Я снова прожигал время в своём офисе на окраине города в компании с бутылкой «Эпплджек Дениелс», в очередной раз погружённый в мысли о своём невесёлом существовании. Кто я? Всего лишь пегас, томимый сомнениями и тяжелыми воспоминаниями. Жалость к себе опять накатила, тяжким грузом опустившись на сердце, но очередной стакан заставил её убраться в ту бездну, откуда она выползла. Работы не было уже несколько недель, подходил срок, мой хвост уже подрагивал в ожидании стука в дверь и скрипучего голоска миссис Лоаншарк, этой старой клячи, буквально монополизировавшей весь рынок недвижимости окраин Мэйнхеттена. «О да, — я усмехнулся про себя. — Посмотри на себя, дрожишь от вида какой-то старухи, ты, герой Спрейнед Энкл, гроза бизонов, кровавый пекарь Эпллузы». Мой взгляд вновь зацепился за медаль в хрустальном пенале, что стояла на комоде. Медаль чести, одна из величайших наград Эквестрии, врученная мне лично Принцессой, за моё эффективное разрешение «бизоньей проблемы». Я готов был стереть эту награду в порошок, но что-то останавливало меня. Вина? Память?
И тут моя дверь открылась, о чём засвидетельствовал звонок, закреплённый над ней. Я рефлекторно сжался, ожидая Лоаншарк или одного из её громил, но нет. Моя посетительница была молода и высока, но тёмное платье с длинным подолом, и плотная вуаль мешали рассмотреть её как следует. Она была единорогом, её высокий рост и стать выдавали благородную суть; судя по цвету рога, выбивавшегося из-под вуали, её шёрстка была белоснежной.
— Приветствую, — начал разговор я. — Что привело вас ко мне?
— Мистер Игл Ай, я так полагаю?
— Всё верно.
— Признаться, я ожидала менее скромного офиса…
— Не люблю лишней помпы.
— Понимаю, — кивнула она. — Меня зовут Санни Грув и мне отчаянно нужна помощь… такого специалиста как вы.
Я взглянул ей в глаза. Конечно же, их трудно было различить под этим саваном вуали, но и тех искр, пробивающихся через неё, хватило, чтобы у меня ёкнуло сердце. Это нелепое одеяние, что несла на себе мисс Грув, не её защищало от посторонних взглядов, а наоборот — посторонних от её великолепия. Усилием воли я заставил себя сглотнуть слюну и сосредоточиться.
— Мне рассказывали о вас, — продолжила кобылица, скользя взглядом по стенам моего кабинета. Она остановилась на грамоте за моим затылком. — Вы работали в агентстве Пинкиртон?
— Это было давно, — сухо ответил я.
— И что же заставило вас их покинуть? — Санни проигнорировала мой намёк.
— Не сошлись в методах с боссом. Она всегда закатывала вечеринку после каждого крупного дела. Это выглядело издевательством, особенно после того, что нам приходилось терпеть и через что проходили агенты…
Я оборвал свой монолог. С чего я стал таким откровенным? Ах да, «Эпплджек Дениелс». Яблочный виски славился тем, что мог развязать язык даже геологу. Другое дело, что вы потом сойдёте с ума, выслушивая от этого геолога лекцию о видах осадочных пород и стихи его собственного сочинения. Я знаю. Босс как-то притащила на вечеринку свою старшую сестру-геолога… Проклятие.
Я мотнул головой, прогоняя хмель.
— Что вы там говорили о деле?
— Знаете, я всё-таки сомневаюсь, стоит ли вам его поручать…
Я набрал полную грудь воздуха.
— Понимаю, — начал я, — благородная госпожа, да ещё и представительница Старшей Крови, совсем не ожидала увидеть здесь опустившегося на дно пегаса в обнимку с бутылкой. Уверяю вас, мой разум остёр как никогда, а взявшись за дело, я бросаю пить. Ваше имя, разумеется, не Санни Грув. Первая его часть — скорее всего ваше детское прозвище, а вторую вы придумали, входя в мой офис. Вы прибыли откуда-то с западных берегов, скорее всего из небольшого городка южнее холмов Эпплвуд, налегке, с минимумом вещей, утренним дирижаблем. А ещё могу сказать, что вы любите сливочную пастилу.
— Впечатляет, — собеседница попыталась сохранить спокойствие, но я почуял изменение её голоса, свидетельствовавшее об удивлении и восторге. — Но… как?
