ЧМ. Повседневность.

XVII

…гуляя по лаборатории Сомбры, Твайлайт ощущала себя жеребёнком, которого родители привели в огромный магазин игрушек и широким жестом предложили выбирать всё что нравится. Как тут можно выбрать? Ведь хочется всё! И то, и это, и вон то обязательно!.. Единорожка, позабыв про осторожность, носилась от стола к столу, с горящими глазами хватая всё, что подворачивалось под копыто, и пытаясь активировать. Её энтузиазм не смогла поколебать ни обгоревшая чёлка из-за огня, вырвавшегося из фигурки дракона, ни многочисленные синяки, полученные при схожих обстоятельствах.

Всё, что она смогла заставить нормально работать, складировалось в седельные сумки для последующего показа Трикси и Рабидусу. Конечно, кое-что приходилось оставлять на месте из-за опасности или неприподъёмности, но всё равно – сумки наполнялись с завидной скоростью. Выбранная Твайлайт комната была заполнена столами и стеллажами, так что выбор у неё был преогромный.

В её сумке уже была пластинка с гладким джазом, музыка на которой сводила на нет всю силу трения в округе, делая всё вокруг гладким, а заодно и скользким. Туда же отправился отрез невидимой ткани, мутно-прозрачный с одной стороны и абсолютно прозрачный с другой, однако у прозрачной стороны была маленькая хитрость – живые организмы она не показывала.

Ещё единорожке приглянулись изящные сандалии с ремешками, оплетающими ноги, и крылышками у самого копытца. Волшебница никогда не была модницей, скорее наоборот, но в этой обувке была такая концентрация полётной магии пегасов, что пройти мимо она не смогла. Твайлайт посмотрела на штамп, но клеймо создавшего их волшебника было неизвестно – горный пик в облаках и набор символов «made by Olympus». Кобылка подумывала надеть их, но решила отложить эксперименты на себе на потом.

Потом взгляд упал на скромно лежащий в сторонке камень, похожий на мутный рубин. На этикетке значилось «Красная тинктура». Вначале пони решила, что неправильно прочитала древние символы, но сомнений не было – пред ней лежало то, что алхимики-минотавры пытаются получить не первое тысячелетие!.. Если, конечно, это настоящий действующий ребис. В любом случае такую находку нужно всесторонне изучить: алхимия минотавров была столь же мало изучена пони, как магия разума сфинксов. Твайлайт небезосновательно подозревала, что Селестия и Луна прекрасно знают об этих захватывающих вещах, как и о большей части секретов Мира, но делиться своими познаниями с подданными не спешат. Наставница никогда даже не упоминала на своих уроках ни о чём, кроме классической магии единорогов, а когда юная единорожка прямо спрашивала о чём-то вроде шаманизма брильянтовых псов, то мягко уводила разговор в сторону.

Некоторые вещи единорожка брала из практических соображений – к примеру, веретено «Уколись при бессоннице» наверняка могло помочь, когда она засиживается за книгами и не может нормально заснуть. А вот бутыль с беспокойно шевелящейся жидкостью её отпугнула – казалось, что там просто кишат черви или что-то подобное, однако вода оказалась совершенно прозрачной и чистой. Этикетка на бутылке гласила «Вода живая. Всеядная».

Что среди всех этих волшебных предметов забыла старая ступа, Твайлайт поначалу не поняла. Её внимание привлекла синяя остроконечная шляпа, расшитая звёздами и полумесяцами, и с бубенцами по полям. У волшебницы перехватило дыхание от мысли, кому могла ранее принадлежать эта шляпа!.. Желанный предмет лежал на верхней полке, и кобылка влезла на ступу, чтобы дотянуться. Но не успела она ухватиться зубами за край шляпы, как подставка зашаталась и пони, коротко взвизгнув, плюхнулась прямо в неё. Немалый размер ступы позволил единорожке ничего себе не повредить.

Может, это только воображение, но Твайлайт была готова поклясться, что стоило ей коснуться дна, как ступа мелко завибрировала и еле слышно загудела. Волшебница поспешила вылезти – неизвестно, что или кого перемалывали раньше в такой большой посуде – ухватилась за метлу, оставленную, по-видимому, во времена последней генеральной уборки, и попыталась встать. Внезапно пол ушёл из-под прутьев метёлки; кобылка осторожно посмотрела вниз и поняла, что висит в метре над землёй. Она испуганно дёрнулась, метла сделала взмах и ступа повернулась на месте. Этого намёка единорожке хватило за глаза, чтобы понять принцип действия магического летательного приспособления. Не прошло и пяти минут, как кобылка уверенно парила меж полок, с метлой в копытцах и остроконечной шляпой на голове. Довершал образ чёрный плащ-накидка с красным подбоем, развевающийся за плечами: Твайлайт нашла его недалеко от шляпы с запиской «Собственность Цепеша. Потомкам Хельсинга брать строго запрещено!». Для удобства руления Твайлайт села на край ступы, опустив на дно только задние ноги, так что она могла дотянуться теперь до любого предмета, как бы высоко он не находился.

