ЧМ. Повседневность.

IV

Флаттершай тихо пискнула и плотнее прижалась к любимому, спрятав мордашку ему подмышку, Рэйнбоу, напротив, порывалась вскочить, разрываемая обуревающими эмоциями. Парень продолжил:

И тогда лорд Коловорот выхватил свою палочку и прокричал самое страшное заклинание:

– Да ёп вашу… то есть, Овальной кувалдой!

В тот же миг в воздухе пронеслось страшное создание тёмной магии, грозившее расплющить нашего героя. Но тот не дрогнул – не из того теста был Гриша Чайников! Он был настоящим пионером и смело смотрел опасности в глаза. В последний момент Гриша отпрыгнул и взмахнул своей палочкой:

– Влипендо! – прокричал юный маг и Тот-у-кого-странное-имя отшатнулся как от смачной оплеухи.

– Влипендо! Влипендо! – выкрикивал Гриша, каждым заклинанием отбрасывая врага к обрыву.

Дэш не выдержала – резко взлетев к потолку, крутанула сальто, и, приземлившись, жадно спросила:

– А дальше?!

Человек потрепал её по гриве.

Но не так прост был тёмный лорд! Он поймал момент между заклинаниями Григория и выкрикнул заклинание ужасной муки, применяемое самыми жуткими злодеями для пытки своих несчастных жертв!

– Соски в тиски!

Но не знал мерзавец, что Чайников имел иммунитет к этой магии, полученный путём долгих ночных тренировок с директором школы-интерната для трудных подростков-волшебников Двойнымбромом. Не только «Соски в тиски» не были страшны Чайникову, но и «Деревянная лошадь» и даже «Бандаж»!..

– Влипендо! – торжествующе воскликнул юный волшебник, но палочка щёлкнула вхолостую.

Ничего не понимающий Григорий посмотрел в левый нижний угол и увидел, что голубая шкала маны совсем опустела. Что же делать бесстрашному герою?

– Жри светящиеся грибы! – вновь не выдержала Дэш, уже немного знакомая с правилами того мира.

Чайников выхватил из сумки волшебный гриб и мгновенно его проглотил, восполнив ману процентов на двадцать.

– Не-е-ет!.. – в отчаянии вскричал тёмный маг, но было поздно.

Пришло время платить за все те преступления, что совершил злодей – от перехода дороги в неположенном месте, совершённого с особым цинизмом, до поджога приюта для маленьких щеночков!

Юный герой начал читать финальное заклинание:

О, Тьма, что чернее темноты и самой безлунной ночи.

О, Властелин Тьмы, сияющий, словно золото, над Океаном Хаоса.

Я призываю тебя! Я предаюсь тебе!

Пусть те безумцы, что противостоят нам,

будут уничтожены нашей с тобой единой силой!

ГИГАСЛЕЙВ!

И не стало жуткого злодея.

Так отомстил Григорий за жуткую судьбу родителей, вынужденных до скончания дней платить ипотеку из-за банковских махинаций лорда Коловорота.

Конец.

Лист вздохнул и, наконец, перевёл дух: ему пришлось говорить почти без перерывов битых два часа!

В Эквестрии было широко распространено книгопечатание, но издавались в большинстве научные труды, пьесы или наполненные двусмысленностями и иносказаниями романы. А вот приключенческая литература только зарождалась. «Приключения Дэринг Ду» можно было смело назвать основоположником жанра, у которого уже сейчас появилось множество подражателей.

Когда вечером заскучавшая Дэш попросила рассказать какую-нибудь историю, Лист согласился, не подозревая, чем это обернётся. Он рассчитывал рассказать что-нибудь минут на двадцать и всё, но Рэйнбоу было мало и парню пришлось добавлять всё новые и новые подробности, смешивая в кучу всё, когда-либо услышанное, прочитанное, просмотренное и даже подслушанное! К счастью, только он сам понимал, до чего уродливого литературного Франкенштейна родило его сознание.

