплом шерсти.
— Нет дружбы — нет Гармонии...
Фигура обратилась аморфной субстанцией, набросившуюся на опешившую Флаттершай и начавшую сливаться с той воедино, выворачивая суставы и кости в отвратительных метаморфозах. Вскоре слизь добралась и до лица, застывшего в неуспевшем сорваться вопле.
— Есть лишь Хаос. Ничто кроме него.
Эйнджел Даст стряхнула пыль с плеча, размяв шею и мотнув хвостом.
— Ах, и вечности не прошло...
...а они всё по лесу шатаются,- довершил кто-то за его спиной. Жеребец встрепенулся, развернувшись в боевой стойке и мордой к морде столкнувшись с искомой знакомой.
— Но...как?...- немало охерев пробормотал он, опуская верхние копыта на землю.
— Ротик прикрой — не то птичка залетит.
— Даст? Это правда ты?
— Почти. Видишь ли, в любой момент может возобладать моя дефектная часть — тогда в наши планы придется внести некоторые коррективы.
— Не понял...
— Слишком долго, чтобы объяснять — слишком скучно, чтобы слушать. Делай что тебе говорят и достигнешь желаемого.
— Как-то за всё это время мы не успели обсудить моих желаний.
— Правда? Забавно. А я о них знаю абсолютно все.
Жеребец усмехнулся.
— Ну. Поведай мне, чего же я хочу.
— Свободы. Ты знаешь чём я говорю,- ехидно подмигнула кобылка.
Беглец осекся. Таких откровений он не ожидал.
— Откуда...
— Ты не особо-то скрываешься. Поверь, я знаю о тебе гораздо больше, чем ты только можешь представить. Мы — брат и сестра по несчастью, ведь корень у наших проблем один. Поможешь мне — поможешь и себе.
— Хм...занятно.
— Ах да, что-то я совсем заговорилась. Пора и делом заняться, не так ли?
Малышка Шайни выглянула из-за коряги, за которой она пряталась всё это время. Странная пони, взявшаяся непойми откуда, пугала её настолько, что она вновь ощущала тот пронизывающий насквозь холод, какой познала лишь единожды прежде.
— Флати! ФЛА-А-А-АТИ! — вот уже несколько минут безуспешно звала Пинки Пай. Острое чувство вины кололо её доброе сердце, грозя вовсе разорвать то на куски. Флаттершай хотела побыть одной, но они наплевали на её желания. Нужно было поговорить...быть мягче. Но нет. Им она была нужна здесь и сейчас. Результат соответствовал проделанной работе...
— ФЛАТТЕРШАЙ!
— Зачем ты ищешь того, кого никогда не существовало? — пронеслось меж деревьев.
Пинки насторожилась.
— Что? Кто здесь? Покажись!
— Почему не замечаешь, что и ты — не та, кем являешься на самом деле?
— Сейчас нет времени для игр! Эквестрия в опасности!
Оглушительный хохот был ей ответом. Надрывной, издевательский и злорадный.
— Тут нет ничего смешного!..- растерялась поняшка,- Хватит! Прекрати!
Неожиданно в голове сами собой возникли события недавних дней. Наученная горьким опытом пони столкнулась с проявлениями Дискорда вновь и на сей раз не собиралась им уступать.
— Ха! Тебе не провести меня, дух глупых шуток,- и высунула свой длинный язык.
— Куда уж мне до той, что способна провести своих друзей...
Странный привкус возник во рту у земнопони. Та обнаружила в своих копытах надкусанный кексик. И что-то еще, рядом с которым стояла миска со множеством этих самых кексиков...
— Ммм...мхм...м. М,- глаза Пинки расширились, когда она разглядела неразличимое прежде нечто.
— А вот и ингредиент.
Пегаска неслась над деревьями, иногда ''заныривая'' под густую листву в бессмысленных поисках потерявшейся подруги. Этот день начинал ей изрядно надоедать.
Блеск ослепил её. Потеряв равновесие, та рухнула прямо на траву, невероятным образом не сломав себе шею. С большим трудом радужногривая сумела подняться и гневно посмотреть на источник света.
Им оказалось лезвие клинка, приделанного к причудливой конструкции на ноге стоящего посреди пустыря жеребца. Она, конечно, многое повидала, но вид этого бомжа поверг в шок даже бесстрашную героиню.
— Т-ты кто? Какого сена в глаза светишь?!
— Тот, кто отнимет твою жизнь. Ничего личного.