Кого не видно за окном

Пролог

Первый опыт.

Сегодня ночью, как и раньше в течение последнего года, Спайк расслаблялся перед сном. За этот год он представил себе уже многих кобылок, но «шестерка дружбы» манила его сильнее всего. Получив в последний месяц кое-какой опыт в «Понячьем вымечке», его фантазии стали куда как более волнующими. И фантазий было более чем с избытком. А вот в жизни дракона чего-то подобного не могло и быть. Реальность была к нему сурова. Пони и дракон вместе? Ни кто о таком и не слыхивал раньше. Но его желание быть с какой-нибудь пони в более тесных отношениях целиком захватило его и Спайк решился предложить свою «более тесную дружбу». Он помнил округленные глаза тех двух кобылок, как они мялись и придумывали разные отговорки.

— Понимаешь, Спайк, это так неожиданно, но у меня сейчас совсем нет времени. Ты же, наверное, знаешь, что я изо всех сил готовлюсь на Понивилльский отбор шоу Нота, а затем жить три месяца в Кантерлоте. Давай вернемся к этому потом.

Те два, с недельной разницей, отказа так сильно повлияли на Спайка, что он решил отправиться в местный дом свиданий, предварительно ополовинив бутылку текилы. Он плохо помнил свой первый раз, но как ему сказала утром его ночная подружка: « Всё было Шикарно!» Весь следующий день у него болела голова с похмелья. Спайк замкнулся в себе и стал хмурым как туча, как заметила Твайлайт. Но как только у дракончика появились монеты, тот сразу устремился ко двери с красным фонарём. Лишь во вчерашнее своё посещение он смог продержаться около трех минут, что было уже что-то. Раньше не было и половины этого времени — такое сильное возбуждение оказывала на него доступная норка. Минусом же была цена этой норки. Межвидовые связи стоили двойную цену и оставалось радоваться, что у него был один пенис, а не два как у большинства его соплеменников, иначе вряд ли бы нашлись желающие попробовать. Да и за две цены многие отказывались, а те, что были согласны, не предоставляли Спайку полную свободу действий.

Возбуждение нарастало, оставалось совсем немного временя до извержения. Чувствуя приближение оргазма, в голове Спайка замелькали фантазии преследующие его последние дни.

«Какие они красивые и не доступные. Чёрт! Если бы можно купить их в «Вымечке». Хоть одну. Пусть даже Пинки. Я бы покормил их своим кремом, в обе щечки, с горкой. Всего пара недель и я накоплю денег на чей-то кремовый обед. Чёрт! Такие красивые и благородные! Бордель это так низко для них, так недостойно там работать, даже для Пинки».

Одна петелька сменяла другую, позы менялись еще быстрее, а голоса шестерки: стонали, просили еще, благодарили, и хотели крема. Не желая выбирать какую-то одну, Спайк представил всех сразу. И крем появился. Два дня воздержания, и каждой досталось по струе: раз, два, три, четыре, пять и Пинки. Две струи крема для Пинки.

Спайк открыл глаза и привычно увидел залитое его семенем тряпку постеленную на постель. Чувствуя как по телу, разливается приятная усталость, он скомкал свою специальную тряпку и сунул её под кровать. Раньше, оставляя все на простыни, он не задумывался о следах, пока не заболел, и Твайлайт не взяла домашние обязанности на себя. Тогда спустившись в кухню, он вдруг заметил в углу корзинку с грязным бельем, а сверху там была его простыня, а на ней уже высохшие и покоробившие ткань пятна, которые были заметны. Спайку показалось в тот день, что Твайлайт была задумчивая. И может поэтому, через три недели, книга, подаренная ей на его день рожденье, была не такой унылой, а очень интересной и даже бредящая в нем некоторые нецеломудренные мысли. Пони не спрашивала его ни о чём таком, и Спайк молчал, но завел себе специальную тряпку.

Завернувшись в одеяло, Спайк заснул. И ему снился город, где так легко понимать друг друга, и удовольствия доступны, какие хочешь.

