ЧМ. Повседневность.

VI

– Ого, внучка?.. – вполголоса сказал Рабидус, задумчиво присвистнув.

– Знаешь, у драконов иное понятие о родстве, чем у нас, – тихо сказала Твайлайт.

– Что? – обернулся к ней человек. – Имеешь в виду, что внуков они не любят и поэтому отправляют за тридевять земель?

– Нет, конечно! – прыснула единорожка. – После того, как я не нашла ничего о драконах у себя, как не нашла ничего ранее в открытых фондах Большой Кантерлотской Библиотеки, то воспользовалась связями и знакомствами, – кобылка бросила быстрый взгляд на мирно беседующую с драконшей Селестию, – и проникла в закрытые хранилища. Если хочешь, я кратенько просвещу тебя о быте драконов.

Рабидус почесал голову. С одной стороны, было интересно послушать о драконах, с другой – он боялся нарваться на очередную лекцию, включающую в себя всё, вплоть до количества часов сна среднестатистического дракона.

– Расскажи, пожалуйста, – всё же поддался любопытству человек. – Но только о родстве! Другие вопросы я задам позже, с твоего позволения.

– Конечно, – просияла единорожка, – всегда к твоим услугам! А теперь слушай. У драконов очень сильно развито уважение, если не преклонение, перед старшими. Полагаю, это неизбежно среди таких существ.

– Ну, ничего удивительного, – пожал плечами маг. – Во всех культурах к старшим индивидуумам проявляли уважение.

Твайлайт покачала головой, беззвучно вздыхая от нетерпеливости своего слушателя.

– Старшинство у драконов это не только возраст, – немного недовольным голосом продолжила кобылка. – Оно определяется тремя факторами: силой, мудростью и, только потом, возрастом.

– Довольно разумно, – согласился маг. – Далеко не всегда старость означает здравый ум, зато накопленных знаний бывает очень и очень много.

– Заметь, я сказала мудрость, а не знания, – уточнила единорожка. – Мало знать, нужно уметь своими знаниями правильно распорядиться – именно это и есть мудрость.

– Угу, ясно, – важно кивнул Рабидус. – Но каким местом это относится к моему вопросу?

Твайлайт возвела очи к потолку.

– У тебя терпения меньше, чем у Пинки или Дэш! Слушай и постарайся меня больше не перебивать, хорошо? – человек поднял руки, сдаваясь на милость кобылки. Та довольно кивнула и продолжила. – При рождении у дракона нулевой статус и отношение к ним соответствующее, то есть молодые дракончики должны делать всё, что говорят старшие, нравится это им или нет. Повзрослев, молодняк начинает повышать уровень. Возраст не повысить, как не старайся, мудрость тоже приходит далеко не сразу, поэтому в первую очередь молодняк ищет силы. К примеру, миграция драконов – это не что иное, как демонстрация силы. Спайк мог бы рассказать, что между молодыми драконами почти без остановки идёт соревнование за лидерство: они демонстрируют свою силу, выносливость, скорость. За ними наблюдают старшие драконы разных кланов. И они не только присматривают за молодыми, а ещё выбирают лучших, чтобы принять в семью. Такие же наблюдатели постоянно присутствуют в академиях.

Как ты уже понял, родство у драконов не кровное. Достойные драконы попадают в сильный клан, более слабые – в слабый. Но существует правило первого слова, то есть и слабый клан может получить сильного дракона, если первым заявит на него свои права. То есть, если наблюдатели будут внимательны и расторопны, то слабый клан может существенно усилиться за счёт свежей крови.

