My little sniper. Картавый ублюдок

Часть 1

В кабаке было пусто. Утро выдалось тихим, безмятежным. Тем не менее хозяин заведения посчитал хорошей идеей завести патефон; так, чтобы над круглыми столами витала протяжная и заунывная мелодия.

«Тоже мне, придумал. Хорошенькое дельце. Целыми днями висят над головой облака без единого намека на солнце, так давайте еще какое-нибудь тоскливое говно поставим. Вот это совсем другой разговор, сразу повеситься захотелось».

Желто-зеленый пони с медно-розовой гривой бездумно таращился на начатую кружку сидра. Оттуда, из граней стекла, на него смотрели серые глаза в очках. Масти Хэй, как звали недовольного хмурой обстановкой жеребца, ожидал прихода сообщников. Вчера главарь банды – пегас по кличке Химик – сказал, что у него имеется новость об уникальной возможности, не воспользоваться которой будет просто глупо. Но подробней осветить это предприятие было обещано завтрашним утром, на встрече в кабаке.

Так вышло, что у Масти рациональное мышление не всегда успевало за смекалкой. Именно поэтому пони сообразил, что неплохо будет прийти пораньше, но не подумал о том, чем убить лишнее время. И вот жеребец сидел. Сидел, вылупившись на сидр, и бурчал, сердясь на свою же недальновидность.

Даже поговорить было не с кем. Масти вяло окинул взглядом все еще пустой кабак. Пожалуй, исключая хлопотавшего на кухне владельца, единственным компаньоном жеребца был его автомат с секторным магазином и единой деревянной ложей из цевья, шейки и приклада. Оружие вместе с дорожной сумкойвисело на спинке стула. Заводить диалог с автоматом Масти не собирался: это выглядело бы странно, да и сам собеседник пони говорил пусть и смачно, но очень сурово.

Прозвенел дверной колокольчик. Земнопони, выйдя из состояния полусна, узнал в неожиданном посетителе своего подельника. Рыжий и коренастый Эприкот, поправив револьвер, сел за стол к Масти. Жеребец с розовой гривой беззвучно ругнулся, потому что его сообщник хоть и был низеньким толстячком, но отнюдь не являлся приветливым добряком. Вряд ли смурной и молчаливый Эприкот начнет разговор. Однако случилось небольшое чудо.

— Слышь, - пробормотал рыжий земнопони, кивнув на барную стойку, — может, спросим хавки у этого, пока Химик не нарисовался?

— Имею сказать, что это хог`ошая идея, — пробормотал Масти. На двоих взяли порцию сухих ромашек, уже успевшую где-то полежать и обзавестись легким душком. Эприкоту было лень дебоширить из-за того, что ему подсунули гниль; Масти также решил промолчать. Время полетело быстрей. Наконец объявился Химик.

— Что, жрете? – бросил фиолетовый пегас с русой гривой. – Это правильно; задницу без работы оставлять нельзя. Ладно, не будем размазывать кашу по столу. Сразу по сути.

Главарь развернул на столе карту и продолжил, водя по ней копытом:

— Короче, есть тут недалеко один склад, и там, как я понял, на одном из подземных уровней есть статуя принцессы. Дорогая статуя…

— Из золота что ли? – перебил Эприкот.

— Да. Вы прикидываете, сколько бабулесов получится срубить?

— Поиметь с этого можно-таки достаточно, — подал голос Масти, — но только пг`и условии, что статуя окажется большой, а золото будет-таки иметь высокую пг`обу.

- Слышь, Хим, вряд ли там будет три девятки, — согласился рыжий пони. – А как ее оттараканить со склада? Придумал уже?

— Не боись, все просчитано, — заверил Химик. – Телега со мной. Короче говоря, вы врубились. Если так, то погнали. По дороге можно еще че-нибудь годное замутить. Фонари со стволами и прочий кал сами проверьте, мне в падлу.