Ремонт

Солнце только встало, а Спайка уже разбудил топот поднимающейся к нему на 2 этаж Твайлайт. Топ — 7 ступенька, топ — 8, топ —9, еще два шага — пролет и три стука в дверь.

— Вставай засоня, ты не забыл, что ты обещал Рарити?

— Встал-встал, разве можно спать при таком галопе, — ворчал Спайк

— Отлично, тогда я уже улетела в свою библиотеку в замке сестер.

Последние слова летели уже в открытое окно. А когда сонный Спайк доплелся до окна небе не было даже фиолетовой точки.

— Натренировалась, — хмыкнул дракончик, — а может, боялась, что попрошу прогуляться вдвоем до Рарити? Как она вчера хотела быть со своими книжками, так и этак переставляла их на полках, освобождала место. Опять притащит.

Он не думал, что это станет такой проблемой. Хотя Дэш и посоветовала ему срочно заболеть, когда Рарити объявила своим подругам о грядущем переобустройстве бутика, он сразу согласился. А вот у остальных сразу нашлись неотложные дела, сверхурочная работа, и просьбы принцессы, требующие напряжения всех сил и участие Флаттершай, почти согласившаяся и спасенная Твайлайт, уборка урожая у Эпплджек. И вот утром он увидел эти причины. Перед бутиком был выставлен двух метровый щит с кричащей надписью «Бутик Карусель закрыт на 2 недели по ежегодного обновления бутика. Приходите на открытие нового, улучшенного бутика Карусель в день осеннего равноденствия. Новая коллекция, которая вас украсит и спасёт в предстоящую зиму. Скидки, подарки, выступление Понитоунз. Это будет праздник для всей семьи».

В первый день ремонта мебель и другие вещи были подняты на второй этаж, заняв комнату Свити, кладовку и часть коридора. Её кровать и вещи перенесли в комнату Рарити. Всю вторую половину дня она изучала альбом с эскизами нового убранства бутика. На следующий день ремонта у главного дизайнера начались первые проблемы. Выносить, снимать или сдирать со стен уже было нечего, а план создания нового оформления был подвергнут попытке уничтожения.

 — Твой план никуда не годится, но как хорошо, что у тебя есть сестра, она проследит, чтобы после этого ремонта сюда зашел ещё хоть кто-нибудь.

Весь день прошел в спорах, и Спайк чувствовал себя очень неловко, особенно когда Свити взывала к нему:

— Ну почему потолки должны быть бежевыми? Скажи, Спайк! Сейчас в моде разноцветная пятнистость. И кто тебе сказал, Сестра, что манекены должны быть белыми? Мы завтра их покрасим во все цвета. А вот эти три будут меткоискателями. Их мы покрасим в наши цвета, дадим свои имена, нарядим. Я сама сошью платья. Эппл Блум и Скуталу будут рады помочь тебе. Завтра утром я их позову и мы начнём. Спасать твой бутик надо не твоим ремонтом, а моими платьями!

За весь день ничего толком не было сделано. Под угрозой оказался график выполнения работ и у Рарити был лишь один выход. На следующий день после завтрака сёстры пошли на вокзал Понивилля. Главный советник была отправлена в отставку к родителям за утреннее отстаивание пораженческих взглядов на новую выставочную зону: "ещё больше красных лент должно свисать с синей люстры, которую я видела в магазине, а здесь будет коврик!".

После установления единой генеральной линии работа закипела. И хоть этот день наполовину был занят проводами маленькой смутьянки, все-таки примерочная комната стала обретать задуманный Рарити облик. И конечно Спайк ей в этом довольно-таки неплохо помогал. Вообще-то главное, что было в этом ремонте — это поцелуи в щёчку после каждого рабочего дня, когда Спайк собирался уходить домой. Конечно, они были дружескими. Но как от них заходилось у него сердце, когда она наклонялась к нему. Он тонул в её запахе, и она касалась его щеки своими губками. Она отстранялась и видела, как он краснел. Сложно скрыть красные пятна на зеленной чешуе. Вот и сегодня Спайк покраснел как помидор.