Твайлайт сделала перерыв и смочила пересохшее горло травяным чаем, после чего продолжила:

– Попав в семью, молодой дракон повышает статус, но это не его ранг, а ранг семьи и, чтобы повысить свой, драконы начинают развивать свои сильные стороны: почти нет особей одинаково сильных и мудрых, всегда есть перекос в одну сторону. Когда молодой дракон добивается значительных успехов, глава клана или кто-то из его приближённых может выказать своё одобрение и поощрение, назвав отличившегося своим родственником. Чем ближе родство, тем больше заслуга. То есть, после сестры и дочери, внучка идёт третьей. А ведь есть ещё непрямое родство – кузины, племянницы и прочие, но там всё очень сложно и индивидуально, так что нельзя сказать, кто ближе: внучка или кузина…

Рабидус сидел, пытаясь уложить новую информацию в голову.

– Сложно это всё у драконов! – наконец заметил он, Твайлайт кивнула.– То есть, если я всё правильно понял, Авамори не является кровной внучкой Старейшины?

– Вероятность кровного родства есть, но мизерная, – подтвердила единорожка.

– А, скажем, кровный сын Старейшины может оказаться в совершенно другом клане, если оказался недостаточно сильным или мудрым?

– Всё верно, – кивнула кобылка. – Правда, интересно узнавать новое про чужую культуру?

– Интересно… – рассеяно согласился Рабидус. – Я что думаю: если кошка смогла не только попасть в клан самого Старейшины, но и выделиться в нём – да так, чтобы её отметил глава! – она, должно быть, и вправду что-то с чем-то, – уважительно закончил он.

Авамори, как оказалось, прекрасно слышавшая весь разговор, гордо подбоченилась и довольно сощурилась, как сытая кошка. Селестия, тоже слышавшая диалог, мягко улыбнулась – как бы драконша это не прятала, она оставалась совсем ребёнком, падкой на лесть.

Посол драконов осталась довольна встречей. Для начала, ей удалось поговорить со второй принцессой и для этого не пришлось ни спускаться в тёмный подвал, ни, что больше подошло бы солнечной принцессе, подниматься на какую-нибудь хрустальную башню. Селестия произвела на драконшу самое благосклонное впечатление – несмотря на детский вид, принцесса оставалась сама собой: мягкий доброжелательный голос отдавал приятным теплом в груди, добрые глаза не подавляли своей силой, а подбадривали. Авамори не часто бывала на аудиенциях у Старейшины, но различия между ним и принцессой были колоссальны!..

Селестия, казалось, готова была выслушать любого и для каждого найти доброе слово. Старейшина же сразу подавлял визитёров силой, да так, что иной и слова вымолвить не мог. Таким обычно отказывали в просьбах, с которыми он пришёл на аудиенцию – сила много значила для драконов, и слабый не мог рассчитывать на снисхождение. Кроме того, очень и очень немногие могли надеяться на личную встречу со Старейшиной. Принцесса пони напротив, была близка со своим народом. Как сказала Твайлайт утром, Селестия большую часть времени проводит среди простых пони, общаясь с ними, выясняя их проблемы.

А ещё Авамори обнаружила неподалёку от замка палатку сувениров, где каждый желающий мог приобрести портрет любой из принцесс. Именно там драконша выяснила, как Селестия выглядела совсем недавно. Прекрасный и величественный аликорн производил неизгладимое впечатление, как и портрет Луны, которую Авамори не смогла рассмотреть как следует во время аудиенции. Представить, что на Острове кто-то будет открыто торговать образом Старейшины, было просто невообразимо!..

Она представила портрет Старейшины у себя в спальне и невольно пригнулась к земле – с таким украшением ей ни за что не уснуть: взгляд старого дракона всегда пробирал Авамори до костей, а вид приводил в священный трепет и благоговение.

В ресторанчик вбежал маленький дракончик и поспешил к единорожке.

– Твайлайт, ЭпплДжек зовёт! – не успев перевести дыхание, выпалил он. – Это насчёт вечернего испытания препарата.

– Ох, образец ЯС-40 готов! – радостно воскликнула единорожка и мигом выскочила из-за стола. – Прошу прощения, я вынуждена удалиться!..

Кобылка вежливо поклонилась присутствующим и, подхватив Спайка, галопом умчалась наружу.