Летая по залу, пони случайно смахнула с одной из полок клубок ниток. Но вместо того, чтобы откатиться и замереть, тот покатился вдоль прохода, а, достигнув угла, ловко его обогнул. Заинтригованная столь нетипичным поведением, единорожка полетела следом. Клубок катился, уверенно двигаясь по переходам, сворачивая в нужных местах и ничуть не замедляясь, словно ему нужно было куда-то попасть.

Твайлайт, ведомая шариком пряжи, вылетела из своего зала и влетела в зал, облюбованный Рабидусом.

«Вот будет потеха, если в конце пути будет ждать точно такой же клубок, к которому и спешит мой!» – улыбнувшись, подумала единорожка, но продолжила двигаться за нитками…

Конец пути оказался более чем неожиданным – целью клубка был человек: докатившись до его ног, моток остановился и застыл, притворяясь самым обычным и ничем не примечательным.

Чтобы понять, что с магом беда, большого ума не было нужно – он стоял, словно окаменев, с ужасом и обречённостью глядя в раскрытую дверь. От напряжения вены на теле так вздулись, что походили на верёвки, протянутые под кожей. Рабидуса била мелкая дрожь, пальцы на руках побелели, из сжатых кулаков на пол капала кровь…

Твайлайт не было нужды заглядывать в дверь, она уже встречалась с этой ловушкой. Жуткая магия проникала в самые глубины сознания несчастного, что неосторожно открыл дверь, и воплощала его самые жуткие кошмары и страхи. Иллюзия была столь достоверной, что разрушить её изнутри не было никакой возможности. Зачарованный безоговорочно верил во всё происходящее, и спасти его мог только кто-то посторонний, иначе несчастного ждала смерть от истощения. И спасать нужно было как можно скорее – разум мог не выдержать и уйти в дебри подсознания, спасаясь от ужаса.

Кобылка мигом захлопнула дверь и принялась трясти Рабидуса, но тот не подавал никаких признаков того, что пришёл в себя. Несколько спешных заклинаний, призванных прочистить сознание, тоже не принесли результатов, если не считать того, что ноги перестали держать мага и тот рухнул на пол.

Пони уже начала паниковать, когда человек слабо застонал. Он приподнялся на локтях и сел, прислонившись к стеллажу.

Около минуты он тупо разглядывал Твайлайт, кобылка в ответ смотрела на него, не решаясь нарушить молчание.

– Как меня зовут? – наконец подал он голос.

Сердце единорожки сжалось от предчувствия беды…

Флаттершай лежала на диванчике, положив голову на колени Листа, в то время как человек старательно вычёсывал из её растрёпанной гривы застрявшую листву и сухие ветки. Хвост пегаски находился в столь же плачевном состоянии. Рядом сидела Рэйнбоу и ждала своей очереди: несмотря на то, что её грива и хвост были куда короче, чем у Флаттершай, мусора в них застряло на порядок больше.

– Где вы умудрились так извозиться? – ахнула Рэрити прямо с порога, едва увидев подруг.

Кобылки смущённо переглянулись и Дэш ответила:

– Мы летали наблюдать за очень редкими бабочками, – пегаска дунула на чёлку, закрывшую ей глаза, и из неё тут же вылетел сухой листок. – И оказалось, что они просто обожают пролетать сквозь кустарники и кроны деревьев. А кое-кто не захотел облететь препятствия, чтобы ни на секунду не упустить из виду своих возлюбленных бабочек!

Жёлтая пегаска покраснела и спрятала глаза за длинной чёлкой.

– Извини, – едва слышно пискнула она. – Я немного увлеклась.

– Я же сказала – всё в порядке! – махнула копытцем Рэйнбоу. – Я тебя не виню, просто объясняю сложившуюся ситуацию.

Радужногривая кобылка по-собачьи встряхнулась всем телом, избавляясь от большей части сора. Почему она не могла это сделать на улице – Дэш бы объяснить не смогла; впрочем, её никто и не спрашивал. Флаттершай попробовала повторить за подругой, но добилась лишь того, что грива растрепалась ещё больше.

– Помочь? – Лист помахал гребнем и пегаска, кивнув, вновь улеглась на колени парня.

Рэйнбоу поглядела на довольную мордашку подруги и села рядом, всем своим видом показывая, что она следующая. Возражений у человека не было.

Рэрити неодобрительно покачала головой, но промолчала. Когда выяснилось, что её покупки в полном порядке, да ещё и высушены, настроение модельерши заметно улучшилось. Теперь единорожка сортировала их: что сразу упаковать, что будет вскорости надето, а что примерить прямо сейчас.

– Ох, как же это утомительно! – воскликнула кобылка, когда все покупки заняли свои места.

– Устала? Сделать тебе массаж? – тут же подскочил Спайк.

– Нет, спасибо. Может позже, – утомлённым голосом ответила кобылка.

– Спайк умеет делать массаж? – оторвалась от инструмента Лира. Этим утром музыкантша ходила в филармонию и теперь тихо наигрывала услышанное, решая, не взять ли что-нибудь в свой репертуар.