Троица вышла из кабака. Масти договорился с Эприкотом, что телегу они будут тащить по очереди. Пони с розовой гривой, опять сменив своего подельника в упряжи, посмотрел на небо. Если бы не война, оно могло бы быть голубым. Но небо было неумолимо-серым. И земля под копытами тоже была серого цвета, только чуть более темного оттенка.

«Безусловно, есть те, — начал рассуждать Масти, — кто просто тащится от подобного пейзажа. Я точно не в их числе. И вообще, война – просто способ уйти от проблем мирной жизни. А тем политиканам, кто в итоге довел свою же страну до состояния пепелища, цена – ломаный битс».

Банда, следуя за Химиком, подошла к одиноко стоящему дому. Фиолетовый пегас убрал компас и достал отмычку.

— Г`азве мы-таки не тог`опимся на склад? – поинтересовался Масти, снимая с себя дугу. – Я имею сказать, что велик г`иск не успеть до темноты.

— Не ссы, успеем, — буркнул Химик, возясь с замком. – Только сейчас наведем по-быстрому шухер на это садоводство…

Жеребец с розовой гривой помолчал. Под натиском отмычки замок клацнул и поддался. Химик и Эприкот вошли в дом, Масти за ними. В пустой комнате возле стен расположилось несколько ящиков и сундуков. Завершал картину старый шкаф из темного дерева, весь в царапинах.

— Работаем, братва, — воскликнул Химик. Он и Эприкот принялись ворошить содержимое шкафа.

Только сейчас Масти понял, что за дверью, в соседней комнате, кто-то есть. Причем этот кто-то совершенно четко обозначал свое присутствие ритмичными скрипами. Земнопони приблизился к двери.

— Масти, ты че? – окликнул жеребца пегас. – Сам же говорил, что надо шевелить поршнями. Не хочешь помочь процессу ускорения обчистки, нет?

— Я имею пг`едположить, что мы-таки здесь не одни.

Эприкот и Химик, оставив шкаф, тоже подошли к двери. Внезапно она щелкнула и распахнулась. Перед бандой вырос единорог. Этот жеребец был очень-очень страшным. Трудно сказать, что именно в нем было страшней: удерживаемая магией двустволка или также удерживаемый магией здоровенный дилдо розового цвета, побывавший в разнообразных местах и все еще влажный. Повисла очень напряженная тишина. Масти чувствовал, как под шерстью проступил пот. Химик медленно отвел затвор эрзац-автомата.

Обитатель скромной лачуги воспользовался тем, что уставившиеся на него грабители были скованы недоумением. Единорог метнул дилдо в налетчиков. Масти и Химик шарахнулись в стороны; упругий предмет, обладавший далеко не лучшими аэродинамическими характеристиками, звонко шлепнул Эприкоту точно между глаз. Рыжий пони, зажмурившись, отстранился, бранясь и отплевываясь. На латексную атаку Химик ответил единственным выстрелом. Автомат заклинило, но пуля ранила единорога в бедро, отчего тот выронил двустволку. Масти с рефлекторной быстротой вскинул оружие и расстрелял незадачливого жеребца. Разгорячившись, земнопони с розовой гривой ворвался в комнату. На первый взгляд в ней, кроме самодельного комода и постели, не было ничего.

На стоявшей у окна кровати лежал кто-то еще, с головой накрытый одеялом. Масти, ни минуты не колеблясь, подскочил к постели, взобрался на нее и отбросил задний край покрывала. Обнажились милый круп и пушистый хвостик. Рациональное мышление безнадежно отстало от вышедшей на первую космическую скорость смекалки. Адреналин ударил в голову и кое-во-что еще, висевшее пониже.

Масти поднял хвост лежащей пони, чтобы сунуть туда, куда надо. Вот она, заветная щелочка! Земнопони, уже войдя во вкус и полностью погрузившись в процесс, неожиданно осознал, что кобылка, которую он жарит, совсем не брыкается и не сопротивляется. Даже не кричит. Жеребец почувствовал: круп кобылки был холодным. Совсем сдернув одеяло, Масти увидел неподвижные глаза пони. Тут до земнопони наконец-то дошло, что он только что трахнул труп. К несчастью, именно в этот момент удача отвернулась от жеребца, и в комнату вошли Химик и Эприкот. Сидящий в весьма характерной позе Масти и бездыханная кобылка моментально расставили все по местам.