— Спасибо тебе Рарити. Я всегда готов тебе помочь, — смущённо сказал Спайк, потирая щёчку.

— Нет, это тебе спасибо. Я бы без тебя не смогла бы так быстро изменить мой бутик. Сегодня уже поздно, уже стемнело, да и Твайлайт тебя уже, наверное, потеряла. Ты ведь завтра придешь?

— Конечно, я же дал слово дракона! — гордо сказал Спайк.

— Ну, раз так, то до завтра, — улыбнулась Рарити.

— Да, до завтра.

Дракончик сбежал с крыльца на дорожку и немного пройдя по ней, обернулся назад. Почти у самого крыльца дорога изгибалась, и сейчас Спайк видел не входную дверь, а окна боковой стены. В окне он увидел Рарити. Спайк помахал ей лапкой, но реакции он не увидел. Он помахал ей ещё раз, но тоже без ответа. Лишь, как ему показалось, Рарити слегка нахмурилась. Он пожал плечами и поспешил домой.

В библиотеке было темно, но Твайлайт была дома. Она как всегда была занята чтением. Мрак разгоняли лишь несколько магических свечей стоявших на столе, за которым и сидела пони. Но когда она услышала шум в прихожей, то вышла встретить дракончика.

— Мне так жаль, что я не могу сейчас вам помочь. Ты не сильно устаешь, Спайк? Сегодня ты поздно вернулся.

— Нет, мне нравиться помогать Рарити, она мой друг и я дал ей слово, что буду помогать, — сказал Спайк, гордо выпятив свою грудь.

— О-о-о, это очень хорошо, что ты так считаешь, но старайся не задерживаться, я ведь тоже за тебя волнуюсь, — немного обеспокоенно сказала Твайлайт.

— Хорошо, а сейчас я пойду спать. Завтра мы будем смотреть, как сочетается цвет стен и обивки диванов.

Пожелав спокойной ночи Твайлайт, Спайк поднялся к себе в комнату. Он лег в кроватку, закрыл глазки. И уже начав засыпать, вдруг подумал.

«Почему она мне не ответила. Неужели я её чем-то обидел? Или она расстроилась из-за Свити Белль? Не знаю. Я ни чего не сломал, не испортил. Может завтра расспросить Рарити об этом?»

Сознание растворялось, он уже не слышал тихие звуки ночи. Он засыпал, летя сквозь бесконечно-большое пространство, а впереди перед ним, насколько хватало глаз, расплывалось пятно фиолетового цвета.

И конечно после такого богатого на события дня ему снились сны.

Я буду драть тебя, а ты будешь кричать:

— Ещё-ещё.

Я буду рычать, и вколачивать себя в тебя, сильнее и сильнее и твои глаза закатятся, а язык вывалится изо рта, роняя капли слюны на кровать. Разум покинет тебя, ты будешь кричать от счастья, моего большого счастья. Потом твои ноги засучат, выгнув спину, ты пытаешься отбросить меня своими передними копытами, а тем временем, лоно жадно засасывает в себя мою палку. Долго это не продлится, тебя сводит судорога. Ты падаешь на кровать, соскальзывая с моего счастья, и орошаешь меня своей магией дружбы. Отлежавшись минутку, ты посмотришь на меня, и я вижу, как в твоих глазах похоть отобрала ещё немного места у рассудительности. Я глажу твою попку и показываю на свой член:

— Он, ещё хочет тебя, Твайли-давайли!

Ты улыбаешься:

— А, я, его.

И берёшь в рот.

Не включайте ночью свет

Спайк задумчиво смотрел на свою растрёпанную постель, где расплывалось по простыне пятно его спермы. Он вздохнул, стянул простынь с кровати и, скомкав, запихал под кровать, решив, что он с ней потом разберется. Походы в бордель и некоторые книги сильно развили его фантазию, и эротические сны посещали его довольно часто. Но, к сожалению, постель после них приходилось менять. Но дракончик не расстраивался, где ещё с ним такое может случиться?

