ЧМ. Повседневность.

I

Мерно поднимая и опуская крылья, над Эквестрией летел тёмно-красный дракон с золотистым гребнем. Поднявшись много выше облаков, он не замечал, как под ним проносятся города, леса и поля. Прожив пять сотен лет, он научился не обращать внимания на окружение, когда был занят важным. А сейчас у него было именно что важное задание от самого Старейшины!..

…И это задание сидело у него на спине, вцепившись коготками в загривок.

– Ты в порядке? – чуть скосив глаза, осведомился дракон.

Его наездница, больше похожая на белую длинношёрстную кошку, выросшую до размеров пони и заимевшую кожистые, покрытые пушком, крылья, была, несмотря на внешность, настоящим драконом. Очень редким, но всё же драконом. А если точнее, драконшей.

– Спасибо, Эль, всё хорошо, – она по-кошачьи фыркнула и вздыбила шерсть. – Вовсе не нужно меня опекать. Как долго ещё лететь до Кантерлота?

– Мы летим не в Кантерлот, – после небольшой паузы ответил дракон.

– Почему? Что случилось?

Эль чуть поморщился: как все млекопитающие драконы, Авамори была весьма нетерпелива. На взгляд дракона ей не хватало степенности, чтобы исполнить волю Старейшины в Эквестрии. Впрочем, если послана именно она – значит, на то были причины. Старейшина не ошибается.

– Правительницы Эквестрии сейчас живут в другом месте. В городке Понивиль, – пояснил Эль. – Также учти, что большая часть власти теперь у ночной принцессы.

Авамори встрепенулась и, пригибаясь под встречным ветром, переползла поближе к голове своего извозчика, чтобы ничего не пропустить.

– У Найтмэр Мун? Разве она победила?

– У принцессы Луны, – Эль прикрыл глаза и начал снижаться: он не любил, когда влага облаков попадала в его нежные глаза. – Тем лучше для тебя: Старейшина упоминал, что в Понивиле уже живёт один молодой дракон, значит местные пони не будут тебя бояться.

– Молодой дракон? – презрительно фыркнула драконша. – Не переношу малолеток, сплошь дегенераты! Даже поговорить не о чем – все интересы сводятся к потасовкам, мелким хулиганствам и купанию в лаве.

Эль закатил глаза – для него Авамори сама была ребёнком, едва вылупившимся из яйца. Но она права – в свои годы бывшая в разы умнее сверстников; да что говорить, даже он сам порой пасовал перед ней. Неизвестно, как Старейшина этого добился, но некоторые представители молодняка были как минимум на голову умнее прочих. И это не было прерогативой недавно появившихся млекопитающих драконов: такие гении появлялись во всех кланах, будь то морские змеи, камнетёсы или простые огнеплюи.

Оставшиеся полчаса они летели молча.

Когда на горизонте появился искомый городок, Авамори встала и направилась к хвосту дракона.

– Куда ты? – уже зная ответ, спросил Эль.

– Дальше я сама! – решительно вскинула голову драконша. – Не хочу, чтобы пони решили, будто у меня такие слабые крылья, что я не могу сама долететь до нужного места!

– Но ведь так оно и есть? – Эль позволил себе улыбку.

Как он и ожидал, со спины раздалось возмущённое шипение.

– Не забывай – я теперь полномочный посол Острова! – не скрывая раздражения, вскричала Авамори. – Так что я не могу показывать политическим оппонентам не единой слабости!

Нетерпелива, горяча, импульсивна… С другой стороны, возможно, именно ей будет проще найти общий язык с пони?

Драконша расправила крылья, ловя ветер, и, легко подпрыгнув, спикировала вниз. Эль осуждающе прикрыл глаза – все млекопитающие любили скорость и нелепые трюки в воздухе.

«Эх, не хватает нынешнему поколению степенности и рассудительности!» – по-стариковски крякнув, решил дракон, и, не приземляясь, по широкой дуге начал разворот на курс домой.

Этот непрерывный трёхдневный полёт его нисколько не утомил – в отличие от Авамори, которая засыпала каждую ночь, Эль мог лететь без остановки ещё неделю минимум. Делать ему в Эквестрии было больше нечего, поэтому он решил сразу вернуться на Остров и немного вздремнуть: дюжины дней ему должно вполне хватить…

Рабидус со Спайком шли к Замку Ночи: дракончик нёс для Твайлайт письменные принадлежности, а человек вёз на тележке обед для единорожки и принцесс. Как-то вышло, что до дворцовой кухни руки строителей до сих пор не дошли; и если немногочисленный гарнизон замка кормился с полевой кухни, то правителям Эквестрии не пристало так питаться! Луна пару раз делала попытки привить сестре любовь к здоровой пище, но добилась лишь того, что Селестия несколько дней объедалась в «Сахарном уголке», напрочь игнорируя полезную еду. Прикрикнуть на непутёвую сластёну Луна просто не могла: стоило Тии сделать жалостливые глазки на детском личике, как все упрёки старшей сестры застревали комом в горле.