— Хе-хе, дохлая подстилка не хуже живой? – сострил Химик. Душа пони с розовой гривой полетела в глубокую пропасть; прямо в Тартар, где совокупление с неживым не считалось чем-то зазорным.

- Слышьте, Масти – мертвоёб, — подключился к глумлению Эприкот. – Как и тот, которого мы шлепнули. Ну а че? Всяку тварь на хер пяль, Каденс увидит – красивую пошлет.

— Тогда уж не мег`твоёб, а некг`офил, — несмело поправил жеребец, надеясь на то, что у него выйдет оправдаться. – Но это вышло случайно. Я таки не спг`авился с собой, я не имел думать…

Фиолетовый пегас снисходительно улыбнулся:

— Ладно, ладно, мы поняли. Тебе еще повезло; вот если бы не ты присунул дохлятинке, а наоборот, дохлятинка – тебе, то это было бы гораздо интереснее.

Эприкот хрюкнул. Сконфуженный Масти слез с кровати. Опустив голову, он поплелся за остальными к выходу. Веселье с мертвой пони не повлекло за собой несовместимых с жизнью последствий, но при этом оно не перестало являться довольно тупым поступком.

Так как в доме больше не обнаружилось ничего ценного, главарь прихватил с собой небольшой кошелек, дряблый и замусоленный. В нем было лишь несколько ржавых монеток, которые банда поделила между собой. Масти такой исход дела совершенно не устроил.

— На эту мелочь жалко смотг`еть. Оно-таки опг`еделенно того не стоило. Патг`оны были потг`ачены зг`я. – Высказался земнопони с розовой гривой. Химик осадил его:

— Молчи уж, порнозвезда ты наша. Как мы, по-твоему, должны были еще завалить того дебила с резиновой елдой? Голыми копытами? Не надо говниться, раз накосячил. Ты от этого один хрен не выглядишь лучше других, да и уважения не вызываешь.

Без того пристыженный земнопони после слов пегаса совсем выпал в осадок. Главарь задел Масти. Внешне это, естественно, никак не проявилось.

— Слышь, Хим, у нас че, получилось типа отделаться малой кровью? – Спросил Эприкот, тащивший поскрипывавшую телегу.

— Точняк. Реальный замес еще только впереди. Вы ж втыкаете, что на статую положили глаз не мы одни?

— Ты этого-таки не говог`ил, — встрепенулся Масти. – А если их-таки окажется больше, чем нас?

— Завянь уже, а, — проворчал главарь. – Там, куда мы идем, одни только лохи педальные шляются, и то поодиночке.

Эприкота внезапное сообщение о вероятном превосходстве соперников также не обрадовало.

— Ну ты махнул, красивый. У таких «лохов» стволы могут покруче наших оказаться. А Масти, кстати, дело толкает; нарваться на толпу – это прям вообще не сахар.

— Да хорош сопли жевать, — сорвался фиолетовый пегас. – Все равно ради золота придется угандошить каких-то чепушил. Большое число рыл и крутые пушки не делают их бессмертными.

Заявления главаря не сильно обнадежили Масти и Эприкота. Еще немного поспорив, оба пони смирились с тем, что ныть бесполезно и что за статую действительно придется повоевать.

Каким образом уцелело складское здание – непонятно. Однако стекла были выбиты, шершавый бетон пестрил многочисленными попаданиями, и строение в принципе создавало ощущение весьма непрочной конструкции, держащейся на последней арматуре. Банду фасад, даже способный неожиданно обрушится, не интересовал. Они прибыли сюда с другой целью – опуститься под землю, к золотой статуе.