Скучающий драконикус играл с Дерпи в крестики-нолики. Постоянно выигрывал, и от этого ему становилось ещё скучнее. Рабидус, ухмыльнувшись, предложил поставить на кон маффин и Дискорд согласился, широко зевнув – он посчитал, что от этого ничего не изменится…

Больше он не выиграл ни разу, задолжав пегаске около сотни угощений.

– Тартаровы пони, вечно выставляют меня посмешищем! – благодушно ругался драконикус, вновь и вновь чертя в воздухе светящиеся игровые сетки…

…ЭпплДжек с трудом пришла в себя. Голова гудела как колокол, уши заложило, и все звуки доносились как сквозь слой ваты, суставы болели и не слушались, желудок то и дело болезненно сжимался, грозя исторгнуть содержимое. Кобылка медленно открыла глаза и тут же тихо вскрикнула от резанувшего по сетчатке яркого света. Кричать в полный голос она не могла: во рту было сухо, а горло саднило. Пони с трудом вспоминала – что же вчера произошло, что с ней творится? На глаза попалась валяющаяся на полу пустая упаковка стандартной дозы ЯС-40. ЭпплДжек, застонав, бессильно закрыла глаза – эксперимент провалился, и ей было страшно даже предположить, что стало с подругами. Если у неё уже был хоть какой-то иммунитет, то они-то оказались полностью беззащитны!..

Твайлайт была права – концентрация раствора оказалась слишком высокой, организм пони был бессилен перед ним! Самая большая ошибка ЭпплДжек в том, что она задействовала в испытании слишком многих. Одна ошибка в расчётах – и произошло непоправимое.

Хотя… Ведь у неё должна была остаться вакцина! Лишь бы ещё не было поздно…

Кобылка тяжело встала и, запинаясь о собственные ноги, пошла туда, где должен был находиться экстренный запас лекарства. По мере того, как она шла, открывались ужасающие картины произошедшего. От увиденного всё внутри ЭпплДжек сжималось всё сильнее…

Вдруг справа раздался шум, пони опасливо отшатнулась, но тут же, успокоившись, облегчённо вздохнула:

– Ох, это ты, Рэрити! Я подумала, что это… Рэрити? С тобой всё хорошо?

Присмотревшись к подруге повнимательнее, ЭпплДжек начала медленно отходить, пятясь задом. Это была уже не Рэрити, ЯС-40 превратил её… в это.

Единорожка стояла, чуть покачиваясь, с безвольно открытого рта стекала ниточка слюны, а в широко открытых, налитых кровью глазах не было зрачков, лишь белки слепо смотрели на мир. Мордочка модельерши была перепачкана алым. Фермерша бросила взгляд за спину подруги и её чуть не вырвало – там лежала Флаттершай, распростёршая крылья и безжизненно раскинувшая ноги. Шёрстка на шее, животе и бёдрах пропиталась красным, а вокруг влажно поблёскивали серо-бурые и коричневые куски…

ЭпплДжек неосторожно задела стол и голова Рэрити тут же повернулась к ней. Фермерша замерла, боясь дышать – модельерша реагировала исключительно на звук. Когда голова единорожки вновь опустилась, земная пони, осторожно ступая, чтобы не нашуметь вновь, пошла прочь, спеша добраться до лекарства и спасти тех немногих, кого ещё можно.

В соседней комнате она нашла Пинки Пай. Шкурка пати-пони словно выцвела, потеряв яркость, зато распрямившиеся грива и хвост налились сочным алым цветом. Кобылка сидела на столе, завернувшись в скатерть и тихо, безостановочно безумно хихикала. В отличие от Рэрити, зрачки Пинки были на месте… Расширившиеся до предела, они заполнили весь глаз, отчего тот казался непроницаемо чёрным.

Когда фермерша подошла поближе, Пинки замолчала и уставилась прямо на неё пустым неморгающим взглядом. ЭпплДжек замерла на месте, не зная, чего ожидать от розовой кобылки, но та не двигалась с места, а только сверлила подругу взглядом. Фермерша сделала шаг в сторону и голова Пинки повернулась следом. Ещё шаг, ещё… Кондитерша не отрывала взгляда от подруги, выворачивая шею под немыслимым углом, но не делая попыток подняться.