Решив сходить облегчиться, Спайк вышел из комнаты, и уже спускался по лестнице, когда увидел, что внизу определённо горит свет. Здесь был полумрак, но света было достаточно, для того что бы убедится в отсутствии каких-либо следов поллюции на своём теле. Убедившись в своей чистоте, он вошел в библиотеку. Твайлайт читала при слабом свете свечей. Она повернулась к нему.

— Спайк ты ещё не спишь? Уже за полночь.

— Я проснулся только что и, полежав, решил немного подышать воздухом на улице.

— Подышать воздухом? — спросила Твайлайт, едва-едва улыбаясь.

— Ну да. Там… посмотреть на звёзды.

— Ну ладно.

Пони отвернулась к своим книгам, а Спайк вышел из дома. Свернув за угол, он прошел мимо окна, где увидел Твайлайт за столом, прошёл ещё немного и зашел в туалет. После сидя на крыльце, он смотрел на небо и раздумывал.

«Твайлайт думает, что я хожу на улицу, потому что я стесняюсь ходить в туалет, когда она дома. Ну, это раньше было так, а сейчас уже не так сильно. И сегодня я ушёл не из-за стыда, а из-за тьмы за окном библиотеки, которую я увидел. И возникшей у меня идеи».

Спайк сидел на крыльце, задумчиво смотрел на звёзды и о чём-то размышлял. Совсем немного времени прошло, и он встал с крыльца и зашел в дом. Твайлайт ещё читала свои книги.

— Твайлайт ты испортишь себе глаза, если будешь читать в темноте, при этих слабых свечах, я зажгу для тебя свечи на люстре, – сказал Спайк, закрывая за собой дверь.

— Спасибо, но это лишнее.

— Нет, нет. Я, как твой помощник обязан следить за всем, что тебя окружает. И я должен тебе всегда помогать, дабы тебя ничего не отвлекало.

Пони покачала головой, но ничего не сказала. Спайк подставив лестницу, и немного занявшись эквилибристикой, зажёг все магические свечи. Комната осветилась как днём. Такие свечи, благодаря наложенной на них магией, давали гораздо больше света, и их было гораздо больше чем три.

— Спасибо тебе, — поблагодарила его Твайлайт, когда дракончик спустился на пол.

— Это моя работа — отозвался Спайк.

— А теперь иди спать. Уже совсем поздно. Ты завтра опять у Рарити?

— Да, и скорее всего допоздна, — ответил Спайк, смотря в окно.

— Не перенапрягай себя. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи.

Спайк прислонил лестницу к шкафу с книгами, бросил ещё один взгляд на окно и пошёл к себе.

В начале следующего дня Спайк был сонным из-за ночных событий. Хорошо, что Рарити поручила ему разбирать коробки с обоями, тканями, какими – то украшениями тому подобными вещами, где не требовалось больших сил. А ближе к полудню, когда Рарити стала смотреть, как сочетаются между собой цвета и материалы – работы прибавилось, но к тому времени сонливость ушла, прояснив голову Спайка. Он стал более бодрым и с нетерпением ждал наступления вечера.

Когда солнце начало садится, то Спайку и так находившийся в нервном предвкушении, стало совсем не по себе. Становилось темнее и темнее. По просьбе Рарити Спайк зажег магические свечи на люстре, которую ещё не сменили на новую. Света на улице становись всё меньше, и тьма подбиралась к окнам бутика всё ближе. И чем ближе была тьма, тем сильнее нервничал Спайк. Они закончили, когда совсем стемнело, и тьма взяла весь мир в плен.

— Ты сегодня так сильно мне помог, что бы я без тебя делала. Спасибо большое Спайк, — провожала Рарити дракончика.

— И завтра приду. Я всегда рад тебе помочь Рарити, — краснел Спайк, ведь именно сейчас Рарити его поцеловала на прощание.