В свете керосиновой лампы Химик, Эприкот и Масти шли по туннелю. Запыленные железные стены невидимо подгоняли вперед; спертый воздух давал почувствовать запах слабоумия и отваги. Цокот копыт отдавался эхом. Тихо похрустывал песок, насыпавшийся на пол.

— Мы-таки не заблудились? Нам не пг`идется в случае чего бездумно навог`ачивать кг`уги по здешним катакомбам? – поволновался жеребец с розовой гривой. В ответ раздалось шуршание карты.

— Все путем, не заплутаем, — самоуверенно произнес Химик. – Быренько со всем разберемся и смоемся. Клаустрофобию подцепить не успеем, хе-хе.

«Пошел ты, козел», — хотел гневно высказаться Масти, но, предусмотрительно ухватив смекалку за вертлявое седалище, осекся и передумал. Вместо этого жеребец вытащил из автомата магазин и заменил его на полный. Химик не говорил об отсутствии в этих местах интересных с точки зрения биологии существ, способных одним ленивым взмахом культяпки начисто снести голову случайно встреченным пони.

Туннель долго не кончался, хоть в его конце и было светло. Наконец трое пони вышли в некогда просторный зал. Весь его объем съедали стеллажи с коробками; ни те, ни другие не стояли в установленном порядке. Их уже не раз двигали. Двигали, двигали, и в итоге додвигались до того, что теперь обычный поиск чего-либо превращался в целое отдельное приключение. А потом будь добр еще и самостоятельно вычислить обратный путь; с планом лабиринта это было сделать проще, но многих даже это не спасало от топографического кретинизма.

Химик, Масти и Эприкот стояли перед хаотичной армадой, тепло озаренной желтым электричеством нескольких изредка мигавших ламп. Желанный трофей поджидал где-то в глубине лабиринта из бесчисленных стеллажей. «Где-то в глубине» — это в центре, который фиолетовый пегас на карте отметил красным крестиком.

Телега с неохотой преодолевала коробчатые ряды. Упираясь и повизгивая рессорами, она как будто чуяла угрозу, затаившуюся рядом. Возможно, даже будучи неодушевленной, телега обладала несколько большим благоразумием, чем ее хозяева. Телеге бы в голову точно не пришло шастать по заброшенным помещениям в поисках сокровищ. Послышался шорох. Банда замерла.

— Сдается мне, что не одни мы в эту дыру колеса прикатили, — заключил Эприкот. Масти, которому дуга уже прилично натерла шею, иронично поднял брови:

— В самом деле?

— Тихо! – рявкнул Химик и поднял автомат. Желанная тишина воцарилась. Обычно в течение нескольких секунд после этого гремит выстрел и кто-то, обзаведясь еще одной дыркой в черепе, падает замертво. Но одного выстрела не состоялось. Зато состоялось пять, быстрых и резких, но неточных. Тем не менее, они стали неожиданностью для банды, которая сорвалась с места и свернула в ближайший коридор, в котором стрелок бы никого не достал. Химик, краем глаза посматривавший на карту и собравший в одну кучу остатки напускного хладнокровия, старался направлять за собой Масти и Эприкота. У обоих пони от испуга мужество стекало по задним ногам. Троица кое-как ушла от засады. Вероятно, не единственной.

Поменявшись с Эприкотом, Масти снова шел налегке и позади всех. Если у случайностей не получается случиться одновременно, то они стараются случиться последовательно, с небольшими временными промежутками. По троим пони снова выстрелили. И снова промахнулись. На этот раз уже никто не испугался: Химик и Эприкот принялись беспорядочно палить во мрак под потолком, где якобы затаился стрелок, а Масти стал вглядываться в верхние ярусы стеллажей.

На самой верхней полке стоявшего рядом стеллажа что-то сверкнуло. Масти, отойдя от остальных, вознамерился обойти снайпера, чья оптика так удачно дала блик. Смекалка и рациональное мышление шли ноздря в ноздрю. Путь наверх был сложен; земнопони пару раз чуть не сорвался.

