Лунные Сонаты v2.0
Суд аликорнов
Этой ночью мне тоже плохо спалось. На душе было неспокойно, меня постоянно посещали мысли о предстоящем суде. Нехорошее предчувствие давило на меня, то оседая в груди горьким весом, то сворачиваясь в животе мерзким, липким сгустком. Мне удалось поспать лишь несколько часов, и рано утром, ещё до восхода солнца, я бросила эти муки и спустилась вниз, на кухню.
Войс ещё спал, и недолго думая, я решила приготовить нам с ним завтрак. В конце концов, было хорошей идеей хоть немного отплатить заботой в ответ на заботу обо мне.
Открыв холодильник, я прикинула, что можно приготовить из имеющихся продуктов, и мой выбор пал на жареное сено. Достаточно простенько, вкусно и много времени не займёт.
Готовка помогла отвлечься от неприятных мыслей, под конец я даже успела слегка забыться. Принц проснулся и спустился на кухню как раз к тому моменту, как я закончила.
— Доброе утро, — Войс шумно втянул воздух в грудь. — М-м-м, пахнет вкусно.
— Доброе утро, мне тут не спалось, и в общем… вот, — я кивнула головой в сторону сковородки, которую я уже поставила на стол. — Приятного аппетита.
— Спасибо. И за готовку тоже, — он занял место за столом и быстро перенёс к себе магией тарелку и вилку. Затем поделил примерно пополам содержимое сковородки и переложил половину себе. — М. М! Вкусно.
Я невольно улыбнулась. Было приятно услышать такое о моей стряпне, даже если это была явно завышенная оценка для такого простого блюда.
— Благодарю вас, принц Войс.
Он тихо цокнул языком и улыбнулся мне. Я заняла место напротив него и также приступила к завтраку. Мы ели молча, никто из нас не спешил начать разговор.
— Ит-а-а-к, — протянула я, когда мы разделались с едой и Войс сгрузил всю посуду в мойку. — Во сколько уйдём?
Он посмотрел на настенные часы.
— Через пару часов, раньше смысла не будет. Может, вздремнёшь немного? Мы почти весь день в Кантерлоте пробудем, а то и до вечера всё затянется.
Я помотала головой. Несмотря на слабую головную боль и недосып, навряд ли я смогу уснуть. То неприятное волнение снова поселилось у меня в груди.
— Нет, я наверное лучше почитаю что-нибудь там, — я невнятно помахала копытом в воздухе. — Не хочется мне спать.
Судя по взгляду Войса, он прекрасно понимал моё состояние. Но он лишь развёл копытами, позволяя мне спокойно уйти и уединиться, как мне и хотелось.
— Готова?
Я уверенно кивнула головой и положила своё копыто поверх подставленного копыта Войса.
Вдруг резко стало темно, меня будто бы сжало в пространстве в одну точку, а затем раздался характерный хлопок.
Оказались мы после телепортации в светлом помещении, контраст с абсолютной тьмой ударил по глазам. Мне пришлось проморгаться, чтобы хоть что-то увидеть.
Мы оказались в просторном офисе, или скорее, комнате для переговоров, или что-то наподобие того. Посередине стоял длинный стол с десятком мягких и шикарных на вид стульев вокруг него, а высокие окна были украшены тяжёлыми белыми шторами, которые практически не двигались несмотря на гуляющий утренний ветерок. Пол был выложен белоснежным мрамором, что лишь усиливал эффект от солнечных лучей.
— Вау, — тихо выдохнула я себе под нос.
— Мы договорились собраться здесь и вместе отправиться в зал суда, — объяснил мне Войс. — Так что давай немного подождём, располагайся.
Я последовала его предложению, он выбрал место рядом со мной, слева.
— Это же кабинет для переговоров, я права?
— М? А, да, — слегка растерянно кивнул мне Войс, а затем словно собрался с мыслями. — Одна из подобных комнат, их несколько во всём Замке.
— Несколько? — переспросила я.
— Ага. Иногда собираются такие делегации и столько очень разных и очень важных пони, что одним кабинетом для них не обойдёшься. А так можно рассадить их как надо, это удобно, — Войс слегка пожал плечами.
— Понятно, — на выдохе произнесла я.
Он слегка закивал мне в ответ. После чего неожиданно спросил:
— Волнуешься?