В этой же комнате обнаружились оба человека в окружении пустых упаковок ЯС-40: наивные глупцы посчитали, что им препарат и вовсе не повредит и многократно превысили расчётную дозу. С ними всё было ясно: и тот и другой лежали навзничь, побелевшие и неподвижные. Поперёк их застывших тел лежала Винил Скрэтч, также принявшая улётную… то есть убойную, дозу вещества.

В углу лежал дозы антидота – к ним-то и спешила ЭпплДжек. Ухватив одну копытами, она зубами вырвала плотно пригнанную пробку. Раздался звонкий «чпок» и по комнате распространился специфический запах лекарства. Фермерша уже хотела глотнуть, как инстинкт, много раз спасавший её при встрече с древесными волками, во всё горло завопил об опасности. Не раздумывая, пони рухнула на пол. Как оказалось, вовремя – через неё перелетела Рэйнбоу Дэш. Пегаска упала на пол, но тут же вскочила на ноги и, утробно зарычав, двинулась на фермершу. ЭпплДжек начала задом отступать от впавшей в безумие подруги. Глаза Дэш хаотично бегали по сторонам, не фокусируясь ни на чём дольше мгновения, но, несмотря на это, она продолжала идти прямо на ЭпплДжек.

Потеряв концентрацию, фермерша запнулась о чью-то руку и упала. Рэйнбоу бросилась вперёд, утробно зарычав, и широко раскрыв рот. ЭпплДжек закрыла глаза, приготовившись к худшему…

Раздалось бульканье, жадные глотки и облегчённый выдох.

– Как заново родилась! – радужногривая пегаска с любовью разглядывала опустевшую бутылку. – А я и не думала, что у тебя опохмел припрятан. Спасибо, ЭйДжей!

Фермерша тяжко вздохнула: как она и предполагала, Рэйнбоу в три глотка опустошила бутылку, не дав ей самой поправить здоровье. Ругаясь про себя, ЭпплДжек вновь пошла к сумке, где нашарила ещё одну бутылку. На этот раз она внимательно следила за пегаской и пригрозила передним копытом, когда та вновь навострила крылья.

– Прекрати, Дэш, – рявкнула она, когда вернулся голос, – это на всех! Смотри, что творится вокруг!

Пегаска глубоко вздохнула, но тут же закашлялась и поспешила к окну.

– А что творится? Ничего особенного, обычная приветственная Пинки-вечеринка, – глотнув свежего воздуха, ответила Дэш. – Ну, может, малость погромче вышла и повеселее. Совсем чуть-чуть!..

Рэйнбоу оглядела разруху кругом и неуверенно хихикнула.

– А может, и не чуть-чуть… А где, собственно, виновница торжества?

– Ох, не знаю, – фермерша водрузила на законное место найденную шляпу, и, казалось, головная боль отступила. – В последний раз, когда я её видала, она убеждала Спайка, что он слишком мал, чтобы клеиться к ней и целовала его в засос. Потом они подрались с Рэрити… А что потом? Потом Винил подняла тост «За дружбу народов», потом сразу же «За мир во всём мире»… А потом наступило утро.

– Хм, а я ещё помню, как Авамори пела Твайлайт национальные драконьи песни, а та записывала.

Кобылки тихо захихикали, но тут же замолчали, почувствовав возвращение головной боли.

– А классное пойло вышло, просто убойное. Даже их вырубило! – Рэйнбоу кивнула на храпящих людей и диджея. – Во сколько раз оно крепче обычного креплёного сидра?

– В четыре! – гордо произнесла фермерша. – Ладно, пойдём приводить остальных в порядок. Ох, что будет с Рэрити, когда она узнает, что слизывала свекольный салат прямо с Флаттершай…