«Хоть бы мне попался дятел, — мечтал жеребец с розовой гривой, — который не оставил позицию после первого же выстрела».

Перебирая копытами, земнопони наконец достиг верха. Едва различимый за тенью контейнера, зебра напряженно глядел в оптический прицел.

«Ну все, теперь этот типчик точно не улизнет», — мысленно восторжествовал Масти. Жеребец вплотную подкрался к жертве. Снайпер и ухом не повел.

— Ты-таки ошибся, дг`ужок-пиг`ожок, — проворковал земнопони. – Клуб любителей пег`едег`нуть затвог` двумя этажами выше.

— Че? – не понял зебра и, получив прикладом автомата по затылку, бессознательно обмяк.

Масти подобрал винтовку. Она оказалась самозарядной; жеребец с розовой гривой немного читал о подобном оружии. Повертев трофей в копытах, земнопони обнаружил переводчик огня. Винтовка была способна вести огонь в автоматическом режиме. Масти повесил интересное приобретение на себя, предварительно вынув из разгрузки зебры пару дополнительных магазинов и сложив их к себе в сумку.

Оставалась еще одна задача – найти Эприкота и Химика. Разумеется, спустившись вниз, Масти их не обнаружил. Они уже наверняка десятикратно прокляли его и пошли дальше. А куда? Догадаться было нетрудно. Земнопони весьма скоро настиг остальную банду, которая, добравшись до центра, ввязалась в перестрелку с остальными зебрами. Масти наблюдал за событиями, не торопясь вступать в бой. Выстрелы сопровождались отборной руганью:

— Вас тут не стояло, — напирал Химик, перекрикивая сухой треск. – Съебали с точки, полоски блядские!

— Хуй соси! – звучал закономерный ответ. Между двумя сторонами как бы образовалась «ничья земля», на которой и стоял тот самый ящик со статуей, помеченный желтой маркировкой.

Воспользовавшись удобным положением, Масти перезарядил трофейную винтовку, лег и прицелился. Один из зебр-бандитов, сидя за железной бочкой, пытался устранить какую-то оружейную неполадку. Проблема была в том, что бочка не давала абсолютной защиты, и лежащий на полу земнопони все прекрасно видел. У него даже имелась возможность выцелить какую-то определенную часть тела. Жеребец растягивать садистское удовольствие не стал. Пуля встретилась с бандитским виском; Масти рванул в укрытие к Химику и Эприкоту. Прямо через простреливаемый участок. Идиот? Идиот. Об этом даже напомнила пуля, стегнувшая Масти по хвосту. Клок выдранных розовых волос плавно опустился на пол.

— Здрасьте, приехали! – обвел глазами Химик запыхавшегося подельника. – Где тя носило, дефективный?

— Слышьте, давайте потом, а? – оборвал не успевшую начаться милую беседу Эприкот, судорожно выбивавший шомполом из барабана пустые гильзы с раздувшимся донцем. – Щас не до того. Нашелся – и ладно.

— Ну что? Патроны кончились, суки? – подзадорил банду кто-то из зебр.

- Пошел ты на…

Химик не закончил, потому что ни с того ни с сего все кругом затряслось. Ящики попадали с накренившихся полок. Сминая препятствия на своем пути, быстро катящийся темно-зеленый цилиндр подпрыгнул и, несколько раз кувыркнувшись, обрушился на голову зебрам, в ужасе разбежавшимся в разные стороны. Склад дрожал и ходил ходуном. Робот-ассенизатор ворочался в яме, которую продавил в полу собственным весом. Ящик со статуей уцелел.

— Вперед! – громко скомандовал фиолетовый пегас, ринувшись к сокровищу. Масти и Эприкот в порыве азарта метнулись за главарем. Телегу забыли; она осталась позади, в укрытии. Эприкот и Химик ловко ввалили ящик на спины. Масти, видя, что очухавшийся полосатый бандит пытается дотянуться до упавшего рядом с ним дробовика, наставил на зебру пистолет-пулемет. Земнопони не успел нажать на спусковой крючок. Робот, который не тонко, а очень даже толсто намекал о своем присутствии, решил преподнести еще один сюрприз. Машина вскочила на четыре механические лапы, выдвинувшиеся из корпуса.