Я замерла на мгновение, после чего шумно вздохнула.
— Да, немного. Нет, очень волнуюсь. Правда.
— Да я вижу, — Войс протянул мне копыто, подставляя его для цокания. — Не переживай. Всё будет хорошо. Ты будешь под защитой, ещё немного, и всё страшное останется позади.
Я слабо улыбнулась и легко цокнулась копытом с ним.
— Ты прав. Спасибо.
Он хотел что-то мне сказать, но раздался щелчок замка входной двери, и в комнату зашла Райз.
— Доброе утро? — поздоровалась она с нами.
— Доброе, — вразнобой с Войсом отозвались мы.
Райз молча заняла место напротив меня.
— Пока тут только мы? — спросила она у брата.
— Да, пока что…
За дверью раздался характерный хлопок телепортации. Дверь открыла принцесса Твайлайт.
— Всем доброе утро.
Я вскочила со своего места, и пока Войс и Райз просто отозвались ей стандартной фразой, я сделала поклон.
— Доброе утро, моя принцесса, — уважительно произнесла я.
— И тебе доброе, садись, — обратилась ко мне она, кивнув в ответ на поклон. Затем проследовала к столу и села рядом с дочерью. — В общем, ждём Мунлайта и идём в зал. Селестия и Луна пообещали прибыть сразу туда, но позже.
Между аликорнами начался разговор об их делах. Они вели себя спокойно и непринуждённо, когда меня от волнения начало подташнивать. Помимо того, что уже было у меня на душе, я начала бояться сделать что-то не так и сказать что-то не то перед принцессой Твайлайт, и по итогу я положила копыта на стол, сомкнув их, и притихла. К моему счастью, никто не стремился поговорить со мной и растормошить из такого состояния.
Через некоторое время дверь снова открылась, и в комнату вошёл принц Мунлайт. Стоило мне только посмотреть на него, как по телу побежали мурашки, а мышцы неконтролируемо напряглись. Через мгновение я ощутила испуг, звериный страх перед чёрным аликорном с грязно-зелёной гривой.
Сердце забилось быстрее, моё дыхание стало быстрым и поверхностным. Я внутренне сжалась словно пружинка, словно жертва перед хищником, готовая рвануть со всей дури, чтобы спасти себя.
“Да что со мной не так?”
Чем ближе он подходил к нам, тем сильнее усиливался страх. Я уже не могла скрывать его, но на меня не обращали внимание. Мне полегчало лишь тогда, когда я с огромным усилием отвела взгляд от принца Мунлайта.
Он поздоровался с нами, я лишь машинально поклонилась ему. На шатких ногах встала со стула и последовала вслед за всей группой из комнаты.
От принца Мунлайта ощутимо веяло мраком и смертью, хоть в его облике не было ничего такого. Он не был обезображен, не был уродлив, но что-то в нём необъяснимо пугало, будоражило нечто древнее и первобытное в душе.
Райз и Войс обступили меня с обеих сторон. В их окружение мне стало полегче, и я уже была способна вставлять какие-то краткие и невнятные фразы в общий разговор.
Тем не менее, ситуация сильно меня напрягала. Я шла на суд над убийцами в сопровождении почти всех самых главных пони во всей Эквестрии, и это меня не успокаивало.
В один момент Райз чуть приблизилась ко мне и наклонилась.
— Крепись, Мелоди. Я понимаю, что тебе страшно, но суд будет не из лёгких.
Я прерывисто и тяжело выдохнула сквозь зубы вместо ответа.
— Умеешь же ты поддерживать, — тихо прокомментировал Войс.
— Ну, зато честно, — отозвалась ему Райз.
Дальше мы шли практически молча. Мы миновали несколько коридоров, спускались и поднимались по лестницам, а один раз перешли по мостику между зданиями. По итогу, мы вышли во двор и подошли к тяжёлым высоким дверям.
За ними был широкий, просторный зал суда. В нём не было окон, всё помещение освещалось только световыми кристаллами. Впереди нас были несколько рядов скамеек для тех, кого пригласят быть на процессе. За ними слева стояла большая металлическая клетка, а справа — перпендикулярно стоящий ряд скамеек, кажется, для потерпевших. На одной из них уже кто-то сидел, я разглядела издалека смутно знакомую мне кобылу преклонных лет. Рядом с клеткой и со скамейками были небольшие столы для представителей потерпевших и обвиняемых.
