Вот и очередь моего выступления. В который раз уже я выхожу на эту обшарпанную сцену борделя, чтобы снова спеть толпе пьяных гостей?
В этот вечер все столы были заняты. Местные жеребцы и грифоны составляли основу посетителей «Уголка Небес», борделя, ставшего моей опорой и одновременно тюрьмой. Все они приходили сюда, чтобы напиться после тяжёлого дня и уединиться с приглянувшейся по внешности и карману куртизанкой.
Моя песня поплыла по залу, едва перебивая шум клиентов. Я родилась с мутацией голосовых связок, наверное, первая с таким отклонением. И могла точно копировать голос любого пони, будь то кобылка или жеребец. В отличие от других, натужно пытавшихся подражать, я это делала абсолютно спокойно, стабильно и долго, часами, а то и днями разговаривая не своим голосом. Как сейчас: я копировала одну известную певицу, Свити Белль.
И эта болезнь позволяла мне, слабой телом земной пони, выживать здесь, в Скайлэйк-2, забытом Всевышними Сёстрами шахтёрском городе на краю Эквестрии.
Грифон Грозноклюв, хозяин заведения, услышав меня на вступительном экзамене в местную музыкальную школу, предложил мне работу. Он искал и подбирал себе тех кобылок, кто не смог поступить даже сюда или поступил, но нуждался в деньгах. Я нуждалась.
Но сейчас не время вспоминать о том, что было. Надо улыбаться для гостей, иначе мне несдобровать. Грифон непрозрачно намекнул мне на это.
Под конец песни в зале началась драка. Кто-то устроил мордобой на задних рядах, и потасовка мигом захватила всю публику. Я поспешила скрыться со сцены, ведь стать очередной жертвой пьяной толпы мне не хотелось.
Пройдя путь на автомате до комнатки, гордо именуемой гримёрной, я закрыла дверь и устало прижалась к голой стене. Скоро по коридору мимо пойдут кобылки, которых и разберут жеребцы. А значит, минут десять после них никого рядом не будет.
Я сняла с себя платье с блёстками и кинула на пол. План, который я обдумывала последние три дня, полностью собрался в шаткую картину. Побег. Старшая кобылка, авторитет среди других куртизанок, пригрозила пустить меня по кругу вопреки приказу хозяина. Оставаться здесь после такого — не вариант.
Подождав, пока топот за дверью стихнет, я вышла из гримёрной. В конце коридора было окно. Его постоянно держали открытым: только через него не несло дымом от шахт и заводов, покрывавших смогом весь город, а лето выдалось жарким.
А ещё этот коридор имел выход в вестибюль. Но двери к свободе охранялись Раверсом и Кварксом, двумя братьями-воротилами. Этой парочке лучше не попадаться, среди работниц борделя давно ходят слухи о том, кто именно расправляется со сбежавшими кобылкам.
Очень аккуратными и медленными шагами, чтобы не шуметь, я прошла весь путь до окна и хотела так же тихо вылезть на улицу. Не удалось: подоконник предательски захрустел в абсолютной тишине, стоило мне надавить на него.
— Кваркс, это ты? — раздался зычный голос из-за поворота. Я попала!
Думай, думай, думай быстрее!
— Ну, а кто же ещё, не хрыч же пернатый? — сымитировала я Кваркса. — Ты ж знаешь, он сейчас очередную обкатывает.
— Да? — В сердце кольнуло, когда в интонациях Раверса появилось сомнение. Но дальше оно исчезло. — Это понятно. Давай, подходи на пост, я тоже отойти хочу!
— Щас, пять секунд, я воздухом подышу! — Я быстро выпрыгнула в окно, благо, мы были на первом этаже и падение оказалось почти безболезненным. В надежде, что жеребец решит проверить звуки и подойдёт к окну со внутренней стороны, а не с внешней, я замерла у угла здания и прислушалась.
И действительно, Раверс раздражённо рыкнул и зашёл внутрь, тяжело постукивая копытами. Вот он, мой шанс!
Я стремглав кинулась бежать по улице. Наступившая ночь должна прикрыть меня, и я очень надеялась, что серый цвет моей шёрстки ей в этом поможет.
Я сидел за самым последним столиком, почти что у выхода. Запах не самого лучшего сидра неприятно щекотал мой нос, но я должен был держать рядом эту кружку, чтобы не выделяться.
Наконец-то на сцену вышла Мелоди. Скопированный один в один голос столичной певицы Свити Белль поплыл по помещению. Кто-то улюлюкал молодой певице, кто-то даже не отвлёкся, продолжая беседу за столом. От компании впереди я услышал довольно сальные и неприятные фразы. И насчёт цены кобылки тоже.