Рарити открыла дверь, и Спайк помахав ей лапкой, побежал по дороге домой. Но спустя минуту он остановился и прислушался. Решив, что никого поблизости нет, осторожно зашагал назад к бутику. Подойдя к дому, он прошел мимо входа, и свернул за угол. Спайк огляделся.

«Хорошо, что здесь есть кусты, да и бутик стоит несколько в стороне от других домов, подальше от чужих глаз. Сейчас посмотрим, правильно ли я всё придумал».

Он подошел к окну на боковой стене дома и увидел Рарити. Та магией складывала ткани в коробки. Было видно, что она заканчивает. И через пару минут она закончила работу. Спайк смотрел на Рарити стоя в полный рост перед окном на расстоянии не больше длины вытянутой лапки. В эти минуты он крепко сжимал свои челюсти, пытаясь унять панику. Его голову словно пытались надуть изнутри, а сердце бешено стучало. Но он стоял и смотрел на неё. А Рарити сложив ткань и оглядевшись вокруг в поиске чего-либо забытого, и видимо ничего не найдя подошла к зеркалу. Спайк видел, как она недовольно посмотрела на свои передние ноги. Было видно, что они запачкались. Пони повернулась боком к зеркалу и осмотрела себя с этой стороны.

Спайк отошел от окна и присел на травку. Паника его отпускала, а сердце успокаивалось.

«Я стоял перед ней так долго, а она меня не видела. Она смотрела в окно прямо на меня несколько раз, и не видела! Всё получилось, как я и рассчитывал. Она смотрела в окно, но видела лишь тьму и своё отражение, а не меня. Как и я видел только тьму и себя когда проверял свои наблюдения. Как же хорошо получается! Пора вс… Что за!?»

Свет в окне погас. И Спайк почувствовал, как демоны паники снова топят его в страхе. Но не успел он, как следует испугаться, как свет загорелся в соседнем окне. Осторожно подобравшись к окну, и видя в нем яркий свет, осторожно заглянул и увидел там Рарити. Жар разлился по телу дракончика, а сердце совсем зашлось, ноги его задрожали, и какая-то истома охватила его пах.

Рарити под люстрой с горящими свечами набирала себе ванную. Он смотрел во все глаза, как она сыпет в ванную соль, капает масло и специальную жидкость для пены. Пока ванная набиралась Рарити сидела рядом с ней на пуфике и рассеяно гладила свои бёдра копытцами. Спайк совсем перестал дышать. От увиденного он чуть было не прилип к окну мордочкой, но вовремя остановился. Дракончик потёр лапками свою мордочку, а когда вновь посмотрел на Рарити…

Пони развела свои ноги и опустив своё копытце между ними медленно тёрла свою петельку. Её лицо порозовело, а дыхание стало более глубоким. Рарити это нравилось. Спайк же мог только кусать губы от досады. Пони сидела к нему боком, и самое интересное он не мог видеть, но и то что он видел не оставляло ни каких сомнений в её занятии. Рарити ещё немного развела ноги, подняла копытце, плюнула на него и вернула его к работе. Спайк дрожал от всего происходящего. Он смотрел на неё, как она дарит себе удовольствие и дрожал всем телом от возбуждения. И когда пони посмотрев в ванную, магией выключила воду и поднялась с пуфа, то Спайк уже не мог терпеть. Он взял свой член в лапку, и, массируя его, видел, как Рарити тонет в груде пены, ложась в ванную. Теперь только её голова была видна дракончику, которая как айсберг возвышалась над океаном пены. Спайк не успел расстроиться, как Рарити подняла свои задние ноги и свесила с их краёв ванны. Член Спайка уже обрёл твердость, и, перехватившись, он, сжав ладонь, заскользил ей от головки к основанию. Рарити лежала, закрыв глаза. Он видел, как жарко она дышала, какое блаженство было на её мордочке, и как колыхалась пена на воде. Он видел, как она сладко потянулась и открыла глаза. Рарити дунула на пену, рассмеялась, а затем зажгла две совсем слабые свечи на столике трюмо, и погасила магией свет люстры.