А совсем впереди, там, в конце зала, высилась трибуна для судей, за которой уже находились пони. Грозные, возвышенные, облачённые в строгие чёрные мантии с большими белыми воротниками, они демонстрировали собой Суд, что был превыше всех принцесс. Наверное, одна из немногих должностей, где можно быть действительно выше и важнее аликорнов в каких-нибудь аспектах.
— Потерпевшую просим занять место рядом с другой потерпевшей. Аликорнов просим расположиться на скамейках слушателей, — без имён и без титулов обратилась к нам одна из судий максимально нейтральным, безэмоциональным голосом.
“Мы с тобой”, — напоследок шепнула мне Райз, прежде чем направилась вслед за роднёй.
Я немного подождала, чтобы путь передо мной освободился, и поспешно заняла место рядом с пожилой кобылкой на скамье потерпевших.
Она тут же обратила на меня своё внимание.
— А я тебя знаю, — зашепталась она со мной. — Ты Мелоди Гленн, ты из “Уголка Небес”.
Я тяжело вздохнула. Прав был Войс насчёт моего прошлого, ох как прав.
— Да, было такое, — постаралась я отозваться кобылке без лишних эмоций.
Она осмотрела пришедших вместе со мной аликорнов, а затем тихо хмыкнула.
— Рада за тебя, что ты смогла выбраться из Скайлэйка живой. Мой Ник не смог. И я уже не смогу. Я никогда этих мразей не прощу, — в её шёпоте вдруг появилось столько ярости и боли, сколько я раньше не встречала.
Я посмотрела на неё. Собеседницу трясло, она сжимала зубы, а её взгляд выражал стальную злобу и ненависть. Я легко могла поверить, что она не только не простит их, но дай ей волю, она своими же копытами их убьёт.
— Я… Я понимаю вас, — тихо прошептала я.
Раздался топот копыт нескольких пони и звяканье металла. Я оглянулась на звук. Пятеро стражей зашли в зал из малозаметной двери рядом с клеткой, ведя в окружении двух жеребцов, закованных в тяжёлые кандалы с цепями. Их довели до клетки и с силой пихнули туда, да так, что они повалились друг на друга.
От былого вида наводящих ужас охраны борделя не осталось и следа, в клетке сидели сломленные и обречённые Раверс и Кваркс. Побитые, с засохшими кровоподтёками на морде. Я не хотела встретиться с ними взглядами и быстро отвела глаза в сторону.
Через некоторое время входные двери открылись, и в зал зашли принцессы-сёстры. Зашли они молча, и сразу же направились к другим аликорнам.
— Думаю, все на месте. Стража, доложите о присутствии свидетелей, — одна из судий обратилась к стражникам, стоявшим рядом с клеткой.
— Все три свидетеля распределены по своим комнатам, — чётко отчитался один из жеребцов. — Ещё одна свидетельница изъявила желание дать показания против подсудимых два часа назад, сведения о ней изложены в дополнении номер пятьдесят три.
— Благодарю. Тогда, пожалуй, начнём.
Судьи начали подниматься со своих мест. Встали и аликорны, мы со старушкой слегка замешкались и поднялись чуть позже других.
— Дело номер один-девять-восемь-два рассматривается Верховным Судом всея Эквестрии. В составе судебного заседания присутствуют: восемь судей Верховного Суда, двое потерпевших подданных Эквестрии, двое подсудимых подданных Эквестрии. Также во время заседания свои показания дадут четверо свидетелей со стороны Обвинения. Прошу пригласить в зал суда представителей двух сторон.
Один из стражников отделился от других и направился к нам, чтобы подойти к двери сбоку от скамьи потерпевших. Он впустил в зал двух пони в строгих костюмах, которые разошлись по противоположным местам к небольшим столам.
— Все на месте. Прошу, садитесь. Суд предоставляет слово обвинителю.
Едва занявший своё место жеребец встрепенулся и встал на копыта.