Дэш была в восторге: всё как она любила – уйма неправдоподобных приключений и главный герой, которому море по колено! Флаттершай хоть и пугалась ежеминутно, но всё равно продолжала слушать: Листу это напомнило детей, которые пищат от ужаса в комнате страха, но продолжают возвращаться туда раз за разом. Получить удовольствие можно и от страха, если он не несёт реальной угрозы.

– Это так круто! – во всё горло завопила радужногривая кобылка, нарезая круги под потолком. – Ты должен это записать и отдать в издательство!

Художник содрогнулся от мысли, что кто-то, разбирающийся в литературе, прочтёт… это.

– Лист, – осторожно потянула человека за рукав жёлтая пегаска, – послушай, но ведь лорд Мордоворот был куда старше и опытнее Миши Чайникова, как же он мог проиграть?

– Всё просто – у Чайникова палочка была больше, – уверенно ответил парень.

– А что, это так важно? – удивилась пони.

– Ещё как! Люди, особенно мужчины, издавна меряются у кого палочка больше. И обладатель самой большой считается самым крутым и становится объектом чёрной зависти и глупых сплетен.

– А почему у единорогов не кончается мана, когда они колдуют?

– Так они палочкой не пользуются. Это только люди придумали махать дубинками, чтобы что-то получить.

– Всё у ваших магов не как у поней! – поставила точку в разговоре немного успокоившаяся Рэйнбоу.

– А теперь спать, – решил Лист.

– А может ещё одну, самую малюсенькую историю? – жалобно спросила Дэш.

– Нет! – отрезал Лист.

Ещё один поток бреда его голова попросту не выдержит.

Ночь опустилась над Эквестрией, неся сон жителям. Совсем немного пони не спало в это время суток, и одной из них была Хранительница Снов и Принцесса Ночи Луна.

Она стояла на балконе самой высокой башни замка и играла на саксофоне. Лишь Пушок видел её силуэт, стоявший в лунном свете: принцесса почти ни с кем не делилась своим хобби…
музыка для настроения

Пони имели температуру тела немного выше, чем у людей, так что с ними всегда было тепло и уютно, но этим утром Рабидусу оказалось даже жарко. Человек приоткрыл глаза и увидел картину, необычно часто повторяющуюся с ним в Эквестрии – он лежал в окружении трёх кобылок.

Справа, обхватив руку копытцами, улыбалась во сне Лира, слева, уткнувшись в плечо, посапывала Октавия, а сверху, поперёк всех троих, лежала на спине Винил, подёргивая во сне задней ножкой…

Рабидус мог поклясться, что вчера вечером музыкантши устроились в соседней комнате. Так как же они обе оказались здесь? И что скажет на это Лира?!..

Салатовая единорожка широко зевнула, приоткрыла глаза, и, обнаружив перед носом кьютимарку Скрэтч, пробормотала…

– Кажется, Винил опять ходила во сне.

…после чего покрепче сжала руку парня.

– Винил ходит во сне? – Рабидус почувствовал облегчение, что Лира не устроила скандала. С пони было до непривычного легко: для них не существовало большинства человеческих условностей и табу.

– Ещё как, – единорожка опять зевнула. – А ещё периодически ест и иногда ругается на соседских собак, если они слишком громко воют по ночам. И всё это – не просыпаясь!

– А ты совсем не против, что с нами спали другие кобылки? – уточнил на всякий случай Рабидус.

– А что такого, что с нами спали наши подруги? – кобылка пожала плечами. – Это же просто сон!

В этот момент открыла глаза Октавия; несколько секунд она соображала, где лежит. А поняв, мигом исчезла под одеялом. Но бесконечно прятаться там было нельзя и покрасневшая как помидор земная пони высунулась наружу, растерянно хлопая глазами.