Но я перестал вслушиваться. И переключился на другие голоса: призраков умерших пони, которых сам же потревожил и подчинил. Невидимые для других, последние два дня они проводили тут разведку и сейчас нашёптывали мне информацию, я ловил эти обрывки речи потусторонних существ и уточнял то, что не успевал уловить.
Запрет Грозноклюва? Сейф с документами у него в кабинете, ожидаемо. И код есть. Мелоди обещали, оу… План побега? Забавно.
Образы давно умерших пони таяли один за другим. Выполнив мою волю, они вернулись туда, откуда я их призвал. Я осмотрелся: вроде бы сейчас никто не смотрел на меня. Заклинание Отвлечённых глаз создаёт некий купол, поле, в котором всё для внешнего зрителя становится обычным, неинтересным и не запоминающимся. До тех пор, пока он не зайдёт в пространство заклинания, нарушая психомагию и иллюзию. Или специально не обратит пристальное внимание на мага, заранее и точно зная место его нахождения.
Через некоторое время за столиком слева от меня началась громкая ругань. Два тяжеловоза что-то не поделили с единорогом. Нехорошо.
Секунд десять, и оба жеребца вскочили из-за стола и полезли на третьего. Его грубо столкнули с места и стали обступать с двух сторон. Вскоре с громким хрустом беднягу почти что швырнули на мой стол, разнося эту шаткую конструкцию в щепки.
— У-х-х, мать моя… — прохрипел он, приходя в себя. Я протянул ему копыто, пытаясь вторым ещё сильнее натянуть капюшон плаща поверх рога, чтобы единорог не увидел мою морду.
— Ага, сейчас. — Он воспользовался моментом, пока его обидчики зависли в мыслях, и попытался резко встать с моей помощью. Я стал помогать ему вторым копытом; жеребец ухватился за мой плащ и потянул. Капюшон чуть сполз назад.
— Во, спасибо, — произнёс он, посмотрев на меня. А затем резко задумался и нахмурился. — Слушай, а я тя раньше нигде видеть не мог?
Я сплёл Амнезию и отправил её прямо в лоб единорогу, почти под рог. Тот скосил глаза к носу и отключился, рухнув без сознания прямо на обломки разбитого столика. Двум тяжеловозам это дело не понравилось, и они направились на меня.
Я слез со стула вправо и обхватил его магией. Первый выпад им и остановил: с хорошим замахом и довольно крепко ударил жеребца, попав по передней ноге и грудине, да так, что он повалился на своего друга, заставив шатко стоящего от выпитого пони отшатнуться вбок на несколько шагов. Поймав момент, я удержал магией его копыта, и он потерял равновесие и грузно упал на пол.
Спасибо за то, что они уже сильно напились и не спешили подниматься с пола. Я знал, что не причинил им сильного вреда, но на всякий случай метнул пару лечебных заклинаний. К утру ничего и не вспомнят.
В зале началась потасовка. Жеребцы, грифоны — все разом ринулись драться стол со столом, словно ждали этого момента весь день. Но на меня никто больше не обращал внимания, а Мелоди скрылась со сцены. Идеальный момент. Я воспользовался им и телепортировался на крышу здания. Кабинет Грозноклюва находился прямо подо мной, и, когда грифон уйдёт, можно будет выкрасть документы. Меня никто не заметит: эта часть здания смотрела в глухую стену, основная улица находилась в другой стороне, а в проулке внизу никого не было.
Запах смога ударил в ноздри, стоило оказаться снаружи. Мерзкое место, такое чувство, что город впитал в себя всю грязь этого мира. Впрочем, всё может быть…
Я снял плащ, чтобы он не мешался, и перевесился через ограждение. Из такого положения я услышал, как лязгает дверца сейфа и звякают ключи в лапе грифона. Через несколько мгновений погас свет, падавший из окна, и громко стукнула входная дверь.
Раскрыв крылья и перешагнув через ограждение, я завис в воздухе на уровне окна и аккуратно открыл его, потянув щеколду магией. Грифон явно не ожидал, что кто-то проникнет таким путём, ничем иным минимальная защита не объясняется. Так, и где же сейф?..
А, вот же он. Встроен в бронзовую статую Остроклюва, великого для грифонов полководца. Горделивый герой войны держал в лапе знамя Грифонии. Шикуешь, Грозноклюв, шикуешь…
Код совпали, духи не обманули. На двух полках лежали коробки, в верхних хранились банковские бланки и какие-то бумажки, они меня не интересовали. А вот в нижних было то, что нужно.