— Благодарю вас, судья. Подсудимые обвиняются в разбойном нападении по сговору группой пони, обвиняются в бандитизме, нанесении тяжких телесных повреждений, приведших к смерти подданного Эквестрии Ника Кайта, а также нанесении тяжких телесных повреждений подданной Эквестрии Мелоди Гленн. Помимо этого, в ходе расследования выявлена причастность подсудимых к убийству тридцати семи пони. Исходя из вышесказанного, прошу приговорить подданных Раверса Стоуна и Кваркса Стоуна к смертной казни согласно первому и второму Законам Эквестрии, которые гласят, что “умышленное убийство подданных Эквестрии и её гостей караются смертью” и “умышленное причинение увечий, приведших к смерти граждан Эквестрии и её гостей, карается смертью”. Все документы, связанные с обвинением подсудимых, в том числе экспертное заключение от медэкспертов с места захоронения жертв, предоставлены вам для ознакомления. Также, мною были предоставлены все необходимые документы и выписки из истории болезни Ника Кайта, хранящиеся в больнице Паусли города Скайлэйк-2, а также медицинское заключение о причине его смерти. Я закончил свою речь.
Тридцать семь. Меня до дрожи пробрало от осознания. Тридцать семь кобылок, которые пытались сбежать, но были пойманы этими уродами. И я могла быть тридцать восьмой, и моё изуродованное тело уже гнило бы там, среди останков других их жертв. Воображение живо представило это место, отчего мне стало только хуже.
— Мы выслушали вас. Суд предоставляет слово защитнику подсудимых.
Теперь уже другой жеребец встал из-за своего столика.
— Благодарю вас. Сторона защиты считает, что подсудимые непричастны к убийству тридцати семи пони. Расследование по такому делу прошло слишком быстро, а обвинение могло быть выдвинуто поспешно. Также, прошу провести дополнительную проверку по факту причастности подсудимых к смерти Ника Кайта, поскольку мы рассматриваем событие, случившееся более года тому назад, и полная картина могла быть нарушена. И прошу принять во внимание положительную характеристику о подсудимых от отделения эквестрийской стражи города Скайлэйк-2. Необходимая документация предоставлена вам для ознакомления, уважаемые судьи. По итогу, прошу изменить наказание со смертной казни на лечение в центре реабилитации с выплатой компенсации потерпевшей подданной Мелоди Гленн. Благодарю, я закончил свою речь.
— Хорошо, суд выслушал вас. Приступим к показаниям потерпевших. Эмили Кайт, прошу вас.
Кобыла встала со скамьи и сделала шаг вперёд.
— Моего мужа избили до смерти эти два урода! — она почти сразу сорвалась на крик, но судьи громко и практически одновременно застучали копытами по столу.
— Мы понимаем ваше горе, Эмили, — на этот раз с ней заговорил жеребец, ближе всего сидящий к нам. — Но просим вас сдерживать эмоции. Как мы знаем из материалов дела, раньше вы жили с мужем в Эпплузе. Почему вы решили переселиться в другой город? И были ли вы ранее знакомы с подсудимыми?
— Простите меня, — кобыла немного успокоилась. — Я… Мой муж был мастером. Он умел делать мебель, вытачивать скульптуры и прочее. И хотел на старость лет открыть лавку. Его выбор пал на этот проклятый Скайлэйк! Он говорил, что материалы там будут дешевле, конкуренции меньше, да и работы побольше, чем в Эпплузе, где почти каждая семья способна сама себе смастерить всё необходимое. И-и он говорил, что когда поднакопим там, переедем в другое место. Н-но когда мы поселились там и открыли мастерскую, к нам пришли они. Мол, они тут держали весь бизнес и предлагали Нику отдавать часть прибыли, чтобы с ним ничего не случилось. Он… он отказался. Тогда они избили его прямо на улице, перед мастерской, а саму мастерскую сожгли дотла! Когда я увидела пожар из окна, мы жили с ним рядом, я тут же п-прибежала туда. И у-увидела, как эти твари прижигали Ника горящей палкой! Они исчезли лишь тогда, когда подбежала стража. Н-ника доставили в больницу, но его не смогли спасти. Он не вынес таких травм. Я прошу вас, накажите их, такие твари не должны жить!
Подсудимые жеребцы злобно выматерились на неё, один из стражников древком копья пихнул Раверса, заставив их пошатнуться. Они зашипели, их морды скривились от боли, а по копытам на пол потекли струйки крови.
“Кандалы с шипами? — догадалась я. — Настолько строго обходятся с ними?”