— Детали, мисс, детали. Вы ходите на самом краешке копыт, при этом, цокая, они издают двойной звук, а значит вы парнокопытная. Шерстяные кисти на ваших ногах шуршат по полу, когда вы делаете короткие шаги, а ваш хвост под подолом слишком подвижен, чтобы быть метёлкой волос на коротком основании, как у обычных пони. Вы из Старшей Крови. Вы сделали короткую паузу, когда представлялись мне, при этом нашарили взглядом картину с изображением лесной рощи на той стене. Вы привыкли, что вас называют Санни, а «Грув», «роща», вы придумали сейчас. Лёгкий запах водорослей и песок, прилипший к вашему подолу подсказал мне, что вы с морского побережья, и это не солнечные пляжи Лос-Пегасуса, а более тёмное место: южные плантации. Ну и тот факт, что вы не поменяли одежду и не успели привести себя в порядок, уже свидетельствует о скорости ваших сборов и количестве вашего багажа. А насчёт ваших любимых сладостей — зовите это профессиональным чутьём агента Пинкиртон.
— Потрясающе! — уже не скрывая восхищения заявила кобылица. — Тогда, полагаю, мне стоит представится подобающим образом.
Лёгким магическим воздействием она сняла накидку и вуаль и предстала передо мной во всём великолепии. Как я предполагал, она была покрыта белоснежной шелковистой шёрсткой, её длинная кремовая грива была перехвачена лентой, уверен, иначе она бы стелилась по полу. Длинный львиный хвост с пышной кистью на конце неторопливо покачивался из стороны в сторону. Её ноги напоминали оленьи, тонкие, но сильные, с раздвоенным копытцем, изящно, но твёрдо ступающим на пол. Длинные шерстяные кисти ещё больше подчёркивали красоту её ножек. Я специально не стал задерживать взгляд на её мордашке, потому что знал: стоит мне взглянуть в эти глаза цвета неба — и я не оторвусь. Кобылица стала солнцем, взошедшим в моём пыльном тёмном офисе.
— Да, вы правы насчёт Старшей Крови. Я — баронесса Саннидейл Файрлайт, и у нашей семьи к вам есть… одно деликатное дело. Некоторое время назад, сфера интересов моего клана переместилась на один из прибрежных городов западного побережья, а конкретно тихий рыбацкий Финсмут, где растут редкие водоросли, за которые гурманы Эквестрии готовы платить невероятные деньги. У этого города дурная репутация, говорят там пропадают пони. Местные старожилы утверждают, что пропавших забирают морские чудовища. С другой стороны, эти бредни сдерживают наших конкурентов. От вас требуется разобраться в ситуации… и разрядить её.
— Но почему вы обратились ко мне?
— Я, конечно, могла бы обратится и к Пинкиртонам… Да, хоть они, берясь за дело, и дают свою особенную Пинки-клятву о неразглашении, но всё же, их агенты… заметны. А на вас вряд ли обратят особое внимание, даже если вы начнёте расспрашивать всех подряд.
— Хорошо. Думаю, я возьмусь за это дело. Что касается оплаты…
— Вот задаток.
Два увесистых мешочка монет прилетели ко мне на стол. Пот потёк по моей гриве. Это больше, чем я планировал выручить за всё дело.
— Не беспокойтесь о расходах на проезд и проживание, — продолжила баронесса. — За успешное завершение вы получите ещё в два раза больше этой суммы.
Что-то заныло у меня под селезёнкой. Я, конечно, был в курсе, что знать часто сорит деньгами, но такая щедрость казалась подозрительной. Что же такого творится в этом Финсмуте? И почему баронессе понадобилась такая... специфическая помощь, как моя?
— Дайте мне сутки на то, чтобы уладить личные дела, — сказал я, сглотнув.
— Конечно, мистер Игл Ай, — единорог улыбнулась. — Буду ждать вас с нетерпением.
Я подал ей накидку и проводил до двери. Затем вернулся за стол, привычным движением потянувшись к стакану. Но остановился за сантиметр до его края. У меня дело. Сухой закон.
Вздохнув, я лёг на кушетку и закрыл глаза.
Утром я навестил Лоаншарк. Вредная старуха встретила меня злорадной ухмылкой, которая сразу сменилась кислой миной, после того как я высыпал ей на стол кучку монет: мой долг и оплату на месяц вперёд. Бодрой походкой я вышел на улицу и, распахнув крылья, взмыл ввысь. Что-то было, в том, чтобы отбросить пыльную тьму мэйнхеттенских окраин и рвануть в облака, к свету и солнцу. Меня часто спрашивали, почему я не поселился в Клаудсдейле или каком-нибудь другом летающем пегасьем городе. Не знаю. Беззаботное парение в облаках — не для меня. У меня есть дела, обязательства... и тяжкий груз на душе.