– Простите. Наверное, ночью мне стало холодно и я пошла искать чем укрыться, – невольно подражая Флаттершай, смущённо пропищала пони.

– Всё нормально, – успокоила кобылку Лира. – Я как-то жила с Винил и привычна к ночным вторжениям в постель. Не переживай! Рабидус тоже не сердится, правда?

– Конечно, не сержусь, – заверил человек. – Я не могу сердиться на таких милашек.

– Слыхала, Окти? Мы – милашки, – послышалось от Винил. – Уж сколько лет кручу крупом на вечеринках, а милашкой назвали, только когда залезла в чужую кровать… Не иначе, это судьба! – глубокомысленно заметила единорожка.

– Красавицы, отпустите меня? – попросил Рабидус. – Нужно готовить завтрак и открывать кухню – скоро в ресторане кончатся готовые блюда и я должен буду встать к плите.

– Ох, завтрак в постель, как давно я его не получала… – пробормотала Винил, заняв место вставшего парня, так что теперь все три кобылки лежали рядком. – Мы будем ждать тебя здесь, милый!

Октавия шикнула на подругу, а Лира весело рассмеялась.

Рэрити провела кончиком языка по нежным розовым лепесткам, до спелой, налитой соком ягодки. Пинки Пай вздрогнула и волна мурашек пробежала вдоль позвоночника. Единорожка тем временем охватила упругий шарик губами, покусывая его, и в рот кобылки брызнул чуть кисловатый терпкий сок. Кудрявая поняша прерывисто вздохнула, судорожно втягивая воздух сквозь сжатые зубы. А Рэрити, чуть улыбаясь, вновь занялась сладкими ароматными лепестками – один лишь запах сводил её с ума! Она касалась их самыми кончиками губ, словно боясь потревожить…

– Рэрити, умоляю, хватит меня томить! – прерывисто вздохнув, воскликнула Пинки. – Сделай это!

– Не торопись, дорогуша, – томно взглянула из-под полуопущенных ресниц белая кобылка. – Всё должно идти своим чередом, чтобы получить наивысшее наслаждение.

Не тратя больше слов, единорожка провела языком, окунув его в самые глубины розового. Восхитительная сладость, удачно оттенённая кислинкой, овладела её вкусовыми рецепторами. Розовая пони сидела, закусив нижнюю губу, и боясь пошевелиться. Рэрити причмокнула губами и вновь склонила голову, погружаясь губами в великолепное блюдо.

– Это восхитительно! – облизывая перепачканные губы, заключила она. – Пинки, ты просто чудо.

– Значит, тебе понравилось? – затаив дыхание, уточнила кобылка и, дождавшись утвердительного кивка, радостно завизжала своё фирменное: — Уи-и-и-и!

Розовая кудряшка небезосновательно считала, что самый важный этап в создании нового блюда – дегустация. Так что, приготовив утром новый торт с розовым кремом в виде лепестков роз, украшенных клубничкой, она позвала самого лучшего критика по части сладостей. Рэрити строго следила за своей фигурой и нечасто ела сладкое, но если уж брала десерт, то только самое лучшее! Так что она могла едва ли не по запаху определить – достойно кондитерское изделие внимания или нет.

Дверь в магазинчик мелодично звякнула колокольчиками и впустила необычную гостью. В первый момент Рэрити решила, что это её Опал так выросла, но, заметив крылья, поняла, что ошиблась.

– Здравствуйте, – улыбнулась гостья. – Я новенькая в городе и мне посоветовали эту кондитерскую, чтобы позавтракать.

Вдруг единорожка почувствовала, что столик вибрирует. Она удивлённо посмотрела вначале на него, а потом перевела взгляд на подругу. Та сидела, мелко трясясь, и в её глазах можно было буквально прочесть два слова – «Новенькая» и «Вечеринка». Встревоженная Рэрити коснулась плеча Пинки:

–Дорогуша, держи себя в копытах! – тихим голосом посоветовала кобылка. – Сейчас ты должна обслужить посетителя. Всё остальное потом. Потом! – внушительным тоном повторила единорожка.