Я вспомнила события того дня, о котором говорила Эмили. Да, такое было, год назад. Этот инцидент сразу замяли, словно ничего и не было. Понятно, почему: Грозноклюв постарался. Он, конечно же, и был тем, для кого эти уроды собирали деньги. И показательно избивали и убивали неугодных. Отвращение к ним усилилось в несколько раз.
— Хорошо, суд выслушал вас, — после небольшой паузы произнёс жеребец судья. — Прошу, вернитесь на своё место. И приглашаю потерпевшую Мелоди Гленн, эм… предоставить свои показания.
Я кивнула ему, поднялась со своего места и сделала пару шагов вперёд, как это недавно сделала Эмили Кайт. Не знаю, принято ли так делать в суде, но вроде бы меня не одëрнули. От волнения я плохо чувствовала ноги, а сердце в груди колотилось.
— Итак, как известно суду, вы работали певицей в заведении «Уголок небес». Которое, согласно расследованию, предоставляло противозаконные услуги. Двадцать четвёртого числа второго месяца Солнца между вами и подсудимыми произошёл некий конфликт. Расскажите, что произошло?
Я взяла небольшую паузу, чтобы собраться с мыслями.
— Я… я сбежала из этого заведения. Раверс и Кваркс были охранниками этого места и приближëнными грифона Грозноклюва. Они следили за всеми нами, кто работал там, выполняли поручения грифона. И охотились за теми, кто сбегал. Они выследили меня на выходе из города, где догнали и начали избивать. Н-но…
Я запнулась. Наверное, не стоит говорить о том, что сделал тогда Войс. Врать плохо, но можно же как-то иначе подать информацию...
— Н-но младший принц Найт Войс Спаркл спас меня тогда от них, и…
— ЭТОТ СУЧИЙ ПРИНЦ ВЫВЕРНУЛ НАМ ШЕИ! — вдруг во весь голос завопил Раверс, дёрнувшись в сторону прутьев клетки. За болью от шипов последовали сильные удары копьём по морде сквозь решётку от стражи.
— На вашем месте я бы была менее активной, подсудимый, — сухо сказала одна из судий. После повернула голову ко мне и заговорила со мной. — Скажите ещё вот что… Вы знаете что-нибудь о том, куда именно пропадали их жертвы? Было ли вам известно об убийствах? Расскажите, что вы знаете об этом.
— Ну… Никто никогда не говорил о них вслух. Нам запрещали даже говорить о тех, кто сбегал, Грозноклюв грозился за одно лишь упоминание о них, эм… «спустить» на нас охранников. Пропавших не искали, не вспоминали о них, словно их никогда и не было. Но грифон всегда посылал в погоню за ними этих жеребцов. Больше я не знаю ничего.
Судьи переглянулись и зашептались на несколько секунд. Я не могла разобрать их слова, слишком тихо они говорили.
— Хорошо, мы поняли вас. Как хозяин Уголка Небес набирал, м-м-м… работниц? Насколько мне известно, судя по документам, на том месте был зарегистрирован ресторан. Он обманом заманивал всех к себе?
— Да, по большей части обманывая, — я кивнула головой. — Обычно он предлагал работу тем, кто поступал в различные училища города из ещё более мелких посёлков. Грозноклюв выискивал тех, у кого были проблемы в жизни и кто с меньшим шансом бы отказался от такой привлекательной работы, которую он предлагал. Естественное, многое оказывалось враньём, и кобылки оставались в его рабстве.
— “В рабстве?” — тут же переспросил меня жеребец из судий, что ранее молчал. — Можете уточнить, что вы имеете в виду? Он удерживал всех силой, запугивал?
— Нет, не силой, но запугивал, — я снова кивнула головой. — На каждую кобылку составлялось досье, так они это называли. Комплект из поддельных справок из местной больницы и отделения эквестрийской стражи. Грозноклюв везде имел нужные связи. И он грозился, что если мы не будем повиноваться ему, не будем появляться на работе, рискнём сбежать из города или хоть как-то пойти против него, то Раверс и Кваркс займутся нами. А если кто-то бы и сбежал, то информация из досье будет разослана по всей стране. В досье были наисаны серьёзные правонарушения и опасные заболевания, от психологических до различных инфекций. Из-за них больницы и отделения стражи должны были бы обратить внимание на приезжую. И я могу лишь предполагать, что если бы беженку нашли, то её местонахождение передали Грозноклюву. А там…
Судьи вновь зашептались.