Низкий и глухой роботизированный голос проговорил: «Я тебе покушать принес». Словно хобот, снизу из «зеленого слоника» вылез длинный гофрированный шланг. Мощная струя нечистот повалила кое-как державшихся на ногах зебр и покрыла их липкой вонючей жижей. Второй фонтан кала ассенизатор направил вслед удирающей банде. На Масти попало несколько брызг. Жеребец с розовой гривой поморщился, прибавив скорости.

Трое пони, на ходу зажигая керосиновую лампу, галопом неслись в темный коридор, ведущий к поверхности. Страх настолько завладел телами Химика, Эприкота и Масти, что они на автомате проскочили все закоулки стеллажного лабиринта. Удивительно, но банда больше не попала в засаду. Возможно, стрелок тоже боялся вероятности быть обгаженным роботом, поэтому оперативно дал деру. И все же настроение начинало приподниматься: да, все в дерьме, но зато не с пустыми копытами.

С Масти сошло семь потов, когда он выбрался из катакомб. Что уж говорить о Химике и Эприкоте, при первой скинувшим с себя деревянный ящик. Ночь давным-давно опустилась на землю, заполонив собой все щели. Кромешная тьма склада не позволяла слабым лучам керосинового света проникнуть в нее глубоко.

— Кто-то обещал, — ехидно начал желто-зеленый пони, — что мы-таки закончим до того, как стемнеет. Или ты, Химик, всем сег`дцем желаешь, чтобы тебе было, что слушать?

Эприкот снова посчитал своим долгом свести конфликт на нет:

— Масти, слышь, брось выпендриваться.

— Да, — оживился фиолетовый пегас, — замотал. Свалил в туман посреди дороги, а теперь еще че-то демонстрируешь. Не клеится из тебя понторез. Вот реально. Поэтому кончай творить херню и бери ящик, а то у меня от него уже крылья онемели.

— И что же, — не сдался земнопони, взвалив на себя статую и поправив трофейное оружие, — нам-таки пг`идется бежать к дег`евне сквозь ог`ды ночных?

— Поразительная догадливость. Все же есть в тебе что-то от пони, Масти Хэй. Я, конечно, буду в этих додиков постреливать, но это не значит, что вам можно расслабить булки. Чешем активно, на форсаже. Уяснили?

Эприкот и Масти молча кивнули. Фиолетовый пегас откинул упавшую на глаза челку.

— Чего ждем? Поскакали.

Только сейчас Масти сам для себя заключил, что беготня по подземным ходам была всего-навсего легкой разминкой. Ноги начали подкашиваться, налились свинцом, а ящик стал нестерпимо давить. Земнопони чувствовал: с минуты на минуту он упадет без сил, уронив поклажу. Только желание не быть сграбастанным ночными тварями добавляло прыти, питая мышцы энергией. Монстры то и дело мелькали в поле бокового зрения; жеребец с розовой гривой старался не отпускать истощенное сознание, из которого совсем ушли смекалка и рациональное мышление, продолжая сумасшедший марафон не на жизнь, а на смерть.

Поверх этого ночного кошмара летал Химик, время от времени пощелкивая, отгоняя выстрелами ночных. Неожиданно пегас спустился ближе к земле.

— Братва, дело дрянь, — сообщил Химик. – До деревни не дотянем, я почти пустой. Зато можно остановиться в доме того конченного, которого мы грабанули. Короче, дуйте за мной.

Дом некрофила стоял пустым. Он нейтрально воспринял троих пони в мыле, вломившихся внутрь уже второй раз за день. Химик закрыл дверь на ржавую цепочку. Керосиновая лампа едва теплилась. Фиолетовый пегас водрузил ее на ящик.