Так, так, да где же оно? Просмотрев содержимое одной коробки, я переключился на другую, а потом на третью. И лишь на пятой из семи мне повезло. Важная папка исчезла в моём подпространстве, а я постарался вернуть всё на место.
Я вылетел из окна, закрыл его за собой и вернулся на позицию для прослушивания. Вовремя: через пару минут, громко ругаясь, к кабинету подошла компания.
— Как она могла сбежать? — Грозноклюв был явно зол. — Во имя блядь острых костей, зачем я вам плачу, уроды?
Зазвенела связка ключей, а после раздался резкий скрежет дверцы сейфа. Полминуты все молчали, лишь шаркались по полу те самые коробки.
— Нет папки… Твою мать! Вот же падла… Вы, дебилы, найти её, живой или мёртвой! — взревел грифон. — После таких выкрутасов эта сука должна страдать!
Послышался поспешный топот копыт, хлопнула дверь. Я потянулся за плащом и, раскрыв крылья, бесшумно спланировал так, чтобы меня не было видно из окна.
Я двигалась очень быстрым шагом по дороге, ведущей из города. Надеюсь, у меня есть хоть какой-то запас времени. Лишь бы успеть до леса! А там через него можно будет выйти к железной дороге. Потом посмотрим…
Знакомый свист позади меня заставил испуганно дёрнуться.
Охранники! Я побежала так быстро, насколько могла. Страх подгонял меня, ведь я прекрасно знала, что будет, если они меня поймают!
Топот позади приближался, я почувствовала, как меня обходят сбоку, и в один момент мне подставили подножку. Земля жестоко встретила меня, а сверху добавился сильный удар копытом по затылку.
— Ф-ф-ух! Ничё се она резкая! Ну чё, добегалась, пташка певчая? Щас ещё и не так пищать будешь!
Меня потянули зубами за загривок, заставляя поднять морду и приподняться. За этим последовали удары копытами прямо по морде и рёбрам. Острая боль пронзила мой разум, а во рту почувствовался солёный вкус крови. Вдруг жеребцы отвлеклись от меня, грубо швырнув на землю.
— Э, слышь, ты чё здесь делаешь? Проваливай нахрен! — возмутился Кваркс. Я нашла в себе силы, чтобы перевернуться на спину. На дороге была фигура в балахоне, она неспешно шла к нам.
— А вас не слишком много на одну? — раздался голос жеребца из-под капюшона.
— Кваркс, кончай его, нам свидетели ни к чему, — скомандовал брату Раверс, после чего единорог создал заклинание и метнул его в фигуру.
Огненный шар разбился о магический щит и осыпался искрами на землю. Вокруг шеи Кваркса засветилось синее поле. Жеребец едва успел удивлённо воскликнуть, как голова с отчётливым хрустом повернулась влево, и он упал замертво.
Раверс испугался и попытался убежать в другую сторону, но споткнулся: враг удерживал его копыто магией на земле. Он попытался взлететь, но не смог и приподняться, лишь поднял пыль в воздух. Через несколько секунд он повторил судьбу своего брата.
Фигура повернулась ко мне.
— Нет, нет, нет!!! — Я перевернулась на живот и поползла от неё, сдирая острыми камнями в кровь ноги и тело, раз за разом больно тыкаясь мордой в дорогу.
Мимолётная радость от спасения сменилась ужасом. Я понимала: мне не дадут выжить, убийца меня догонит. Но мне очень хотелось жить, и я пыталась ползти от него. Это наёмник, бандиты доигрались, и кто-то пришёл по их душу! Лишний свидетель ему не нужен, меня не оставят в живых!
Синий купол магии накрыл меня сверху. Я попыталась разбить его, но у меня ничего не получилось. Копыта стучали по нему, словно по крепкому стеклу. Всё. Мне конец.
Я перевернулась на бок, упираясь головой в магию. Несмотря на страх, хотелось увидеть свою смерть в лицо. Безысходность овладела мной, я зарыдала, пока фигура шла ко мне. Не было смысла договариваться с убийцей. Нет смысла просить пощады у того, кто только что так спокойно и быстро отнял жизнь у жеребцов.
Фигура прошла сквозь купол. Магия обволокла меня, отзываясь уколами по всему телу. Я старалась разглядеть сквозь синюю пелену морду убийцы, чтобы запомнить, чтобы на том свете уж точно встретить его. Или сниться в кошмарах.
В последние мои секунды я подумала, что лучше бы осталась там, в борделе. Был бы шанс остаться живой. Но сейчас моя нелепая жизнь оборвётся. Так глупо…
Он коснулся меня копытом. В глазах резко потемнело, меня словно сжало в пространстве, и раздался звонкий хлопок.