— Простите, о каких заболеваниях идёт речь? — уточнила у меня другая судья, что тоже ранее не обращалась ни к Эмили, ни ко мне.
Я на мгновение задумалась, чтобы сформулировать ответ, но сбоку от меня раздался голос обвинителя:
— Прошу прощения, могу я ответить на этот вопрос вместо потерпевшей? Ввиду улик, обнаруженных при обыске личного кабинета Грозноклюва?
Они обратили на него внимание.
— Да, прошу, — разрешила самая первая из судий.
Обвинитель встал из-за стола.
— Благодарю вас, судья. К материалу дела приложено одно из досье убитой работницы Уголка Небес, Ривер Глоу. В нём указано, что пострадавшая болела такими заболеваниями, как Ломкий Нос и Бель, которых до её приезда не было выявлено ни в одной другой больнице, и с жалобами на характерные симптомы она не поступала. Это заболевания инфекционной природы, передаются при половом контакте и считаются особо опасными, поскольку эффективного лечения от них пока что не найдено. Соответственно, подданные Эквестрии, у которых были выявлены эти инфекции, попадают под контроль медицинских учреждений для избежания распространения болезни. Исходя из этого…
Одна из судий негромко постучала копытом, перебив его.
— Нам известен комплекс мероприятий по противодействию особо опасным инфекциям, принятый изданным принцессой Селестией законом номер триста сорок пять, — заговорила она с ним, а затем и вовсе махнула копытом в зал, в сторону самой принцессы. — Если имеет место массовая фальсификация документов для шантажа подданных Эквестрии, то это будет веским основанием для проведения соответствующих проверок.
— Полностью согласен с вами, ваша честь. Все остальные досье были изъяты и хранятся в Главном отделении эквестрийской стражи здесь, в Кантерлоте.
— Благодарю вас, думаю, соответствующим чинам из стражи будет необходимо ознакомиться с ними, — судья перевела взгляд на меня. — Благодарю и вас, Мелоди Гленн, и прошу вас вернуться на ваше место.
На плохо гнущихся ногах я вернулась к скамье. Волнение всё ещё держало меня, но становилось легче. А вместе с успокоением приходили и мысли.
“Все остальные досье... Кроме моего!” — догадалась я, а затем посмотрела на Войса. Через несколько секунд он будто бы почувствовал, что я смотрю на него, повернул голову ко мне, мы встретились взглядами и он чуть подмигнул.
Он действительно всё продумал так, чтобы о моём досье тут не прозвучало ни слова? И договорился кое с кем, ведь не зря меня просто так перебил обвинитель? Чтобы я лишнего не сказала? И досье моё было украдено из кабинета Грозноклюва до обыска, чтобы я не “засветилась” нигде.
Пока я зависала в мыслях, один из стражников привёл в зал первую свидетельницу. Я посмотрела на неё, и меня охватило неприятное удивление.
Это была работница борделя, Сноу Фли. Она была одной из самых “перегоревших” кобыл, но в отличие от других, со мной она вела себя довольно нейтрально, а иногда и дружелюбно. По крайней мере, я не думаю, что она была бы в первых рядах моих карателей.
Фли смотрела только вперёд, поэтому меня она поначалу не увидела.
— Сноу Фли, вы были работницей Уголка Небес, как и потерпевшая, — судья махнула копытом в мою сторону. — Расскажите, что вы знаете о подсудимых и об убитых работницах?
Фли посмотрела, куда указала судья, и через мгновение обомлела.
— М-мелоди?! — воскликнула она. — Мы уже думали, что ты м-м…
Она не смогла продолжить свою речь из-за волнения, и даже села на пол, чтобы хоть немного прийти в себя.
— П-простите меня, с-судья… — изрядно заикаясь, начала она разговор с ними. — Я-я… Я работала там. И-и… частенько хозяин приказывал нам у-ублажать этих охранников. Н-несколько раз я слышала, как они обсуждали, что пора уже сменить м-место “мусорки”, к-как они выражались. С-слишком много уже мёртвых там л-лежит.
— Крыса, — подал голос Кваркс. — Надо было тебя убить, тварь.
Стража снова от всей души пихнула его древком.