– Агась, Твай его с помощью своих мудрёных книжек обучила, – с широкой улыбкой подтвердила ЭпплДжек. – Как шарахнет магией по голове – так Спайк сразу всё и выучил!

Рэрити с подозрением посмотрела на улыбающуюся фермершу.

– А тебе это откуда известно? – сощурив глаза, спросила единорожка.

– Так сам Спайк и рассказал, после одного из сеансов, – просто ответила земная пони.

– Ты делал массаж и ей?!.. – воскликнула модельерша, поражённо приложив копытце ко лбу.

– А чем я хуже? – нахмурилась ЭпплДжек, но тут же вновь широко улыбнулась. – На ферме, бывает, так за день наработаешься, что ног не чувствуешь – так гудят, что не уснуть. А наш малыш дюже хорошо помогает расслабиться…

У Рэрити отпала челюсть: до этого кобылка считала, что лишь она наслаждается ловкими коготками Спайка!.. Ну, и Твайлайт иногда. Впрочем, единорожка быстро справилась с удивлением, и к ней вернулся прежний невозмутимый вид. Она прочистила горло и обратилась к дракончику:

– Спайк, у меня жутко затекла спина, пока я ходила по магазинам. Мне просто необходим массаж и как можно скорее, – кобылка бросила быстрый взгляд на фермершу. – Пойдём ко мне в комнату.

ЭпплДжек проводила подругу ехидным взглядом.

– Не забудь запереть дверь, сахарок! – ухмыльнулась она. – Чтобы слишком громко… костями не хрустеть.

Рэрити, фыркнув, гордо вскинула носик. Но дверь всё-таки заперла.

– Не знаю, о чём был разговор, – пробормотал Лист, заканчивая с хвостом Флаттершай, – но откуда у меня в голове пошлые мысли?

Пегаска ткнулась носиком в щёку человека и спрыгнула на пол, её место тут же заняла Дэш.

– Можешь заодно шёрстку на спине почистить, – заявила спортсменка, развалясь поперёк ног парня.

В комнату ворвался розовый вихрь; кудрявое торнадо прошлось по периметру, каким-то чудом ничего не сломав, и остановилось в кресле, сгустившись в запыхавшуюся Пинки. Несмотря на усталость, кобылка выглядела чрезвычайно довольной.

– Девочки, мы решили провести фестиваль в честь наших друзей-перевёртышей! – радостно воскликнула пони, от нетерпения подскакивая на месте.

– Кто это «мы», и с каких пор перевёртыши стали нашими друзьями? – нахмурилась ЭпплДжек.

– Мы – это уполномоченные праздникоделы города, я там как почётный участник! – Пинки неведомо откуда достала бело-синий цилиндр и нахлобучила на голову. Верхушка цилиндра откинулась в сторону и из шляпы выскочила табличка с надписью «Важная шишка» и стрелочкой вниз. – Меня назначили ответственной за парад! – довольная пони отхлебнула из невесть откуда взявшейся кружки с надписью «WHO’S HERE BOSS? I’M HERE BOSS!».

– Что ты встрянешь в очередную вечеринку – никто и не сомневался, – подала голос Рэйнбоу. – Но чего ради устраивать праздник для перевёртышей?! Есть куда более достойные персоны. Давайте лучше проведём парад в мою честь?.. Ай! Ты чего! – кобылка уставилась на Листа, легонько шлёпнувшего её по крупу.

– Нарциссизм тебе не к лицу, – парень скрестил руки на груди. – Я отказываюсь вычёсывать самовлюблённых пони!

– Я же пошутила! – буркнула пегаска, надувшись, но, стоило гребешку вновь коснуться гривы, как она тут же оттаяла.

– Перевёртыши милые! – заявила Пинки. – Нет, правда, вам надо с ними поговорить. Нельзя же вечно злиться! Даже принцесса Кэйденс со мной согласна, не зря же ведёт переговоры с Кризалис!

– Что-то ты слишком рьяно защищаешь перевёртышей, – мрачно произнесла Дэш. – А не шпион ли ты? Может, ты вовсе и не Пинки?

Кобылка хотела вскочить, но Лист её удержал:

– Какой перевёртыш сможет скопировать Пинки?

Подумав, Рэйнбоу согласилась: розовая кобылка была неподражаема во всех смыслах этого слова.

– Буки вы какие-то! – наморщила носик Пинки Пай. – Что-то засиделась я тут, пора организовывать шествие! Бразильские карнавалы утрутся, так и передайте Рабидусу! – кобылка вскочила и унеслась прочь, не посидев на месте и пяти минут. Когда дело касалось праздников, энергии ей было не занимать.

Лист возвёл очи к потолку – очень зря Рабидус рассказал пати-пони о таком явлении, как бразильский карнавал! С тех пор Пинки загорелась идеей устроить грандиозное шествие с движущимися платформами, гигантскими куклами и зажигательными танцами. Разумеется, Понивиль был тесен для такой затеи, а вот столица Кристальной Империи вполне подошла. Неизвестно, что останется от города к концу праздника, но горожане, равно как и гости столицы, навсегда запомнят карнавал Пинки Пай!