Билеты на дирижабль до Лас-Пегасуса всегда раскупали как горячие кэррот-доги. Мне повезло выхватить последний в бизнес-класс. Что ж, я теперь мог себе это позволить.
Лёжа на удобном диване со стаканом яблочного сока было довольно удобно изучать с материалы, которые я умудрился найти о Финсмуте в библиотеке. Городок находился в заболоченной дельте реки, зажатый между песчаным пляжем и мангровым лесом. Долгое время это была спорная территория, лишь недавно принцессы смогли разобраться с проблемой и объединить его с Эквестрией. Местные жители промышляли ловлей рыбы и стрижкой овец. Овец? Это удивило меня. Разве эти капризные парнокопытные не предпочитают луга и гористую местность? Я пролистал ещё пару страниц. Да, это оказались необычные овцы. Их племя питалось водорослями, что придавало их шерсти особую шелковистость и устойчивость к истиранию. Финсмутские жители смогли договорится с этим подозрительным народом и стали стричь овец. Однако, из всех «даров» города самым важным, как и говорила Баронесса, оказались редкие синие водоросли, чей вкус был по достоинству оценён гурманами Эквестрии. Лишь уникальное местоположение Финсмута подходило этим прихотливым растениям. Но все попытки наладить промысел провалились по самым разным причинам. Оборудование ферм тонуло в болотах, иногда его находили со следами острых зубов, в результате рабочие разбегались, наслушавшись от местных баек о морских чудищах.
Я допил сок и задумчиво перевернулся на бок. Краем глаза я заметил, что один земной пони, одетый в аляповатого вида пиджак, заинтересовался моим чтением. Поднявшись со своего места, он подошёл ко мне ближе.
— Простите, — проговорил он скрипучим голосом, — но я не мог не заметить, что вы читаете о Финсмуте...
— Ну да, — кивнул я. — А что-то не так?
— Нет, всё в порядке... Просто, разрешите поинтересоваться, вы что, всерьёз собираетесь его посетить?
— У меня там дела.
— Прошу вас, одумайтесь! — пони затрясся. Его грива стала дыбом, он перешёл на фальцет. — Если вам дорога ваша жизнь... ваш разум... ни в коем случае не посещайте это ужасное место!
Последние слова были произнесены так громко, что остальные пассажиры замолкли и уставились на нас. К счастью, стюардесса была рядом. Рысью она подскочила к нарушителю спокойствия и вежливо, но настойчиво попросила его вернуться на место. Не помогло. Пассажир забился в истерике, вырываясь из цепких копыт, в его глазах горело безумие.
— Вы слышите?!! — вопил он. — Ужасная кончина ждёт всех, кто осмелится потревожить Тех, что спят в глубинах и бродят в лесах! Одумайтесь! Покайтесь! Примите Их всем сердцем! Поклонитесь Белому Овну Лугов! Славьте морского царя! Шуб-Би-Дуп, Шуб...
Сияющая нить заклятия сна оборвала его бред на полуслове. Ноги разъехались и пони с тихим ржанием упал. Авиамаршал, неприметный серый единорог в шляпе, осторожно приблизился к безумцу, проверяя, не нанесены ли тому непоправимые травмы.
— Не знал, что в дурдоме день открытых дверей, — процедил он сквозь зубы и обратил свой взгляд на меня. — С вами всё в порядке, гражданин? Этот нарушитель спокойствия не доставил вам хлопот?
— Всё в порядке, — подтвердил я. — По работе мне часто приходилось сталкиваться и не с такими личностями.
— Ещё раз извините за сей инцидент, — стюардесса притащила к моему дивану целую тележку всякой снеди. — Не желаете ли чего-то выпить за счёт авиакомпании?
Она уже взяла на изготовку бутылку «Эпплджек Дениелс». И как она почувствовала?
Я мотнул головой.
— В другой раз я бы не отказался, но сейчас алкоголь неуместен.
— Как насчёт гранатового сока?
— Прекрасно. Давайте.
Два стюарда тихо унесли спящего безумца. Я же спрятал свои записи в сумку и удобно расположился. Лететь оставалось ещё несколько часов, у меня была бутылка гранатового сока и тайна, которую следовало разгадать. Прелестный расклад.