— Скажите, свидетельница, а что вы знаете про то место, как вы выразились, “мусорку”?
— Нет! — Сноу Фли передёрнуло.
— Хорошо, суд понял вас. Тогда прошу ответить на следующий вопрос: какая репутация была у подсудимых в городе?
Фли задумалась.
— Они… Они были головорезами. В-выполняли любое поручение Грозноклюва и по его воле устраивали разборки с теми, кто был ему неугоден.
— Суд выслушал вас, — резко оборвал допрос судья-жеребец. — Стража, прошу проводить Сноу Фли на её место и вызвать следующего свидетеля.
Фли вывели из зала. Я задумалась над тем, что её слишком быстро допросили, хотя она могла знать куда больше меня. Но судя по спокойствию обвинителя, всё шло как надо.
Я посмотрела в сторону зала и абсолютно случайно сразу же встретилась взглядом с принцессой Селестией. Её взгляд был рассеянным, она словно думала до этого о чём-то и погрузилась в свои мысли. Но когда мы посмотрели друг другу в глаза, меня пробрала дрожь.
Жалость. Она жалела меня. Не как принцесса своего несчастного подданного. А словно мать жалела свою дочку. Она действительно переживала за меня после услышанного. Она даже винила себя, это чувство проскальзывало в её мимике и взгляде.
Я не вытерпела и первой отвела взгляд. Мать Эквестрии испытывает вину за судьбу такой никчёмной пони, как я…
Тем временем привели другого свидетеля, жеребца. С ним я не была знакома, может быть, видела где-то краем глаза.
— Хартбит, не так ли? Вы являетесь врачом в больнице города Скайлэйк-2. Около года назад к вам поступил пациент Ник Кайт. Расскажите, при каких обстоятельствах это случилось и как проходило лечение.
— Ник Кайт… Да, припоминаю. Он поступил к нам с сильными побоями и просто ужасными ожогами, словно что-то горячее держали на одном месте долгое время. Были отмечены ожоги мышечной ткани. Кое-где мышцы чуть ли не насквозь прожгло. Мы пытались спасти его, но из комы он так и не вышел. И поступил он к нам с места пожара его мастерской. Слишком много травм, его организм не смог выдержать.
Меня передёрнуло. Описание ожогов этого жеребца навеяло мне воспоминания о смерти моего отца.
— Понятно. Вы утверждаете, что были зафиксированы побои. Вы отправляли сведения о них в отделение Стражи?
— Да, я лично составил весь список документов и отнёс в отделение. Но никакого расследования в дальнейшем не происходило. Никто меня никуда не вызывал. Хотя травмы в таком количестве не могли появиться просто так, его намеренно калечили.
— Суд выслушал вас. Пожалуйста, проводите его до своего места.
Уже два свидетеля ушли так быстро. При этом судьи неспешно копались в документах и задавали странные вопросы, а стороны молчали. Я чувствовала подвох. Словно решение уже было принято давным-давно.
Через мгновение мне в голову пришла простая догадка. Не надо быть такой наивной, Мелоди, аликорны давно решили их судьбу. И пусть суд должен быть беспристрастным, но явно не сейчас.
В зал привели другого жеребца, постарше врача. И в отличие от него, новый свидетель смотрел в пол грустным, тяжёлым взглядом.
— Вы, Грэм Райт, были другом Ника Кайта, как я понимаю. Расскажите, каким был Ник?
— Ник? — в голосе Грэма чувствовалась горечь. — Ник всегда был спокойным. Часто сидел в мастерской, мастерил мебель. Он редко вступал в конфликты, но своё дело всегда отстаивал. И…
— Хорошо, спасибо. Скажите вот ещё, у Ника были конфликты с подсудимыми?
— Честно говоря, был. Они пришли к нему и пригрозили, что если он не будет платить им за «спокойствие», то ему несдобровать. Он отказал им. Они ушли и через некоторое время… Сожгли его мастерскую. И убили его. Я не сразу узнал об этом… Я…
— Суд выслушал вас. Вы свободны. Стража, приведите последнего свидетеля.
Жеребца быстро увели, вместо него привели молодую кобылку. Она была чуть постарше меня, с абсолютно отрешённым взглядом и почти что каменным выражением мордочки.
— Найт Вэй, правильно я понимаю? Вы вызвались дать показания. Расскажите суду, что же вы хотите сказать?
