Ксенофилия: Shotglass оneshots

20. Материнская забота

Леро сидел в слабоосвещенном коридоре госпиталя и смотрел на двух спящих в послеоперационной палате пони.

— Как она? — спросила Лира, единорожка мятно—зеленого цвета, и потерлась носом о его плечов знак приветствия.

— Кто? — решил пошутить Леро. — Пациент или ее буйная телохранительница?

— Ну, — ответила Лира, подыгрывая, — я уже знала в каком состоянии Рэйнбоу Дэш, когда уходила от нее, особенно если учитывать, что лично вызвалась ее успокоить.

Леро улыбнулся:

— Точно, я припоминаю это.

Ранее Рэйнбоу Дэш вела себя как заправской сержант — отдавала приказы и фанатично устраняла любые проблемы, которые возникали при уходе за новым пациентом госпиталя. Она даже сама слетала и «рекрутировала» врача — притащив того прямо из его дома в Клаудсдейле. Бедный жеребец ощутил Радужный Удар, так сказать, из первых рядов.

Человек продолжал:

— Мне дважды пришлось удерживать персонал больницы от попыток успокоить ее. Боюсь даже представить, чтобы она могла учинить в том состоянии, если б они набросились на нее… Наверное, она бы напала на них. Мне удалось заставить ее немного успокоиться и она тут же рухнула без сил.

— Не могу сказать, что я виню ее, — ответила Лира. — Когда я уходила, бедняжка все еще выглядела ужасно.

— Да… — вздохнул Леро, воспоминания напрочь отбили у него желание стебаться над его сотабунницей. — Касательно твоего вопроса… Помимо множества царапин и синяков, Скуталу получила сотрясение мозга, когда ударилась головой, пытаясь сделать тот прыжок на своем скутере… Также она сломала заднее копыто и крыло во время падения.

Леро замолчал, посмотрев на лежавшего на кровати полностью перевязанного оранжевого жеребенка.

— Самой опасной травмой было сломанное копыто, — далее человек продолжил шепотом. — Сломанная кость прорвала кожу. В этом месте сразу началось сильное кровотечение. Если бы Дэш не заволновалась и не пошла искать ее, скорее всего она б истекла кровью на дне того оврага не приходя в сознание.

Когда Лира положила свое копыто на колено Леро в знак утешения, он продолжил:

— Конечно другой проблемой было ее крыло — должно быть, Скуталу приземлилась не него, когда упала. Наверняка спасла магия пегасов, но ее хватило лишь на то, чтобы частично погасить инерцию. Перелом был сложным и врачи Понивилля боялись, что их умений не хватит, чтобы на сто процентов гарантировать благополучную операцию. Ведь если кости будут собраны неправильно, крыло может деформироваться… Поэтому Дэш и пошла на это похищение, — закончил Леро со слабой улыбкой.

— В любом случае, — продолжил он, — теперь все хорошо. Она пробудет в гипсе что-то около трех месяцев — и это несмотря на лечение магией. Еще специалист по крыльям заверил нас, что травма никак не повлияет на ее способность летать после выздоровления. Мы очень ждем, когда она проснется… И очень хотим обсудить некоторые вопросы…

В этот раз вздохнула Лира:

— Да, некоторые вопросы, — выражение ее лица изменилось и стало беспристрасно-стальным взглядом гвардейца. Теперь Леро ее не узнавал — настолько сильно она отличалась от той Лиры, которую все знали в табуне.

— Что ж, для начала, мы нашли их, сестер Спанж. Они, судя по всему, десять дней назад отправились в однодневное спа-путешествие в Балтимэре, которое «как-то» затянулось до сих пор. Они утверждают, что оставили для Скуталу, цитирую: «Вполне достаточно консервированного крем-сенового супа и целых два бита на расходы, что более чем достаточно для нужд глупого жеребенка». Затем они начали напыщенную речь о том, как благородно было быть приемным табуном, особенно, когда их приемыш был таким «неконтролируемым», о том, что стипендия, которую они получали от Короны, была мала настолько, что они едва могут позволить себе спа-поездки для ухода за собой должным образом, о том, что Скуталу ТАКАЯ проблемная и наверняка станет хулиганкой, когда вырастет», — Лира стиснула зубы. — Затем я спросила их: «Если это так, тогда почему они оставили своего приемного жеребенка на улице, когда уезжали, и заперли дверь, предотвращая тем самым ей доступ к «еде», которую вы оставили для нее». Их ответ был: «Мы не запирали ее снаружи, просто мы не хотели оставлять ей ключи. Если бы она осталась дома, то никогда б не застряла на улице».