Селестия вообще довольно быстро привыкла к детскому телу и вовсю наслаждалась вернувшимся жеребячеством. Теперь к ней относились с меньшим благоговением, пони перестали застывать при её виде, и Тия впервые за долгое время смогла насладиться простым общением. Более того, новая внешность стала куда популярнее прежней: плакаты, где была изображена улыбающаяся Селестия с раскрытыми объятиями и подписью «Тия любит тебя» раскупали, едва они попадали в магазины! Так что некий предприимчивый художник неплохо обогатился, а сама принцесса получила деньги на сладости не из казны, то есть не контролируемые Луной.

Идти было легко – морозец прихватил грязь, так что даже тяжёлая тележка нигде не застревала.

Спайк доставал из газетного кулька мелкие сапфиры и по одному бросал в рот, словно семечки, разве что шелуху не сплёвывал.

– Что, эти камни и вправду такие вкусные? – поинтересовался маг, разглядывая довольную мордаху дракончика.

– О, ещё как! – Спайк восхищённо закатил глаза и от избытка чувств кинул сразу горсть, звонко захрустев ими как леденцами.

– И как вы их до сих пор всё не съели? – покачал головой Рабидус.

– Что ты имеешь в виду? – не понял дракончик.

– Ну, драконов очень много и вы постоянно грызёте драгоценные камни на протяжении столетий. Пусть эти земли богаты россыпями камней, но всё равно, по идее, они должны уже давно кончиться!

Спайк с удивлением посмотрел на человека, словно тот говорил какую-то глупость. Хотя так, с его точки зрения, и было.

– Так ведь новые созревают, – как само собой разумеющееся ответил он.

– Созревают? – тихо уточнил Рабидус. – Вы выращиваете драгоценные камни?

Он слышал, что на Земле выращивали искусственные кристаллы, но вряд ли Спайк имел в виду то же самое.

– Разумеется, – кивнул дракончик. – Дикие камни растут очень медленно, поэтому большая часть рациона драконов идёт с каменных ферм. Разве Пинки Пай не рассказывала, где работают её родители?

Маг на минуту задумался. Вполне возможно, что в море информации, что при каждой встрече на него вываливала неугомонная поняша, было что-то и про ферму. Но запомнилось совсем немного.

– Хм, она говорила, что они то и дело перетаскивали камни с места на место, – припомнил человек. – Мне тогда показалось, что это просто Сизифов труд.

– Правильно, чтобы камни быстрее росли и были более питательны, их нужно перемещать туда, где больше скопление магии, – важно покивал Спайк.

– А зачем тогда Рэрити ищет камни в горах?

– Хоть выращенные на фермах камни и питательны, но дикие куда вкуснее, да и на вид красивее. Ну, и стоят, соответственно, дороже, – пояснил дракончик. – Псы уже века живут, продавая их драконам. И неплохо, скажу тебе, живут!.. Для псов, конечно.

Рабидус поражённо покачал головой – Эквестрия не переставала удивлять. Только покажется, что всё узнал, как открывается новая страница в книге Мира!

Спайк, несмотря на внешность пупса, оказался отличным собеседником. Благодаря долгим годам в обществе Твайлайт багаж его познаний был просто поразителен, но, в отличие от единорожки, дракончик не порывался удариться в обстоятельную лекцию по каждому вопросу, а давал краткие и ёмкие пояснения.

Самое же удивительное, что Спайк сам не осознавал, насколько эрудирован в самых разных областях – ему казалось, что это естественно! Большая часть пони, встреченных Рабидусом, была хорошо ознакомлена только с той стороной жизни, с которой был связан их талант. Лишь книгочеи наподобие Твайлайт, или учителя широкого профиля, как Черили, имели более широкий кругозор.

Взять музыкантов. Винил, Лира или Октавия – отлично разбираются в жанрах музыки и готовы поддержать разговор на любую тему, будь то сонеты, джазовые композиции или миксы; могут высказать мнение о живописи, так как она тоже искусство. А вот, к примеру, кулинария для них заключается в том, чтобы сделать заказ. Как из набора продуктов получаются разные блюда – им неизвестно. Это не значит, что пони-не-повар не может приготовить ничего сложнее бутерброда – может, разумеется! Это значит, что ей это попросту неинтересно.

Так же и с поварами: они могут виртуозно готовить самые сложные блюда, но в других областях физического труда остаются полными профанами и ничего серьёзнее забитого гвоздя вряд ли когда-нибудь сделают. Не потому, что в принципе не способны на это, а потому, что им это не нужно и не интересно. Для такой работы они вызовут пони с соответствующим талантом и он сделает всё куда быстрее и качественнее.