— Да, вы правильно понимаете. Я дочь владельца кладбища города Скайлэйк-2. Думаю, имя моего отца не имеет значения. Подсудимые обращались к нашей семье за лопатами. Слишком часто. Несколько раз я замечала на них следы крови.
Её голос был абсолютно спокоен и невыразителен, этим он вгонял в лёгкий транс.
— То есть, вы утверждаете, что подсудимые брали у вас инвентарь, в частности, лопаты, после чего возвращали их, и вы находили на них следы крови? Почему вы не обратились с этой находкой к городским стражникам? — встрепенулся жеребец-судья.
— Я не была уверена, что это кровь. Ко всему прочему, местные стражники были подкуплены ими. Поэтому смысла обращаться я не видела.
— Хорошо… Вы можете рассказать ещё что-то? — продолжила допрос первая судья после секундного молчания.
— Несомненно. Я часто гуляю по лесу. Слежу за природой, за тем, как гармонично она гибнет от сезона к сезону. Не суть. Совсем недавно, буквально пару дней назад, я наткнулась на овраг. Я никогда раньше не была в том секторе леса и решила просто пройтись туда. И на дне оврага я наткнулась на останки пони, которые были небрежно прикопаны землёй. Не могу сказать, насколько стары были эти захоронения, в кучу были смешаны как кости, так и ещё различимые тела. Когда была последняя жертва, я тоже затрудняюсь ответить, в таком месиве процессы гниения идут хаотично и не гармонично… Но, судя по количеству черепов, там было не менее тридцати, а может, и сорока пони. Именно это место я показала стражникам из Кантерлота.
— Хорошо. Мы выслушали вас. Вы свободны. Суд удаляется для принятия решений.
Стражник поспешил проводить Найт Вэй из зала, судьи начали подниматься со своих мест и уходить через дверь, что была с их стороны. Но другие присутствующие остались на своих местах. Через несколько секунд принцесса Селестия встала со своего места и подошла к нам.
— Эмили, я соболезную вам. Прошу, позвольте мне помочь. Напишите мне письмо, как сможете, и я выделю вам необходимую сумму для поездки в Кантерлот. Мне будет необходимо поговорить с вами при личной встрече через некоторое время.
— Конечно, принцесса, — тихо, без капли положительных эмоций отозвалась сидящая рядом со мной кобыла.
— Мелоди, — повернулась ко мне принцесса. — Мне очень жаль. То, что ты пережила… Такого никому не пожелаешь.
— В-всё хорошо, принцесса… — только и смогла вымолвить я. Селестия невнятно мотнула головой, и тяжело вздохнув, вернулась обратно.
В зале воцарилось молчание, только шорохи и лязг цепей наполняли воздух. Начало казаться, что заседание идёт уже несколько часов, хотя вряд ли оно было таким долгим.
Время шло, судьи не появлялись. Наверное, прошло полчаса, а то может быть и целый час или больше, прежде чем их дверь открылась.
Они направились к своим местам, мы же с Эмили встали с мест, также поступили и аликорны.
“Главная” из судей застучала копытом, привлекая к себе внимание.
— Итак. Верховный Суд Эквестрии, изучив предоставленные документы и выслушав свидетелей, постановил: признать подсудимых виновными по всем представленным им обвинениям. И согласно первому и второму Закону Эквестрии приговорить Раверса Стоуна и Кваркса Стоуна к казни. Процедура будет исполнена завтра, в девять тридцать утра. Стороны, есть возражения?
— Со стороны обвинителя возражений нет.
— Мы требуем пересмотра дела!
— В пересмотре дела отказать, представленные факты являются подтверждёнными и весомыми для применения данных статей. Заседание окончено, стража, прошу увести подсудимых в тюремную камеру.
— МРАЗИ! НЕЕЕТ! — вдруг завопил Раверс, но его вопль грубо оборвали. Все аликорны подошли к нам, окружив и закрыв нас от них.
— Мы соболезнуем вам, Эмили, — неожиданно первой заговорила принцесса Луна.
— Они заслужили этого, — продолжила принцесса Твайлайт.
— Да, конечно… Да, — судорожно выдохнула Эмили.
— Суд просит покинуть зал заседания, — обратилась к нам одна из судий.
Мы послушались и большой группой вышли из зала.