— Отбой, — выпалил Химик, рухнув на пол и свернувшись калачиком. Эприкот последовал примеру главаря. Масти тоже улегся, сняв очки.

В голове у жеребца с розовой гривой все еще пульсировала кровь. День выдался крайне насыщенным, чего Масти, совсем недавно раскисавший в кабаке, никак не ожидал. Одышка постепенно прошла, и земнопони начал погружаться в сон.

Жеребца перенесло к двери из плотного дуба. Она внезапно открылась, за ней было светло. Пони вошел в просторную комнату. Посреди комнаты стоял стол, за которым собралась довольно разношерстная компания: рядом с Химиком примостился, сложив перепончатые крылья, рослый темно-серый фестрал с каштановой гривой. Слева от фестрала высилось странное гуманоидное существо, несуразная помесь дракона и пони. Напротив него скамейку делила пара единорогов – темно-красный жеребец и нежно-лиловая кобылка. Масти сглотнул.

— А, вот ты где!

Ко вздрогнувшему земнопони подошла зебра с синей гривой. Жилет-разгрузка был ей чуть великоват, голубые глаза незнакомки странно поблескивали.

— Кто ты? – выдавил из себя Масти.

— Твайлайт Спаркл. Да-да, Твайлайт Спаркл. Твайлайт Спаркл Блэк, если точнее.

Масти растерялся, но, поднатужившись, робко проговорил:

— Постой, но г`азве это-таки не имя убитой пг`инцессы?

— Верно, — ответила зебра, — меня назвали так в честь последней правительницы этой дерьмовой страны, раньше известной как Эквестрия… Но не будем о грустном. Лучше садись за стол вместе с нами. Сейчас как раз подадут ужин.

И Масти сел за стол. По воздуху приплыли тарелки без приборов. За ними последовал большой серебряный поднос. На нем лежал охлажденный бежевый единорог с элегантно уложенной гривой и сверкающим моноклем. Его кьютимарку в виде театральных масок подчеркивали мелко нарезанный зеленый лук с горошком.

— А, ладно.

Темно-красный пони дыхнул в сторону, как будто только что засадил в себя стакан яблочного сидра, принявшись штык-ножом отрезать всем мясо. Трапеза началась, причем единорога уплетали по-свински, мордой из тарелок. Это не мешало радости трещать у всех за ушами.

Жеребец с розовой гривой колебался. Он не чувствовал себя убежденным и достаточно сформировавшимся каннибалом. Зебра подбодрила его:

— Ты чего завис? Смелее. Это вкусно, почти как грибы.

Твайлайт, правда, не уточнила, какие именно, но Масти не отважился переспросить. Пони откусил кусок от положенного ему бедра. Изящная конинадействительно оказалась не такой уж противной; нотки злой иронии и цинизма приятно ласкали язык. Ужин затягивался. Собравшиеся начали веселиться и рассказывать друг другу анекдоты. Зебра-Твайлайт непринужденно облокотилась на плечо жеребцу с розовой гривой.

— Слышь, Масти, — промямлила она, чем вызвала у земнопони неподдельный ужас, так как он не успел назвать своего имени, — а ты в курсе, что Эприкот – кобыла?

Моментально повисла тишина. Рыжий сообщник Масти под звуки арфы снизошел с неба. На жеребце развевалось голубенькое платьице в цветочек. Пони с розовой гривой совсем перестал что-либо соображать.

— Зубоять! – неистово вскричал обглоданный единорог, потеряв монокль. Как по команде, Эприкот превратился в здоровенную крысу и выпрыгнул из платья. Зверюга в полете ощерила желтые зубы, целясь сидящему Масти промеж задних ног. Клыки вот-вот сомкнутся на мошонке…

Пони резко открыл глаза. Его колотило, тело прошиб холодный пот. Не вполне отойдя от сна, пони на всякий случай сместился подальше от спящего Эприкота. В окна дома лезло серое утро.