Пинки механически кивнула и вскочила на ноги, как ни в чём не бывало. На посетительницу обрушился шквал вопросов, и меньше чем за две минуты кудряшка узнала об Авамори всё, что ей было нужно, вплоть до любимой позы для сна. Удовлетворённо кивнув, Пинки ускакала на кухню готовить заказ, оставив ошарашенную драконшу наедине с Рэрити.

– Прошу простить мою подругу, – извинилась единорожка, – порой она бывает излишне навязчивой, но поверьте, ничего плохого она не желает. Просто хочет больше узнать о новом друге.

– Друге? – Авамори всё ещё трясла головой, стараясь избавиться от звона в ушах, но ей всё время слышался задорный смех кондитерши.

– Да. Все живущие в Понивиле – друзья Пинки, – улыбнулась кобылка. – Надеюсь, вы не против?

– Нет-нет, напротив, мне это льстит, – заверила драконша. – Одной из целей моего визита было налаживание взаимопонимания между пони и драконами. Я заметила, что вы совсем не удивились мне. Вы уже встречались с драконами прежде?

– Да, и не раз, – кивнула единорожка. – В Понивиле живёт очаровательный малыш-дракончик Спайк, мы прекрасно с ним ладим. Ещё я встречалась с большим взрослым драконом, а потом ещё с молодыми… Но, признаться, никто из них не произвёл на меня должного впечатления, – призналась Рэрити. – Не хочу обидеть вас или ваш род, но они показались мне грубыми и невоспитанными.

– Вы правы, – вздохнула Авамори. – Молодые драконы и вовсе не блещут умом, да и размер не всегда говорит о возрасте, уж поверьте.

Они ещё поболтали о пустяках, а когда вернулась Пинки, неся на подносе гору кексиков, пирожков и мини-тортиков, Рэрити извинилась и, сославшись на работу, ушла. Авамори принялась за еду – хоть камни полезны и вкусны, но съесть шоколадный торт тоже очень приятно.

Наевшись, драконша спросила у стоявшей за прилавком Пинки Пай, где найти принцессу Селестию.

– Мисс Твайлайт сказала мне, что принцесса любит проводить время с подданными, – пояснила Авамори. – Я уже встретилась с принцессой Луной, и хотелось бы засвидетельствовать своё почтение и принцессе Селестии.

Пинки на секунду задумалась, потом взглянула на часы и подумала ещё секунду, наконец, она почесала себе голову и подумала ещё одну, последнюю, секунду. Закончив обработку данных, розовая пони с уверенностью ответила:

– В это время принцесса обычно находится в «Сытом медведе». Твайлайт сейчас тоже наверняка там.

Драконша поблагодарила пони и вышла на поиски указанного ресторана. Оставшись наедине, Пинки около минуты стояла абсолютно неподвижно, только улыбка становилась всё больше и больше, становясь почти безумной. Послышался стук коготков и в торговый зал вбежал маленький крокодильчик.

Пинки, будто сова, повернула голову на сто восемьдесят градусов и уставилась на питомца.

– Поверь мне, Гамми, она навсегда запомнит этот вечер… – тихий смех, раздавшийся в тишине кондитерской, звучал жутко и угрожающе, но никого не было рядом, чтобы оценить это. – Я та-а-ак давно не устраивала приветственных вечеринок, что у меня… уже… Ломка!

Последнее слово пони буквально выкрикнула, подпрыгнув, после чего вновь зловеще захихикала.

– К тому же, ЭпплДжек упоминала, что у неё созрел особо крепкий сидр. Чем не повод опробовать его?

Звякнул дверной колокольчик и в «Сахарный уголок» вошли новые посетители. Встретила их хорошо всем знакомая весёлая и заводная поняша с кудрявыми гривой и хвостом.