— Да, это объясняет, почему другие крестоносцы говорили, что, похоже, будто она жила в домике на дереве всю последнюю неделю, — сказал Леро.

— Да, это все объясняет, — сказала Лира, делая глубокий вдох, чтобы успокоить нервы,. — В любом случае, эти две кобылы каким-то образом травмировались, когда мы конвоировали их из спа. Ты же знаешь, полы там такие скользкие.

— Да, я заметил это будучи профессиональным массажистом, — сухо сказал Леро, взглянув на свою любимую.

— В любом случае, — продолжала Лира, — сестры Спанж будут лишены права на опекунство жеребят и потеряют статус приемного табуна. Конечно, они могут затянуть процесс в суде, оспаривать факты и тому подобное, но… в этом случае… имея против себя Элементы Гармонии, одна из которых отправила подробный перечень всех случаев пренебрежения принцессе Селестии…

Теперь это уже была Лира, которая заглянула в послеоперационную в поисках своей радужногривой сотабунницы:

— Ты знаешь, — сказала она тихо, — я всегда считала себя самой терпеливой из всего нашего табуна. Но я не уверена, что смогла бы просто вести подобный перечень, если б мне пришлось наблюдать все то, что происходило со Скуталу за сценой. Если б это была я или, особенно, если б это был кто-то с темпераментом Рэйнбоу Деш, я совершенно уверенна, что эти двое ничтожеств очутились бы неизвестно где.

— Но они могли бы просто переехать, забрав ее с собой, — тихо ответил Леро. — Они просто использовали ее для собственного обогащения, и люди… и пони не отказываются от этого так просто. И до сих пор у них было право переехать вместе со Скуталу куда угодно. Я думаю, Дэш понимала это и, наверное, это напомнило ей о ее собственном детстве — по этой причине она взяла Скуталу под свое крыло… пыталась стереть все плохое… создать немного прекрасных воспоминаний для нее… — человек улыбнулся. — Полагаю, мы не можем винить Скуталу за то, что она стала немного одержима нею.

Лира улыбнулась не так открыто, как ее человеческий жеребец. Неожиданно ее лицо снова помрачнело:

— Сейчас стоит вопрос о том, куда Скуталу подастся после выписки из госпиталя. Сестры Спанж больше никогда даже не подойдут к ней — им официально сообщили, что им больше не рады в Понивилле. Мадам Мэр их лично предупредила. Если они покажут свои рожи, их насильно выпроводят. В Понивилле остался единственный официальный приемный табун — чета Кейков. Но после стольких лет с Пинки Пай и после рождения собственных жеребят, я думаю, они решили закончить программу опекунства. Чтобы оставить Скуталу в Понивилле, нам придется убедить другой табун стать для нее приемным.

— Думаю, мы с Твайлайт нашли решение. Твайлайт еще не закончила изучать все детали, но уже уверенна, что проблем с получением разрешения на временное опекунство для нашего табуна быть не должно. К тому же, у нас есть официальное разрешение мадам Мэр. Тем более, больница не может содержать травмированного жеребенка до полного выздоровления. Конечно, одобрения мадам Мэр может быть достаточно, но Твайлайт считает, что изложив все должным образом в письме принцессе Селестии, мы с ее помощью быстрее все доведем до конца.

— Таким образом, на данный момент, — продолжал человек, — мы решили заботиться о Скуталу. Что будет дальше… что ж, время покажет.

Леро снова посмотрел в палату, в которой лежали Скуталу и Рэйнбоу Деш. Эти пони оказались здесь по очень разным причинам. Голубая кобылка сидела сбоку от Скуталу, положив голову на спинку кровати. Возможно, в неосознанном стремлении защитить спящую малышку, она вытянула крыло и накрыла ее им.

— Кроме того, — глядя на пару, тихо продолжил Леро дрожащим от эмоций голосом, — я думаю, что то, в чем сейчас очень нуждается Скуталу — это материнская забота.