Спайк метнулся от окна змеёй. Зацепившись за что-то в темноте, он упал и ударился животом о камни. Целую минуту он лежал, скрючившись от боли и хватая воздух, а в голове билась мысль, что сейчас хлопнет дверь и Рарити найдёт его и это будет конец. Спайк ждал, но всё было тихо. Не слышно звуков шагов, и окна как были темными, так и остались, ну кроме окна ванной, из которой едва светился свет. «Неужели не услышала меня. Я падал как камень. Казалось, грохот был ужасный. Наверное, всё было не так громко».

Спайк смотря себе под ноги, осторожно шагал к себе домой. Его живот ещё побаливал, он то и дело оглядывался, но ничего подозрительного не замечал. Когда он добрался до дома, везде было темно, видимо Твайлайт уже спала. Спайк поднялся к себе и лёг в постель. Он лежал и думал о Рарити и том, как она изящна, о том, как он думал над своим планом, и какую красоту он сегодня видел в ванной комнате. Думал о падении, как боялся, что его обнаружат, и о том, как быстро прошло его возбуждение от встречи живота с камнем. Спайк слишком устал что бы помочь себе разрядиться и поэтому просто уснул.

И конечно после такого богатого на события дня ему снились сны.

Когти царапали её спину, оставляя после себя вздувшиеся багровые полосы. Её брали сзади. При каждом толчке стенки её киски судорожно сжимались, словно пытаясь раздавить незваного пришельца, а потом нехотя отпускали член. И с каждым новым разом стенки сжимались туже и туже. Пони уже не кричала, а только стонала тем животным криком, когда у её племени не было разума, а лишь инстинкты, и самцы брали своих самок, не потому что самка разрешала, а потому что он мог не спрашивать её согласия. Это был стон боли и унижения, покорности и удовольствия. Тот самый стон из первобытной ночи, которая такая же древняя, как и весь мир.

— Ты кончаешь от боли?

— Да, Спайк! — хрипела Рарити.

— Но сейчас её мало что бы ты кончила?

— Да, я хочу ещё сильнее!

— Ну, хорошо.

Член Спайка вышел из пещерки Рарити. Он смотрел на свою жертву, которая подняв круп, подрагивая, ждала его возвращения. Вся её спина была в царапинах от его когтей, а вот попка была нетронута.

— Какой здесь непорядок!

Положив свои лапки на вверх её попки, он повёл своими коготками сверху вниз к её лону.

— Ах! — выдохнула Рарити.

Шесть свежих царапин, слово дорога, вели от её крупа туда, где усталого путника ждала награда. Спайк смотрел на её открытый бутон, к которому привели его коготки, он развёл её булочки и увидел её жаркий туннель. Приблизил мордочку к её истекающему лону.

— Всё для тебя, любимая.

Прижавшись к ней, он протолкнул свой длинный язык внутрь, оглаживая её там. Недовольное сопение раздалось с кушетки.

— Да мне боли! — требовала Рарити.

— Ну, раз так, — подумал Спайк.

Отстранившись, Спайк отпустил её попку, которая немного скрыла петельку пони. Развернув свои лапки, он начал вдавливать когти в плоть её попки. Дракончик вдавливал когти попарно, улыбаясь, слушая, как её вскрики становились тоньше, при каждой новой паре, рвущей, хоть и не глубоко, плоть. Из шести ранок потекли небольшие струйки крови. Булочки были прижаты друг к другу и струйки, стекая вниз, соединялись у петельки, смешиваясь с её соками, и доходили до вымечка, где и падали крупными каплями, как странное молочко.

— Ещё! — стонала Рарити.

Спайк потянул половинки попки друг от друга, открывая её беззащитную перед ним, петельку.

Когда она показалась почти полностью, изнутри лона прыснула струйка понячьего сока.

— Ещё! — хрипела Рарити, захлебываясь словами, — Дай мне ещё боли, мой Дракон!

Спайк развел её булочки до конца, слизнул с петельки её соки, перемешанные с кровью, прижался к ней лицом и дыхнул в её матку свой огонь.