За разговорами они приблизились к краю ВечноСвободного леса: теперь через него до замка шла хорошая грунтовая дорога. Рабочие обещались её замостить ещё до первых снегов, но почему-то не торопились. Дракончик не слишком любил дремучий лес и старался держаться середины дороги, одинаково далеко от деревьев. Рабидус же, привыкший в своём мире к гораздо более мрачным местам, искренне не понимал – как можно бояться чего-то, что чуть гуще, чем парко-подобные леса пони?

Необычную вещь первым заметил Спайк, настороженно зыркающий по сторонам, и сразу указал на неё человеку. На толстой ветке дерева сидела огромная белая кошка и раздражённо шипела куда-то вниз. Подойдя чуть ближе, друзья увидели в пожелтевшей траве притаившегося Пушка: скорее всего, молодая мантикора решила поиграть с дальним родственником, чего тот не оценил. Или просто испугался, всё же Пушок был раза в три больше.

– Как думаешь, это тоже мантикора? – вполголоса спросил Рабидус, глазами показывая на ветку с кошкой.

– С чего ты так решил? – не понял дракончик.

– Крылья есть – значит, не просто кошка.

– И вправду, – согласился Спайк. – Погоди, а где хвост с жалом?

Кошка некоторое время таращилась на них и вдруг закричала:

– Сами вы мантикоры! – с шипящими интонациями возмутилась она. – Я дракон!

Рабидус и Спайк переглянулись.

– Мне показалось или эта кошка и вправду сейчас заговорила? – неуверенно спросил маг.

– Я тоже слышал, – кивнул дракончик. – И назвала себя драконом.

Они вновь перевели взгляд на ветку дерева. «Дракон» с явным возмущением смотрела на них, не отводя глаз: их недоверие уязвляло её гордость. Внезапно она ухмыльнулась, явно что-то задумав.

– Эй, пёсик, подойди ближе, – елейным голосом попросила она.

Рабидус пожал плечами и подошёл ближе. Его уже не раз путали с земными псами или минотаврами, так что он и не думал обижаться.

– Тебе что-то нужно? – спросил он кошку.

– Ничего особенного! – коварно улыбнулась она. – Просто, пока эта мантикора будет тебя есть, я смогу скрыться. Не держи на меня зла, пёсик, просто я умнее, вот и всё!.. А теперь иди и съешь эту собаку, глупая зверюга!

Мантикора дёрнула ухом и широко зевнула, не отводя взгляда от «дракона».

– Чего ждёшь?! – истерически взвизгнула кошка. – Ешь его, пока не убежал, и оставь меня в покое!

Человек только покачал головой – он знал, что кошки весьма эгоистичные животные и даже любил их за это… Но данная особь показала себя во всей красе.

– Пушок, пора домой! – обратился он к мантикоре. Та, услыхав своё имя, повернула в сторону мага одно ухо. – Время обедать, я и тебе кое-что несу… – Зверь повернул голову, на морде отчётливо читался интерес. – Моллюски!

Мантикора вскочила с насиженного места и резво подбежала к тележке с едой. Спайк тут же начал чесать огромного котёнка за ухом: за время, проведённое в замке, они сдружились.

Рабидус помахал поражённой кошке рукой и пошёл дальше по своим делам. Та с минуту сидела неподвижно, после чего спрыгнула с дерева и осторожно пошла следом.

– Тебе ещё что-то нужно, котейка? – поинтересовался Рабидус.

– Я дракон, пёс! – гордо провозгласила кошка.

– А я человек, – пожал плечами маг.

– Чело… Что? Не знаю таких! – фыркнула драконша. – Так что буду звать тебя псом.

– А я тебя – кошкой, – не оборачиваясь, ответил человек.

На этом разговор затих и дальше они шли в тишине. Спайк хрустел камнями, Рабидус мурлыкал какую-то песенку, мантикора принюхивалась к тележке, а кошка раздражённо фыркала и думала, почему эта странная компания движется в сторону замка правительницы Эквестрии.

Бросив в рот очередной сапфир, дракончик решил поделиться с другим драконом и приглашающе протянул ей кулёк. Та вначале не поняла, чего хочет малыш, но, заглянув в кулёк, улыбнулась и, подцепив когтями камушек, похлопала Спайка по голове мягкой лапой.

–Спасибо, малыш! – она хрустнула сапфиром и её глаза загорелись. – Ого, дикий!

Спайк улыбнулся и отсыпал сразу горсть камней, которыми та с удовольствием захрустела. Рабидус скосил на неё глаза, отметив, что раз она спокойно ест драгоценные камни, то, вероятно, и вправду дракон.

Так под хруст двух драконов они дошли до замка. Энсинт Дранг самозабвенно ругался с Листом, и ни тот ни другой не обратили внимания на делегацию. Рабочие, собравшись в кружок вместе со свободными от дежурства стражниками, степенно обедали, также не обращая внимания на посторонних.

Рабидус и Спайк сразу пошли к западным воротам, а кошка отправилась к центральным.

Подойдя к неподвижно замершим стражам, она важно произнесла:

– Передайте их высочествам, что прибыла посол от острова Вокатус, острова драконов!